убедитесь в этом.
С этого дня на уме у Тюнг Ньи было только два слова — «чанг-нгуен», и если он открывал рот, то для того, чтобы произнести слово «чанг». Когда он играл с детьми, то из листьев лотоса делал себе головной убор наподобие шапочки чанга, а банановый лист изображал у него стяг чанга. Он заставлял ребят превозносить его ученость, кланяться и величать «чангом, мудрым и славным».
Однажды в дом Лыонга пришел гость, около дома он с изумлением увидел Тюнг Ньи в потешном одеянии чанга, окруженного свитой босоногих мальчишек. Заметив, как важно Тюнг Ньи обмахивается веером и с каким достоинством разговаривает со своими «приближенными», гость засмеялся и спросил ехидно:
— Кто это, чанг-глупец или чанг-мудрец?
На что Тюнг Ньи отвечал торжественно:
Услыхав столь уместный ответ, гость изумился еще больше и посоветовал почтенному Лыонгу как можно скорее послать Тюнг Ньи обучаться наукам.
Когда Тюнг Ньи исполнилось шесть лет, родители пригласили к нему учителя из соседней деревни. Однако мальчик не проявлял особенного усердия. Однажды Тюнг Ньи спросил у матери:
— Мама, кто мудрее, чанг-нгуен или мой учитель?
— Конечно, чанг мудрее, — ответила мать.
— Но если так, то зачем же мне заниматься с моим учителем, ведь мудрость его весьма невелика.
— Нет, ты неправ, — сказала мать, — тот, кто хочет сделаться чангом, непременно должен заниматься сначала с учителем, дабы постигнуть начала наук.
Тюнг Ньи развеселился, собрал, как обычно, книги и письменные принадлежности и отправился на занятия.
На следующий день мать зажарила курицу и сварила лакомые блюда из клейкого риса, ибо это был день праздника. Учитель Тюнг Ньи также был в числе приглашенных. Как большой знаток церемониальных обрядов, он мог украсить общество своим красноречием и мудростью. Придя в дом Лыонга заранее, учитель возымел намерение обучить молитвам и маленького Тюнг Ньи.
— Кому я должен молиться? — спросил Тюнг Ньи.
— Создателю мудрости жизни Конфуцию, — ответил учитель.
Тогда Тюнг Ньи спросил с подозрением:
— Превосходил ли Конфуций мудростью своей чанг-нгуена?
— Превосходил, и намного, — отвечал учитель, — ибо мудрость Конфуция непостижима, тогда как мудрость чанга имеет свои границы.
И Тюнг Ньи, не дослушав витиеватой речи учителя, в которой он доказывал, что его познания, конечно, гораздо обширней, чем познания любого чанга, сразу же согласился изучать молитвы.
Когда мальчик с грехом пополам выучил одну молитву, она была прослушана всей семьей, после чего Лыонг предложил сотворить молитву в честь учителя. Однако упрямый Тюнг Ньи наотрез отказался. Он говорил, что учитель не имеет степени чанга и, следовательно, не заслуживает молитвы. Радость праздника померкла в сердце учителя при этих словах, но он сказал с улыбкой:
— Ты должен уметь читать в совершенстве все молитвы и знать все обряды. Да будет тебе известно, что величайшие мудрецы, удостоенные звания чанга, в юном возрасте не упускали ни одного случая прочитать молитвы, чтобы приобрести необходимый опыт.
Тогда Тюнг Ньи согласился прочитать молитву, но он запинался на каждом слове, и учитель, прослушав его, засмеялся и сказал:
— Тот, кто не проявляет усердия к наукам, должен уговорить свою спину быть равнодушной к побоям.
Слова эти совсем не понравились мальчику, и он заявил отцу, когда учитель ушел домой:
— Мне не нравятся разговоры учителя об усердии и побоях. Я думаю, что мне не стоит больше ходить к нему на занятия.
— Но ведь если ты будешь хорошо учиться, — отвечал отец, — учителю не за что будет наказывать тебя.
Тюнг Ньи промолчал, но, на другой день придя к учителю, потребовал, чтобы он точно сказал ему, сколько еще дней нужно заниматься, чтобы сделаться чангом. Учитель отвечал со смехом:
— Позанимайся усердно еще несколько дней и ты станешь чангом.
Тюнг Ньи заулыбался во весь рот, так понравились ему слова учителя. Но вот учитель взял в руки книгу «Там-ты-кинь» [29] и начал читать фразу, которую должен был выучить будущий чанг:
— «Дух всеведущ, покоясь в своих светозарных чертогах…»
Учитель прочитал эту фразу с расстановкой и очень внушительно, но только он закрыл рот, как из головы Тюнг Ньи все вылетело.
— Дух несведущ, покоится, вверх задрав ноги… — повторял он.
Только одну эту фразу будущий чанг учил семь или восемь дней и никак не мог запомнить, по- прежнему все перевирая. В конце концов учитель пришел в ярость. Он толкнул Тюнг Ньи так, что тот растянулся на циновке и схватил бамбуковую трость, собираясь поколотить лентяя. Тюнг Ньи поднял вверх ноги, защищая себя от ударов, и жалобным голосом опять повторил:
— Дух несведущ, покоится, вверх задрав ноги…
Учитель посмотрел на него, расхохотался и опустил трость. Больше он никогда не наказывал маленького кандидата в чанги.
Однажды учитель ушел по делам и поручил Тюнг Ньи присматривать за младшими учениками, готовившими уроки. Но едва захлопнулись двери, как Тюнг Ньи вскочил, смастерил себе веер и знамя и, составив из малышей торжественную процессию, приказал воздавать ему разные почести. Учитель, внезапно вернувшись домой, окаменел от изумления, когда увидел все это, и спросил Тюнг Ньи, что это значит. Тот отвечал, ничуть не смутившись:
— Мы готовили празднество в вашу честь.
Учителю понравился ответ, и мальчик благодаря своей находчивости избавился от побоев.
Через некоторое время учитель снова ушел по делам, оставив сына Лыонга в доме одного. Тюнг Ньи соорудил на кровати подобие трона и уселся на него с большой важностью.
Вдруг кто-то отворил двери и стал звать учителя.
— Учитель ушел, сейчас в доме есть только чанг… — отвечал с достоинством мальчик.
Гость вошел в дом, огляделся и увидел маленького мальчика, восседавшего на троне из подушек. Тогда гость улыбнулся и спросил:
— Многое ли познал уже чанг?
— Небо и земля открыты мне, — отвечал Тюнг Ньи, — высь и глубину — все познал я.
Тогда гость спросил:
— Что такое небо и что такое земля?
— Небо — это эфир, земля — это твердь, — ответил мальчик. — У тебя уже седая борода, и ты не знаешь таких простых вещей.
Гость рассердился и, повысив голос, сказал:
— Не стыдно тебе смотреть в глаза старшим и вести такие непочтительные речи!
Чанг отвернулся, но продолжал с тем же видом:
— Хорошо, раз ты взрослый и почтенный человек, так скажи мне, что есть на небе и что находится на земле?
— На небе есть солнце, месяц и звезды, на земле — горы и реки, — отвечал гость.
