вернулось. Несмотря на то, что Люк ушел, ей все равно казалось, что она не одна. Снова и снова вспоминала она его слова:
«Ты хочешь, чтобы за тобой следили. Ты хочешь, чтобы скрытый занавесками охотник схватил тебя».
В окно гостиной лился неяркий свет утра. Джесси откинула тюлевую занавеску и стала смотреть на длинные языки стелящегося тумана, словно проглотившего улицу. После вчерашнего завтрака в «Клифф- Хаусе» погода резко переменилась. Впрочем, для Сан-Франциско это было обычное дело. Мысли Джесси были заняты другим – их разговором.
Когда они вышли из ресторана и молча направились к «мерседесу», они оба были в состоянии напряженного ожидания. В машине Джесси почувствовала, что надвигается нечто неизбежное. Это было странное, но восхитительное чувство, и, чтобы отвлечься, она стала гадать, куда теперь отвезет ее Люк. К ее удивлению, они в конце концов оказались в китайском квартале. Казалось, Люк не знал, куда ехать, и бесцельно кружил по узким, заполненным людьми и запахом шафрана улочкам, среди пагод из синего кирпича и ярко-красных уличных фонарей.
Люк остановился у темного и узкого магазина, напоминавшего тайный притон наркоманов. Джесси не решалась туда войти, но Люк втащил ее внутрь. В темном помещении горели свечи и витал золотой дымок ладана. Полки были заставлены всевозможными изделиями из фарфора потрясающей красоты, но внимание Джесси привлекли резные статуэтки из жадеита и слоновой кости. Ее наметанный глаз сразу же заметил, что все они были сделаны одним мастером. Одна из статуэток тем не менее стояла отдельно.
Из-за ее плеча Люк наблюдал за тем, как она взяла маленькую фигурку из слоновой кости, изображавшую полулежащую обнаженную женщину. Статуэтка казалась очень чувственной. Джесси в задумчивости гладила ее поверхность, бледную, прохладную и слегка посверкивающую, как лунный свет.
– Знаешь, что это такое? – спросил Люк.
– Пресс-папье? – в шутку предположила Джесси.
– Это для скромных китайских женщин. Джесси не поняла.
– Когда китаянка заболевает, – объяснил Люк, – она идет к врачу и берет куклу с собой, чтобы показывать на ней, где у нее болит.
– То есть ей не нужно раздеваться?
– Ага. – Люк говорил приглушенно и медленно, и Джесси без труда представила себе китайскую скромницу на приеме у врача – богоподобного целителя, который молча и важно смотрит, как его покрасневшая пациентка вынуждена указывать своими тонкими пальчиками на интимные места обнаженной куклы. Эта сцена имела острый сексуальный подтекст, значительно более эротичный, чем раздевание как таковое.
Люк так и стоял у нее за плечом. Джесси поставила фигурку на место. Она хотела предложить ему уйти, но чувствовала, что Люк уже бывал здесь и привел ее сюда с какой-то известной только ему целью. Она оглядела лавку, в которой пахло сандаловым деревом и экзотическими травами. Чем-то похожий на одеколон Люка аромат исходил от двери в задней стене комнаты, скрытой блестящим черным занавесом из стеклянных «капелек».
Рассматривая изящную маленькую фарфоровую бабочку, которая могла бы украсить ее коллекцию, Джесси услышала звон стеклянных бусинок. Люк позвал ее по имени. Он стоял у задней двери, откинув занавеску и приглашая ее войти. Длинный плащ с пелериной в свете свечей казался черным, и Джесси была поражена тем, какие штуки проделывало мерцающее пламя с чертами его лица, затемняя скулы и подчеркивая чувственный рот, делая его сексуальным… и жестоким одновременно.
– Иди, посмотри, – сказал он. Нажав на латунную ручку двери, Джесси вошла в комнату с потолком в виде купола. Одна стена была заставлена небольшими странными ящичками из темного дерева. Вдоль другой висели полки со старыми книгами, алхимическими сосудами и стеклянными колбами, наполненными какими-то загадочными составами. С потолка свисали пучки сухих трав и цветов.
Джесси поняла, что это была китайская аптека, рай для травника. В нескольких огромных латунных урнах тлели какие-то растения, издавая тяжелый запах кардамона и гвоздики. Кроме того, Джесси учуяла аромат, который мог исходить только от горящих роз.
– Что вам угодно?
Неожиданный вопрос заставил Джесси вздрогнуть.
– Ничего, – ответила она, поворачиваясь к худенькой, морщинистой женщине с туго завязанными на затылке черными волосами и самыми старыми глазами, которые только приходилось видеть Джесси. Она не заметила хозяйку, стоявшую в тени шкафов.
– Тогда что вы делаете в моем магазине?
– Мы просто зашли, – сказала Джесси, отступая назад. – Мы не собирались сюда вторгаться.
Джесси поспешила к двери со стеклянной занавеской и обнаружила там Люка, который загородил ей проход.
Женщина подошла к ним, держа вытянутую руку ладонью вниз, словно антенну. Ногти на ее указательных пальцах были такими длинными, что загибались вперед наподобие когтей.
– Вы больны? – спросила она у Джесси, пристально глядя на нее.
– Нет. Я здорова.
Женщина взяла ее руку, повернула ладонью вверх и стала внимательно разглядывать.
– Нет, вы больны, – произнесла она, поднимая глаза на Джесси. – Ваша энергия на пределе, а Инь и Ян находятся в дисгармонии.
Она сплела пальцы, как будто для того, чтобы продемонстрировать идеальное соотношение двух элементов.
– Ваша кожа бледна, – продолжала она, – ваши глаза слишком яркие. Только холодные, высушенные при лунном свете травы могут вам помочь. Я сделаю вам настой.
