наполненную пузырящейся розоватой жидкостью. – Снадобье Орлиного Великолепия, – целитель выдернул пробку, и над сосудом возникло в воздухе едва заметное свечение того же цвета, что и содержимое пробирки. – Выпьешь его – и весь негатив, который ты… который он излучает, разом сойдет на нет. Точнее, – поправился Харнулл, – окружающие перестанут его ощущать.
– Надолго хватает? – осведомился Джорандо.
– Одной вот такой пробирки – ровно на три недели. Ближе к концу этого срока действие снадобья начинает слабнуть. Лучше выпить новую порцию раньше, чем оно иссякнет окончательно.
– Стало быть, прежде чем я смогу показаться в обществе, нам стоит сделать запасы? – уточнил уродливый великан.
– Вот с этим у нас проблема, – сглотнув слюну, нервно произнес Харнулл. – Пока что есть только одна порция. Основной компонент снадобья – орлиное сердце. Сейчас я воспользовался сушеным, которое мне прислали из одного горного поселения. Но лучше всего брать свежее. А выследить и убить орла совсем не просто. Но это ведь уже не моя забота? – набравшись смелости, спросил Харнулл. – Мое дело – сварганить снадобье, разве не так?
– Ты совершенно прав, Харнулл, – сказал Джорандо. – О том, где достать орлиные сердца, ты думать не должен. Мои люди займутся этим. До тех пор, пока продолжается миссия, они будут охотиться всюду, где есть орлы. Даже если бы им пришлось истребить всех этих птиц, живущих в Арлании. Давай сюда снадобье, – протянув громадную руку, Джорандо взял у Харнулла пробирку. В его пальцах она казалась тоньше спички. Запрокинув голову, горбун отправил снадобье в рот. Харнулл в очередной раз содрогнулся при виде зубов патрона, одинаковых, как отборные яйца на рынке.
По телу Джорандо пробежала короткая судорога. На мгновение горбуна окутал розовый ореол. Потом он пропал, а вместе с ним исчезло и гнетущее ощущение, несколько дней не дававшее покоя целому городу. Тысячи людей облегченно вздохнули, будто с их плеч у них свалился тяжелый камень. На множестве хмурых лиц вновь заиграли лучистые улыбки.
Никто еще не подозревал, что этот радостный миг стал для Эльнадора началом сокрушительного падения.
Ни одна душа, кроме тех, кто готовил городу эту участь…
Рейнард проснулся с гудящей головой и спутанными мыслями. Вчерашняя вечеринка продолжалась намного дольше, чем было запланировано. И выпито на ней было значительно больше, чем могли без последствий перенести юные организмы участников.
'К счастью, сегодня воскресенье, и на занятия идти не надо, – с облегчением подумал Рейнард. – Но все равно обидно. Хотел ведь сегодня погулять по городу'.
Минувшая ночь была памятна не одним лишь количеством выпитого вина. В разгаре веселья победители костяного страшилища поклялись, что навсегда останутся друзьями и никогда, ни при каких обстоятельствах не встанут на путь зла. Морган предложил создать тайное общество. Сказано – сделано, по пьяной-то лавочке. Новая организация получила имя 'Орден Костяного Голема' – в честь монстра, чья 'смерть' подарила ей жизнь.
Рейнард встал, стараясь не делать резких движений, и оглядел комнату. Таймура не было. Ну да, он вчера старался пить меньше остальных. Должно быть, ушел по каким-то своим делам.
Рейнард подошел к столу и отпил холодной воды прямо из кувшина. Похмелье, ворча, отступило, и юный волшебник понял – что-то не так в окружающем мире.
Сперва он подумал, что дело во вкусе воды. 'Может, успела протухнуть за ночь, или с потолка в кувшин свалилось какое-нибудь насекомое? А то слишком уж часто в последнее время мир успевает измениться всего за несколько часов'.
