Ваши дети будут вечно стенать под безумной луной,
Пока вы не исправите содеянного, на коленях
покаявшись перед Пресвятой Девой,
И Джульетта проснется и увидит своего Ромео.
Закончив послание, монна Мина без сил упала на руки жениха, назвала его по имени и попросила увести ее прочь из этой ужасной комнаты, ибо ее зарок исполнен. Так он и сделал и, плача от счастья, понес ее наверх, в светлые комнаты, и монна Мина никогда больше не говорила голосом Лоренцо. Но она не забыла, что с ней случилось, и решила узнать, кто был этот Лоренцо и почему говорил через нее.
Отец и свекор сделали все возможное, чтобы скрыть от нее правду, но монна Мина была большой упрямицей — настоящей Толомеи. Когда молодой супруг уезжал по делам, она долгие часы сидела со старой монной Сесилией, и слушала истории давних лет, и спрашивала, спрашивала без конца. И хотя старуха сначала побаивалась, она все-таки решилась облегчить душу признанием, чтобы страшная правда не умерла вместе с ней.
Монна Сесилия рассказала монне Мине, что в той камере, где они написала на стене ужасное проклятие, молодой монах по имени Лоренцо много, много лет назад написал эти слова своей кровью. В этом каземате его держали и пытали, пока он не умер.
— Но кто?.. — спросила монна Мина, перегнувшись через стол и взяв узловатые руки старой монны Сесилии в свои. — Кто сделал с ним такое и за что?
— Это сделал человек, — поникнув головой, ответила старая монна Сесилия, — о котором я давно перестала думать как о моем отце.
Этот человек, рассказывала монна Сесилия, был главой клана Салимбени в эпоху Великой чумы и правил единовластно, как деспот. Некоторые защищали его, объясняя, что, когда он был маленьким, нанятые Толомеи бандиты убили мать на его глазах, но это не оправдывает взрослого, поступавшего так же. Салимбени был жесток к врагам и суров к домашним; когда ему надоедала очередная жена, он запирал ее в одной из своих крепостей и наказывал слугам лишь изредка ее кормить, а после смерти супруги женился на следующей. Он становился старше, а жен выбирал все моложе, но под конец даже юность уже не прельщала его, и в своем безрассудстве он воспылал нечестивым желанием к молодой женщине, чьих родителей он сам приказал убить. Ее звали Джульетта.
Несмотря на то, что Джульетта уже была тайно обвенчана с другим и что сама Пресвятая Дева, как считали люди, благословила молодую пару, Салимбени силой добился брака с ней и этим деянием нажил себе самого страшного врага, какого только может иметь смертный, ибо все знают — Дева Мария не любит, чтобы человек мешал ее планам. Исход был самым печальным: насильственный брак принес лишь смерть и страдания. Не только молодые любовники покончили с собой, но и старший сын Салимбени пал в безнадежной схватке, защищая честь своего отца.
Обезумев от оскорблений и выпавших ему горестей, Салимбени схватил и подверг пыткам брата Лоренцо, который тайно помогал юным любовникам в их злополучной связи. Салимбени пригласил дядю Джульетты, мессира Толомеи, засвидетельствовать наказание наглого монаха, сорвавшего благородный план объединения враждующих кланов путем брака. Этих двоих и проклял брат Лоренцо в своем последнем письме на стене: мессира Салимбени и мессира Толомеи.
Когда монах умер, Салимбени велел закопать тело под полом каземата, как было у него принято, а слуги смыли кровавое послание и заново побелили стену. Но вскоре обнаружилось, что этого отнюдь недостаточно, чтобы поправить дело.
Несколько ночей спустя брат Лоренцо явился ему во сне и предостерег, что ни вода, ни мел не уничтожат проклятие. Салимбени преисполнился страха и закрыл старую пыточную, где на стене остались злые чары. Вскоре до него дошли людские толки, что он проклят и что Дева Мария ищет для него наказание. Об этом говорили везде — на улицах, на рынке, в церкви; даже оставаясь один, Салимбени продолжал слышать голоса. Когда в палаццо произошел большой пожар, Салимбени не усомнился, что это действует проклятие Лоренцо, призвавшего «огонь на ваши кровли».
