марки «лендровер».
Бидз сразу же открыл дверцу, и его босс быстро сел в машину. Через тридцать минут он уже был на взлетной полосе и забирался в свой частный самолет. Еще через час он пересек воздушное пространство Мексики. А его судно шло в том же направлении, но другим маршрутом.
— Ты значительно ухудшил ситуацию, — назидательно сказал Бидз, как будто исполняя свой долг перед крестником.
— Нет, — решительно покачал головой Текун, — не ухудшил, а прояснил.
Сентябрь 2000 г
Иногда планы очень просты. На сей раз Бобби нужны всего лишь несколько вещей: веревка, яма, липкая лента и собака.
Место. Техника. Действующие лица. Именно это интересовало его прежде всего, и именно такой план разрабатывал он перед каждым действием. При этом все должно хорошо созреть в его сознании. А начинать нужно с главного героя, так как именно он является основной причиной всего действия.
А героев здесь очень много. Так много, что нет никаких проблем с выбором, и это приносит ему некоторое облегчение. Порой ему становилось интересно, встретит ли он нужного человека на своем пути. И они всегда появлялись рано или поздно, так как всегда есть люди, которые оставляют после себя следы совершенных грехов.
Ведь это не просто город, а тот самый город, который он выбрал по туристической и дорожной карте. Здесь есть башня на берегу реки, здесь все содержится в надлежащем порядке, все сделано наилучшим образом, да и сам город производит впечатление чистого и аккуратного. Правда, стеклянная башня напоминает египетскую больше, чем ему хотелось бы, но это совершенно не важно, так как она указывает путь к причалу, где стоят морские суда, постоянно принимающие на борт любовников и находящихся на отдыхе пенсионеров, которые курсируют по групповым маршрутам туда-сюда от Дюбука до Нового Орлеана.
Здесь есть спортивная арена в форме огромной пирамиды, но это не тот храм, где он мог бы выбрать для себя героев. Его герои находятся далеко за пирамидой, в самом центре города, где расположены многочисленные офисы и финансовые организации. Конечно, этот деловой центр не идет ни в какое сравнение с деловым центром Нью-Йорка или даже Лос-Анджелеса. Но даже здесь можно обнаружить необыкновенное оживление, включающее в себя неуемное желание заработать деньги и предаться сопутствующим этому земным грехам. Именно здесь, на фондовой бирже, собираются толпы богатых бездельников, готовых потратить немало денег на бог знает что. Они встречают друг друга только им присущими знаками, щелканьем пальцев, кивком головы или язвительными улыбками. Он долго наблюдал за этими людьми с высоты стеклянной башни, где обычно коротали время туристы и прочие зеваки. А внизу множество мужчин и несколько женщин, показывали пальцами, принимали решения и громко кричали кому- то вдаль, подавая условные знаки. Они никогда не выглядели счастливыми, были напряжены от стрессовых ситуаций, безумно устали от этой биржевой шумихи и с диким остервенением таращили глаза на огромный цифровой экран, где высвечивались курсы акций крупнейших компаний, надеясь на повышение или понижение.
После нескольких дней неустанного наблюдения за этими людьми Бобби увидел в них нечто такое, чего они сами никогда не замечали. Они все ужасно устали и требовали хоть какого-то отдыха. Им надо было не только отдохнуть, но и исповедаться, выговориться.
Но в этом деле не должно быть никакой спешки. Всему свое время. Бобби терпеливо дожидался окончания торгов на бирже, а потом спокойно наблюдал, как после ее закрытия десятки брокеров радостно покидали здание, направляясь в кафе, чтобы немного расслабиться, или в тренажерные залы с той же целью. Бобби тоже покидал помещение биржи, но шел не в популярные туристические центры, такие, например, как Грэйсленд или Бил-стрит, которые сами когда-то провозгласили себя родиной блюза. Бобби предпочитал тихие и спокойные места, как, например, домик в переулке Одюбон, где жил сам король блюза до того, как стал всемирной знаменитостью. Очень скромный домик, надо сказать, частное владение, расположенное в небольшом проезде, что неподалеку от парка Одюбон. Во дворе дома на пластиковой подставке, понуро опустив голову, стоял одинокий розовый фламинго. Бобби подошел поближе, поднялся по белым ступенькам и, облокотившись на железную решетку забора, тихо пропел: «Но я не могу не влюбиться в тебя».
Мимо него прошла какая-то молодая женщина, толкая впереди себя коляску с ребенком. Услышав его пение, она мило улыбнулась. У него хороший голос, баритон, хотя и немного натянутый.
Он приходил на Бил-стрит лишь для того, чтобы понаблюдать за молодыми парнями, только что оставившими свои дела в финансовом центре. Они обычно околачивались в любимом кафе «Блюз», что неподалеку от кафе «Хард-рок». Но это место ему не подходит. Сначала нужно познакомиться с ними, а потом пригласить в какое-нибудь более спокойное место.
Их тут много, очень много, легион, можно сказать. Некоторые из них собираются в большие группы — человек по пять, но для него это слишком много. Он привык иметь дело с небольшой группой, не более трех человек, — это оптимальное число. Именно с тремя можно спокойно побеседовать за столиком кафе.
Вот они, те самые три парня, которые всегда держатся вместе.
После второй недели его пребывания на гостевом этаже биржи они стали обращать на него внимание. Точнее сказать, первым Бобби заметил молодой парень лет двадцати с небольшим. Он поднял голову, посмотрел Бобби в глаза и улыбнулся, причем с легким налетом грусти. Бобби видел, что этот парень — самый невезучий из троих. Двое остальных были более сдержанными и наверняка занимались финансовым бизнесом с большим успехом. Не исключено, что они получали хорошую прибыль, нагружая своего юного друга сомнительными акциями. Скорее всего они играли на понижение курса, чтобы поскорее избавиться от ненадежных акций и прикупить себе что-нибудь более стоящее. И это не жульничество, это просто образ жизни тех молодых людей, которые привыкли быстро зарабатывать деньги и столь же быстро их тратить.
Первого, с грустной улыбкой, звали Сэм, второго — Ларри, а третьего — Раймонд. Все очень молоды, лет по двадцать с небольшим, хотя Раймонд выглядит немного старше, может быть, лет на тридцать. Это было видно по его слегка округлившемуся животу. А Ларри, напротив, — строен и подтянут. Нет никаких сомнений, что прежде чем появиться на бирже ровно в восемь утра, он успевает хорошенько размять мышцы в каком-нибудь частном тренажерном зале, которых немало в центре города. Из-под его рубашки «Дж. С. Пенни» выпирали накачанные мускулы, а единственным выпуклым местом у Раймонда был живот, уже собиравшийся в складку над кожаным ремнем.
Но именно стройный и подтянутый Ларри обладал неуемной алчностью. Он быстро покупал акции, столь же быстро их продавал, чтобы купить еще больше, а потом избавлялся и от них, как это обычно делает ненасытный подросток, мгновенно расправляясь со своей едой. Ларри был столь же ненасытен и оттого никогда ничего не накапливал.
Раймонд был более осторожным в делах, благодаря чему слишком долго держал в руках свои акции и тоже проигрывал. Казалось, что он опасается, как бы другие игроки на бирже не отняли у него то, что принадлежит ему по праву.