Стоп. Это ведь именно мир изменился. Только теперь – в обратную сторону. Не так давно Рейнард проснулся и ощутил, что городской воздух пропитан скверной. Нынешним утром этого чувства не было. И, несмотря на то, что небо над Эльнадором продолжало оставаться грозным и неприветливым, несмотря даже на скребущегося в затылке демона утреннего похмелья, на душе у Рейнарда радостно щебетали птицы.
'Древние легенды не лгут, – подумал студент, еще раз отхлебнув из кувшина. – Злу не суждено свершиться'.
Дверь отворилась. В комнату вошел Таймур. По нему, в отличие от Рейнарда, нельзя было сказать, что несколько часов назад парень принимал участие в неслабой попойке.
– Проснулся уже, пропойца? – иронично спросил он, поглядев на соседа.
– Сам ты пропойца, – буркнул тот, прекрасно понимая, что не прав. – Скажи мне лучше – сейчас ты чувствуешь то же, что и я?
– Опять эти твои 'синие' штучки? – поддел его однокурсник.
– Я тебе когда-нибудь нос расквашу. Ты должен понимать, о чем я.
– Конечно, я понимаю. Это неприятное ощущение присутствия зла. Оно пропало.
– А мы так и не успели разобраться, что это было…
– Какая разница? – пожал плечами Таймур. – Теперь-то его все равно нет. Теперь ты скажи – помнишь, о чем мы договорились ночью?
– Опять эти твои 'синие' штучки? – издевательски ухмыльнулся Рейнард.
– Один-один, – признал Таймур. – Ну а если серьезно – помнишь?
– Серьезно – нет. Надеюсь, я не проиграл какой-нибудь спор и не должен теперь при всех дернуть Дорнблатта за бороду?
– Нет. Слова 'Орден костяного голема' тоже ничего тебе не говорят?
– Это я помню. Но разве было что-то еще?
– Было. Мы решили, что приступим к практическим действиям уже с завтрашнего дня. То есть, с сегодняшнего.
– И что мы должны делать?
– Патрулировать город и выслеживать всех, кто похож на чернокнижников. Мы поделили Эльнадор на сектора. Нам с тобой достался Старый город.
– Эта клоака?! Но почему?
– Так решил жребий, – пожал плечами Таймур.
– Понятно. А кто у нас хоть главный в этом ордене?
– Морган.
– Морган? А почему не я? Ведь это я придумал, как расправиться с големом.
– Так ты ведь сам отказался, – рассмеялся Таймур. – Пробурчал что-то вроде 'Я снимаю свою кандидатуру, поскольку очень хочу спать и вряд ли дождусь конца голосования'. И захрапел.
– Да, – почесал в затылке Рейнард. – Пожалуй, в следующий раз не стоит мне так налегать на вино.
– Это уж точно. Так что, идем? Я, в общем-то, уже готов.
– А я вот не слишком. Мне бы сначала от похмелья избавиться.
– Ну, это не проблема. Пойдем в столовую, пропустим по кружечке. День сегодня ведь воскресный, так что будет эль чудесный, – по воскресеньям в академической столовой действительно можно было хлебнуть кое-чего покрепче чая или куафы.
Через час ребята неспешно брели по усеянным мусором мостовым Старого города. Свои студенческие мантии они оставили в общежитии. В таком месте, как это, чистая и выглаженная одежда могла привлечь весьма нежелательное внимание. Район пользовался вполне заслуженной дурной славой. Жили здесь всевозможные бандиты, мошенники, карточные шулера, 'короли нищих' и прочие антисоциальные элементы. Так что очутившемуся в Старом городе законопослушному гражданину следовало все время быть начеку. А Рейнарду с Таймуром надлежало сейчас проявлять удвоенную осторожность – чтобы, во-первых, выследить черных колдунов, буде таковые здесь найдутся, а во-вторых – чтобы их самих не выследил кто-нибудь, у кого черными являются только его дела и помыслы.
Именно поэтому студенты переоделись во что поплоше и не взяли с собой кошельков – лишь пару десятков мелких монет распихали по карманам. Уловка сработала – никто особо не смотрел в их сторону. Подумаешь, тащатся две сомнительные личности по своим не менее сомнительным делам – такое здесь на