Примерно в то же время до Сиены дошел слух о «Черной смерти». Пилигримы, возвращавшиеся с Востока, рассказывали об ужасной чуме, выкосившей больше городов и деревень, чем могущественная армия, но большинство сиен цен считали, что чума поражает только язычников. Они были уверены, что Дева Мария раскроет над Сиеной свой благословенный покров, как делала уже много раз, и что молитвы и свечи не подпустят к городу чуму, если она все же придет из-за моря.
Салимбени слишком долго жил иллюзией, что все хорошее в его жизни происходит исключительно благодаря его незаурядности. Теперь, когда беда была на пороге, он привычно подумал, что и это дело его рук. И он стал одержим идеей, что он и только он сам причина всех своих несчастий и что по его вине чума надвигается на Сиену. В своем безумии он велел извлечь тела Джульетты и Ромео, закопанные на пустыре, и похоронить в самой священной земле, какая только есть, чтобы заглушить молву, или, точнее, голоса в его голове, обвинявшие его в смерти юной пары, чью любовь благословили Небеса.
Он так хотел помириться с призраком Лоренцо, что провел много ночей, глядя на проклятие, переписанное на кусок пергамента, ища способ «исправить содеянное и на коленях покаяться перед Пресвятой Девой». Он даже посылал за самыми знающими Профессорами университета и просил совета, как заставить Джульетту «проснуться и увидеть своего Ромео». И, в конце концов, именно профессора подсказали ему решение.
Чтобы избавиться от проклятия, сказали они, Салимбени должен, прежде всего, осознать, что богатство есть зло и что человек, владеющий золотом, не может считаться счастливым. Осознав это, Салимбени без всякого сожаления сможет отдать большую часть своего огромного состояния тем, кто не жалея сил борется с проклятием, то есть им, университетским профессорам. И пусть Салимбени закажет дорогой памятник, это наверняка покончит с проклятием и вернет страдальцу здоровый сон без потусторонних визитеров. Салимбени будет спать спокойно, зная, что, расставшись с нечестивым богатством, он купил прощение целому городу и остановил эту якобы грозящую всем чуму.
Памятник, растолковали ему, нужно установить на могиле Джульетты и Ромео и покрыть чистым золотом. Это должна быть скульптура, изображающая молодую пару, как описано в последних строках проклятия Лоренцо. Нужно вынуть драгоценные камни из тиары Джульетты и вставить в глаза фигурам: изумруды — Ромео, голубые сапфиры — Джульетте. На подножии статуи надлежит высечь слова:
Здесь лежит стойкая и верная Джульетта,
Которую силой любви, с милостью Божьей,
Разбудит Ромео, ее законный супруг,
В час неизреченной милости.
Таким образом, Салимбени сможет искусственно воссоздать момент воскресения, позволив двум юным любовникам снова увидеть друг друга и соединиться навеки, а жители Сиены, увидев скульптуру, будут называть Салимбени щедрыми благочестивым человеком.
Для поддержания этого мнения Салимбени нужно распространять историю о своем добросердечии и заказать пьесу, в которой он предстанет невинным, как агнец. Пьеса должна быть о Ромео и Джульетте и содержать, как всякое талантливое произведение, побольше стихов и путаницы, ибо люди скорее станут слушать краснобая-сочинителя с трогательными враками, чем честного зануду.
Тех, кто не уймется и будет трубить о виновности Салимбени, нужно заставить замолчать золотом либо железом. Только вырвав злые языки, Салимбени сможет когда-нибудь обелить себя в глазах сиенцев, и его снова начнут поминать в молитвах и говорить про него Небесам.
Таковы оказались советы университетских ученых мужей. Выслушав их, Салимбени рьяно взялся задело. Прежде всего, он вырвал языки профессорам, чтобы они не успели возвести на него клевету. Во- вторых, нанял местного поэта накропать историйку о двух злополучных любовниках, чья трагическая гибель была виной исключительно их самих, и приказал читать ее на уроках чтения — не как выдумку, но как позорно замалчиваемую правду. Наконец, Салимбени нанял великого маэстро Амброджио наблюдать за работой над двойной золотой статуей, а когда она была готова — с драгоценными камнями в орбитах глаз, — поставил в часовне четырех вооруженных стражей защищать бессмертную пару.
Но ни золото, ни железо не смогли отвратить «Черную смерть». Больше года в Сиене свирепствовала ужасная чума, покрывая здоровые тела черными нарывами и убивая все, к чему прикасалась. Половина горожан умерли — на каждого выжившего приходился один покойник, и вскоре стало не хватать живых,
