Уинстон понимал, что, по сути, в данный момент она права, и даже огорчился, что оскорбил ее. Да и вообще Мак не привык навязывать свою компанию женщинам.
– Извини, – бросил он.
– Ты и не пытаешься возразить? – удивилась Джессика.
– А зачем? Мне хочется увидеться с тобой, и я решил, что для меня это единственный шанс. Ты ведь не думаешь, что я так просто брошу попытки завоевать тебя?
Джессика была изумлена и – если Мак научился правильно определять ее настроение – отчасти даже довольна.
– Это же смешно…
– Ты все время говоришь это, но черт меня побери, если я нахожу в этом что-то смешное.
– Я слишком стара для тебя.
Мак рассмеялся.
– Будь серьезнее!
Улыбка на его лице исчезла, но Джессика все еще видела некоторое удивление в его глазах.
– Ну хорошо, а мое предложение ты сочтешь серьезным? Если я поцелую тебя сейчас, ты будешь думать обо мне ночью? – Джессика судорожно вздохнула, и Мак попросил: – Попробуй хоть раз быть со мной честной, хорошо?
Джессика вздернула вверх подбородок.
– Ладно, – согласилась она. – Буду.
– Да? Ты будешь думать обо мне? – Уинстон был так рад, что ему захотелось схватить ее в объятия и закружить. Ему хотелось зацеловать ее, и даже холодный ветер не мог остудить его страсть.
– Да, я же пообещала, что буду. Но ты не будешь целовать меня, Мак, так что я была не совсем честна с тобой.
Мак не смог скрыть улыбку.
– Бьюсь об заклад, что ты будешь думать обо мне, даже если я не поцелую тебя.
Джессика застонала:
– Ох, ради Бога!..
– Так будешь? – Он наклонился, чтобы заглянуть ей в глаза. – Скажи мне, что будешь думать обо мне, потому что я, черт возьми, буду думать о тебе каждую минуту.
– Нет.
– «Нет» – ты мне не скажешь или «нет» – ты не будешь думать обо мне?
Джессика рассмеялась, прикрыв лицо руками в перчатках:
– Ты невозможен!
Мак схватил ее руки и поцеловал в замерзший нос.
– Я схожу по тебе с ума! – Джессика пошла было в дом, но Мак последовал за ней, делая вид, что ее отступление его не волнует. – Я правда буду рад помочь Тристе. Только не подумай, что я несерьезно отнесусь к этим занятиям. Я действительно хочу видеть тебя и действительно хочу помочь Тристе. Я и в самом деле хороший учитель. – Скромность не позволила Маку Уинстону быть правдивым до конца. Потому что он был выдающимся учителем.
– Мне трудно представить тебя за классной доской.
Он отвернулся.
– Да, у нашего директора те же проблемы, – пробормотал он.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Джессика, поднимая на него глаза.
От дальнейших откровений Мака спасло возвращение Тристы. Девочка смущенно протянула ему тетрадки.
– У меня не очень-то хорошие отметки, – тихо произнесла она.
Мак не раз видел подобное смущение на лицах подростков и всегда сочувствовал им. По его мнению, школа должна была обращать больше внимания на достижения учеников, чем на их плохие оценки. Аккуратно скрутив тетрадки в трубочку, он засунул их во внутренний карман куртки.
– Но ты старалась как могла?
– Да.
– Вот и умница. Так что давай не будем больше думать о плохих отметках в прошлом, а подумаем о твоих успехах в будущем, о'кей?
– Вы правда считаете, что я добьюсь успехов?
– Мы оба приложим к этому максимум усилий.
Триста улыбнулась, при этом уличный фонарь отразился на ее скобках на зубах. Маку нравилось видеть детские улыбки. Мак протянул ей руку.
– Триста, рад был познакомиться.
