возник Митя, я сдуру поддалась, но с меня хватит. Так и передайте ему. Я поставила точку в этом романе.
– Олесечка, не надо! Кстати, твои романы такая прелесть! У меня есть все! И сын у тебя очаровательный отрок, мы так подружились, у нас может быть чудесная дружная семья, Митя говорил, что вы хотите еще ребеночка завести, я была бы счастлива, ну стоит ли все рушить из-за небольшой в сущности ссоры?
– Амалия Адамовна, все это очень мило, и я купилась было на такую идиллию, но Митя человек не для меня. Он при каждой вожже, которая попадает ему под хвост, топчет мое человеческое и женское достоинство. А я не хочу это терпеть.
– Но ты же любишь его?
– Любила, а больше не хочу.
– Олесечка, давай с тобой встретимся, попьем кофейку, поговорим – по-женски… Я не верю, что ты разлюбила Митю.
– Амалия Адамовна, я уже большая девочка и могу сама разобраться в своих чувствах. А потому предпочитаю забыть вашего Митю, как ночной кошмар. Извините, если что не так. Я очень спешу сейчас, всего хорошего, Амалия Адамовна.
Интересно, кто еще позовет меня сегодня пить кофе?
Я посмотрела на часы. Скоро уже можно ехать за футболкой для Аполлоныча. Сколько всего произошло со вчерашнего утра и моя идея как-то потускнела. Надо попытаться вернуть себе то ощущения радости, с которым я начала вчерашний день. Завтра я увижу Матвея, его ласковые глаза, его большие теплые руки, услышу чуть хрипловатый голос, чудную улыбку… Я внушала себе все это, а в душе было пусто. Слишком много всего наслоилось за полтора суток. Наверное, чтобы разобраться в своих чувствах, надо уехать куда- нибудь одной, хоть на три-четыре дня. Я даже работать не могу в таком смятении. Ведь все валится в одну кучу: мама, Юлька, ее хахаль, Миклашевич, Аполлоныч… И кроме всего прочего в груди вдруг зародилось отвратительное предчувствие – что-то должно случиться, что-то плохое…
Я поехала к нашему метро, спустилась в переход забрать футболку. Оказалось, что буквы готовы, но еще не наклеены. При мне вчерашняя тетка развернула рулончик, приложила к футболке и засунула в какую-то машинку, прикрыла крышкой, на меня повеяло жаром и тут же я увидела слегка пушистые белые буквы А п о л л о н ы ч. Сердце радостно екнуло. То же было проделано со вторым рулончиком и вот уже подарок готов! Выглядит очень эффектно!
Я поднялась в универмаг, купила красную с золотым тиснением коробку, на которую девушка нацепила роскошный золотистый бант. Надо только дожить до утра. Мне уже очень хотелось дожить до утра.
И я дожила!
Он был немного напряжен.
– Если б ты знала, как я соскучился! Даже позвонить не было возможности.
– Ну позвонить всегда есть возможность.
– Знаешь, я когда замотан, даже не хочу звонить, ну что звонить в таком состоянии…
Типично мужская логика! Но я промолчала. Все-таки у человека день рождения, и он нашел время встретиться, это важнее.
– А что это у тебя за коробка? – с мальчишеским любопытством поинтересовался он.
– Подарок тебе, вот держи!
– А что это?
– Разверни, увидишь, ничего опасного.
Он снял крышку с бантом, футболка была прикрыта еще красной шелковой бумагой.
– Олеся, что это?
– Ты вынь, разверни.
Надпись в сложенном виде не читалась.
Он развернул и ахнул. Вскочил, расцеловал меня, приложил к себе футболку. Похоже, он был в восторге.
– Олеська, – произнес он прочувствованно. – Никто на свете не мог бы придумать такого подарка… Только ты… Я люблю тебе, Олеська.
Он был очень милым, этот единственный оставшийся заяц.
На террасе ресторана никого кроме нас не было. Нам подали меню.
– Смотри! – воскликнул он. – Как тебе нравится: «Куриные грудки «Эротика»? Давай закажем, а? Интересно!
– Давай, хоть это и чудовищно глупо, какая эротика в куриных грудках?
– А вдруг?
«Эротика» представляла собой куриную грудку со сливочным соусом и рисом с множеством зелени и специй.
– Жаль, мы оба за рулем, не сможем выпить… – огорчился он. – Скажи, а почему это блюдо называется «Эротика»? И какое-то оно не праздничное…
– А видимо у них дешевые поставки куриных грудок, вот они и изгаляются с названиями, рассчитывая на таких любопытных дураков, как мы. Впрочем, это довольно вкусно, хоть для утра и не очень подходит…
– А по-моему очень вкусно, и в твоем присутствии даже вполне эротично… Когда я могу к тебе приехать?
В этот момент зазвонил его мобильник.
– Вот черт! – раздраженно бросил он. – Алло! Да, Федор Семеныч, слушаю, что ты говоришь? И всего- то? Ну, я с этим разберусь, я ж говорил тебе, что это пустяки! Ну, не вздумай только хоть одной живой душе… Я надеюсь. Будь здоров, считай, ты мне сделал самый роскошный подарок ко дню рождения! Забыл? Ладно, прощаю, будь здоров, я занят!
Он посмотрел на меня как-то странно. Задорно, и даже победительно.
– Что случилось?
– Звонил мой начальник службы безопасности. Он там кое-чего опасался, а выяснилось, что это пустяки. Олеся, знаешь что, ты выйдешь за меня замуж?
– Что? – я чуть не подавилась «Эротикой».
– Разве я неясно выразился? Пойдешь за меня замуж?
– Не пойду, а что?
Он растерялся. Им вечно кажется, что все бабы жаждут за них замуж!
– Почему это? – обескуражено спросил он.
– По целому ряду причин.
– Перечисли!
– Во-первых, ты женат!
– Это после звонка Семеныча уже не является препоной.
– То есть?
– Выяснилось, что Арина наняла частных детективов следить за мной и факт прелюбодеяния был зафиксирован.
– Ни фига себе! – я чуть не присвистнула.
– Кроме того, воспользовавшись переполохом, который подняла служба безопасности, она требовала, чтобы я немедленно уехал из Москвы. Как тебе это нравится? – веселости как не бывало, его буквально душило негодование.
– Твоя жена тебя любит или по крайней мере не хочет терять, все вполне объяснимо.
– А ты? Ты любишь меня?
– Я слишком мало тебя знаю, Матвей. И потом, у меня сейчас очень сложный момент в жизни…
– А почему ты мне ничего не рассказываешь?
– Тебе разве до моих проблем есть дело?
– Ты меня упрекаешь?
– Боже упаси, я просто объясняю…
– Дело в Миклашевиче? Ты выходишь за него замуж? Тогда зачем ты спуталась со мной?
– Спуталась? Потому что мне померещилось… Матвей, а ты знаешь, твоя жена очень умной оказалась.
