Молчание затянулось, и, чтобы разрядить обстановку, Мак спросил:
– Думаю, твое настроение связано с этим пареньком? Как его, Брайан?
Триста насупилась.
– Знаешь, я готов тебе помочь, – проговорил Уинстон. – Я хочу сказать, что лучше понимаю мужскую психику. Подумай только, что я мог бы тебе рассказать. – Придвинувшись к Тристе, Мак доверительно шепнул ей на ухо: – Мне тоже когда-то было тринадцать лет.
– М-м-м… Мак… – пробормотала Джессика.
Он остановил ее взмахом руки.
– Думаю, мы могли бы обсудить это за чашечкой шоколада. Что скажешь на это?
Теперь, когда Мак не держал Джессику в своих объятиях, когда он был в одежде, а его тело полностью поддавалось контролю – в основном благодаря промозглой февральской погоде, – Мак мог мыслить четко. Или, точнее говоря, ему удавалось отогнать от себя соблазнительные мысли на эту тему.
Он хотел ее. Хотел заниматься с ней любовью, исследовать ее тело, особенно ее невероятные груди. Хотел попробовать на вкус каждый дюйм ее плоти и слышать, как она стонет от удовольствия. А больше всего ему хотелось видеть ее глаза, когда она кончит вместе с ним.
Но Маку также хотелось говорить с Джессикой, дразнить ее, слушать, как она ворчит, наблюдать за ее лицом, когда она заливается краской. Он хотел разделить ее любовь к дочери, помочь ей справиться с трудностями. Хотел как можно больше узнать о ее работе, разводе, узнать ее мнение обо всем на свете и вообще составить представление о ее жизни.
Несмотря на явно возникшее между ними притяжение, Джессика была готова оттолкнуть его и не торопилась познакомиться поближе. И вовсе не от недостатка обоюдной симпатии, скрывать которую больше не имело смысла. Мак все еще чувствовал, как ее твердые соски прижались к его груди, как ее пальцы впились в его плечи, каким жарким был ее поцелуй. При этих воспоминаниях он поежился.
Сейчас ему нужно было сохранять хладнокровие, не обращать внимания на ее оскорбления и выяснить, почему она сторонится мужчин в целом и его в частности. Правда, Джессика говорила Маку, что он напоминает ей мужа, но за этим явно стояло еще что-то, он уверен в этом. Она была невероятно чувственной женщиной, хотя и не имела близости с мужчиной много лет.
Да, все, что ему нужно, – это терпение. Терпение и много решимости.
Зажав ладони коленями и глядя в ветровое, окно, Триста сказала:
– Мне наплевать, как ведет себя Брайан. Он ничтожество и подонок.
Притворившись обиженным, Мак воскликнул:
– Зачем ты опережаешь ход событий? Я сам об этом догадался и как раз хотел сообщить тебе о своей догадке.
– Правда?
– Конечно, – кивнул Мак. – Ты ушла из дома с улыбкой на губах, а возвращаешься мрачная. Лишь ничтожный человек и подонок мог довести тебя до такого состояния.
Триста улыбнулась, но тут же вспомнила о необходимости сохранять мрачное выражение.
– Я не очень-то хорошо учусь по естествознанию, а скоро у нас будет большая контрольная. Я думала, что Брайан будет моим партнером, а он назвал меня тупицей и попросил Дженну.
Джессика наклонилась к дочери и схватила ее за руку.
– Дай-ка я попробую догадаться, – попросила она. – Дженна сказала «да»?
– Он ей нравится лишь потому, что нравится мне, – буркнула девочка.
Мак остановил машину на стоянке, подъехав как можно ближе к кирпичной стене в надежде, что та хоть немного защитит кузов от ледяного снега и ветра.
– Вот что, Триста, я тоже неважно учился по естествознанию, – сказал Уинстон. – Невестка помогала мне в занятиях. Иногда человеку просто необходимо помочь.
Джессика с улыбкой похлопала дочь по колену.
– Не уверена, что меня можно назвать профессором по естествознанию, которое изучают в седьмом классе, но я думаю, вдвоем мы с тобой справимся.
Мак кашлянул и в нарушение всех приличий обратился прямо к Кристе:
– Вот что, учитывая, что я вообще-то учитель, думаю, меня можно назвать профессором естествознания. Что скажешь, если я позанимаюсь с тобой немного? Нет, не для того, чтобы доказать что- то Брайану, потому что его мнение нас не интересует, не так ли?
– Да, – усмехнулась Триста.
– Зато если он позволит себе сказать еще какую-нибудь гадость, ты будешь уверена, что он ошибается.
Девочка тут же повернулась к матери.
– Мам, можно? – спросила она.
Мак понял, что рыбка попалась на крючок. И для того, чтобы не упустить ее, он добавил:
– Все равно мне придется еще несколько раз приходить к вам, поскольку работа над фотографиями для каталога еще не завершена. Мы будем работать над ними, пока Триста в школе, а потом я буду задерживаться и заниматься с ней. Как тебе это предложение?
У Джессики был такой вид, словно она с радостью влепила бы Маку затрещину, но, поскольку Триста
