Софи на мгновение закрыла глаза, потом посмотрела на Джея.
— Ты прав.
— Тогда, пока я в списке претендентов, признай мою правоту еще в одном: разве больше не существует традиции день рожденного танца?
— Ты собираешься танцевать для меня?
— Нет, дурочка, с тобой. Ну, давай. — Он взял ее за руку и заставил кружиться.
Софи смущенно повиновалась ему. Это не было собственно танцем. Просто они вместе продвигались к задней части домика.
— Куда мы идем?
— На кухню.
— Чтобы танцевать? Но там тесно.
Джей рассмеялся:
— Я не слишком хороший танцор.
Не был он и слишком хорошим певцом, но какое это могло иметь значение, когда он обнял ее и замурлыкал трогательную песенку Брюса Спрингстина «Желание» низким севшим голосом, даже чуть фальшивя, но от этого исполнение казалось еще более неотразимым, по-мужски соблазнительным.
Робость, охватившая было Софи, тут же прошла, как только он положил руку ей на спину и привлек к себе. Вздохнув, она прильнула к нему и прижалась лицом к ямочке под горлом, стараясь поглубже втянуть в себя его запах, впитать столько, сколько можно.
Уткнувшись носом в ее волосы, Джей что-то сказал, быть может, произнес ее имя. Софи ощущала его руку на спине и широкие подушечки пальцев, достающие до подмышки. Он обнимал ее по-хозяйски, очень интимно. Она это чувствовала, и ей это безумно нравилось. Джей обхватил, окружил ее. Окружил.
— Что это? — спросил он спустя минуту.
Софи чуть отклонилась и посмотрела ему в лицо, ее глаза смеялись:
— Музыка кончилась. Хочешь, чтобы я опустила еще один четвертак?
В вырезе платья Софи виднелась ключица. Она намеренно надела платье с вырезом «лодочкой», надеясь, что он это заметит. Он заметил. И, судя по взгляду, оценил. Отведя взор от ключицы, он взглянул на ее губы, но лишь на мгновение. Ключица — вот что притягивало его больше всего.
— Именно это мне и нужно, — сказал он.
Теперь он касался ее не только взглядом. Как когда-то, он легонько, медленно водил большим пальцем по изгибам ее шеи и плеч, словно то был очаровательный пейзаж, который он мог исследовать часами, так и не разгадав тайну мягкости женской плоти.
Софи напряглась, как натянутая струна. Буря чувств клокотала внутри. Они казались волнующе знакомыми: ее обволакивала восхитительная теплота.
— А еще существует традиция день рожденных поцелуев? — Невиннейший вопрос принадлежал ей самой. Она произнесла его по-деловому, словно женщина, проводящая на улице социологический опрос, но предельно искренне. Ей действительно хотелось знать ответ, хотя при взгляде на Джея перехватило горло.
— Давай попробуем?
Он обхватил ладонями ее лицо. Плечи его приподнялись, и из груди вырвался прерывистый вздох. Софи обрадовалась: значит, ему тоже трудно дышать. Значит, не одна она борется с плотским инстинктом.
— С днем рождения, — прошептал Джей, склоняясь к ней.
Софи закрыла глаза и, покачиваясь, поднялась на цыпочки.
Горло сжалось от предвкушения поцелуя, и, когда их губы соприкоснулись, она застонала. «Господь милосердный, это любовь, — подумала Софи. — Должно быть, любовь. Что же еще это может быть? И эта безумная, неуправляемая страсть никогда не умрет, пока я жива».
Его поцелуи был таким же, как его прикосновения, — легким, словно перышко, но пронзительным. Он мгновенно пробудил в ней
Софи коснулась руки Джея и почувствовала, что он дрожит.
— Еще, — прошептала она, словно ребенок, выпрашивающий мороженое, — еще. — Она была готова на все, лишь бы получить обещанную сладость, всю, целиком.
Он притянул ее ближе и крепче впился ей в рот. Рука скользнула вниз по спине к ягодицам, сжала, и, когда тела их соприкоснулись, Софи показалось, что она разлетелась на тысячу огненных осколков.
Жар его тела пронзил ее и породил внутри хаос, в то же время мозг Софи сфокусировался, словно лазер. Она хотела лишь одного и хотела немедленно. День рожденный секс. Если такой традиции не существовало, ее следовало завести.
— Возьми меня...
Не успев еще произнести этих слов, Софи поняла, что еще за ними стояло. Да, она дрожала от желания близости. Дрожала... Но это было не все. Раз когда-то они уже были близки, она все поймет. Вопрос о том, кто он, будет решен раз и навсегда. Тело не обманет. Если он — Джей, она узнает его.
— Пожалуйста, — прошептала она.
Джей отпрянул и испытующе посмотрел ей в глаза. Дыхание его стало более глубоким, объятие ослабело, но он ничего не говорил. Долго не говорил. Потом, наконец, произнес:
— Зачем ты это делаешь, Софи?
Она понятия не имела, что ответить, хуже того, была ошеломлена тем, что он вообще требовал ответа.
— Я полагала, это очевидно. Я... я хочу быть с тобой. Я думала, ты чувствуешь то же самое.
Он горько рассмеялся, и в его смехе слышались разочарование и удивление.
— Софи, прошу, пойми меня. У меня такое впечатление, будто я раздваиваюсь. Я сам так хочу этого!
— Тогда почему ты меня остановил?
— Потому что что-то не так. Ты дрожишь, но не от страсти. Я не знаю, что происходит, но не хочу, чтобы мы были вместе, во всяком случае, в первый раз, вот так.
Софи оторвалась от него, сделала шаг назад, потом в смущении отошла подальше. В голове у нее все перемешалось. Она не в силах была сопротивляться охватившему ее смятению, но не сомневалась, что не этого он добивался. Она тоже не понимала, что происходит; почему она так вела себя, почему он ее остановил? Она ведь почти умоляла его о близости, а он отказался. Это она должна задавать вопросы. Она не понимала, как он сумел в такой момент собрать всю свою волю. Ведь сама она совершенно не владела собой с того момента, как он ее поцеловал.
В тишине кухни раздавался лишь гул мотора старого холодильника. По мере того как Софи понемногу успокаивалась, она начинала сознавать, в каком неловком положении оказалась. Быть может, ей следовало благодарить Джея за то, что он остановил ее, а не чувствовать себя униженной, но мысль уже зациклилась на другом объяснении того, почему он ее отверг. Нет сомнений: он разгадал то, другое побуждение, руководившее ею. Все-таки больше всего на свете она все еще хотела узнать, кто он, и он это понял.
— Ты женщина светская, Маффин. — Софи ахнула, удивленная тем, что смогла застегнуть пуговицу и молнию на тесно облегающих джинсах «Келвин Кляйн», которые купила в прошлом году в качестве стимула для похудания. — Как долго мужчина может обходиться без секса?
— Ты хочешь знать статистику? — Маффин стояла в дверях спальни Софи, брезгливо оглядывая ее пестрый хаос, словно боялась замараться, войдя туда. — Не думаю, что Гиннес регистрирует сексуальные воздержания. А почему ты спрашиваешь?
— Просто любопытно. — Софи повернулась спиной к зеркальной дверце платяного шкафа, чтобы и с этой точки осмотреть чудо, случившееся с ней.
— Еще фунтов пять — и у тебя будет потрясающая задница, — сказала Маффин, но последнее слово добавила себе под нос: — сука.
— Ты не шутишь? — В устах Маффин это можно было счесть величайшим комплиментом.
