темпами, и около 70 % жителей находятся в возрасте до 36 лет. В Китае же, напротив, численность населения падает. Это обусловлено, главным образом, политикой контроля рождаемости, принятой администрацией Дэн Сяопина в 1979 году: она была призвана помочь справиться с задачей удовлетворения потребностей общества в условиях дефицита ресурсов и поощряла семьи к рождению только одного ребенка. Два десятилетия спустя Китай получил результат такой политики: 300 млн китайцев, которые могли бы быть рождены, не существуют. Для сравнения: индийское общество пополнится 130 млн граждан в течение 2001-2010 годов, в то время как Китай «недополучил» 300 млн.
Вот почему темпы прироста численности населения Китая находятся на мизерном уровне в 0,59
Перед Китаем стоят и другие, еще более важные проблемы, включая загрязнение окружающей среды, энергоснабжение, приватизацию государственных предприятий и восстановление равновесия между бедными сельскохозяйственными западными районами и растущими и богатеющими городами восточной части страны. Все вышеперечисленные проблемы имеют самое непосредственное отношение к банковским структурам Китая или их отсутствию.
Китайский банкинг: проект реконструкции
Многие из проблем, возникающих в процессе реструктуризации банковской отрасли Китая с целью укрепить его статус экономического лидера, связаны с финансовыми системами страны. Например, в настоящее время Китай располагает валютными резервами на сумму почти в триллион долларов, которые ежемесячно увеличиваются более чем на $ 17 млрд. В результате китайский центральный банк — Народный банк Китая — регулярно покупает доллары у коммерческих банков страны и меняет их на облигации в юанях. Когда в руках правительства сосредоточены такие деньги, стоит ли удивляться грандиозным тратам Китая на крупные проекты вроде Цинхай-Тибетской железнодорожной магистрали. Это самая высокая в мире железная дорога, завершающий участок которой до города Лхасы был открыт 2 июля 2006 года и обошелся в $ 4,2 млрд. С 2000 года Китай инвестировал в западные провинции более $ 125 млрд, включая инвестиции в три вызывающих большие разногласия проекта по строительству плотин в горных ущельях. Помимо прочего, запланированы и другие проекты на сумму около $ 21 млрд. Все эти инвестиции направлены на перераспределение богатства между Восточным и Западным Китаем.
Китай купается в избыточной долларовой массе, и с этим надо что-то делать, но перед китайским банкингом стоят и другие, более фундаментальные проблемы. Например, вплоть до 2001 года все китайские банки находились в безраздельной собственности китайского правительства, а их единственная функция заключалась в приеме денежных средств от населения и направлении их на финансирование государственных проектов и предприятий. Поэтому китайские банки весьма смутно представляли себе организацию обслуживания клиентов или приемы управления риском. Посетив любой филиал китайского банка, вы бы увидели длинную очередь клиентов, отнюдь не уверенных в том, что их когда-нибудь обслужат. Процентные ставки по сбережениям за последние десять лет составляли в среднем всего 0,5 %, несмотря на то что китайцы откладывают почти четверть своего заработка.
С другой стороны, политика банковского кредитования, официально принятая Народной партией, была поистине слепой — 95 % корпоративных кредитов приходилось на долю государственных предприятий. Такая политика оказалась губительной для китайских банков, поскольку, по неофициальным оценкам, около 40 % кредитов были безнадежными — самый высокий показатель в регионе. Другими словами, четыре из десяти займов никогда не возвращались. Однако, располагая валютными резервами в размере триллиона долларов, правительство в состоянии оказать помощь любому банку, у которого возникают трудности. И хотя благодаря такой поддержке проблему можно считать решенной, это заставляет серьезно задуматься о будущем Китая.
Во-первых, правительство активно пытается перейти от текущей ситуации, когда большинство работников заняты в государственных предприятиях, к более рентабельной и конкурентоспособной экономике. Некоторые государственные предприятия уже подверглись трансформации, например в автомобильной промышленности, и значительная часть рабочей силы занята на строительно-монтажных работах — за следующие пять лет будет построено 40 аэропортов, 26 подземных железных дорог, 30 атомных электростанций и проложено более 50 тыс. миль автомагистралей.
Тем не менее треть государственных предприятий нежизнеспособны и должны быть закрыты либо проданы. Это означает увольнение 150 млн человек, а выплата связанных с ним компенсаций будет способствовать росту объемов безнадежной задолженности, которая уже составляет почти триллион долларов — столько же, сколько валютные резервы Китая. Еще большую озабоченность вызывает иной факт: если китайские банки начнут вести себя так же, как банки в других странах мира, это может привести к серьезным общественным беспорядкам и дестабилизировать экономику.
Вообще говоря, китайскому правительству уже приходилось вытаскивать свои банки из крупных неприятностей путем рекапитализации их балансов. С конца 1990-х годов правительство Китая добавило к банковским резервам более $ 215 млрд, чтобы удержать их на плаву. Это Означает, что китайские банки для обслуживания взятых у государства займов должны генерировать ежегодно по меньшей мере на $ 25 млрд больше доходов, чем аналогичные банки в других странах мира.
Во-вторых, финансовая сфера Китая не имеет полноценных рынков капитала или коммерческого банкинга. Китайские рынки капитала финансируют исключительно государственные предприятия, причем компании не имеют возможности заимствовать средства на рынках облигаций, а признанные рынки акций отсутствуют. Согласно данным компании
Еще больше впечатляет практически полное отсутствие рынка корпоративных облигаций: его объем составляет всего 13 % от ВВП, по сравнению с более чем половиной на других развивающихся рынках. И эти облигации, опять-таки, финансируют государственные предприятия. А финансирование реального бизнеса осуществляется через типовые займы — 95 % кредитов коммерческих фирм представляют собой банковские ссуды.
В итоге по оценкам специалистов
• снизить стоимость капитала на $ 14 млрд в год за счет создания «живого» рынка облигаций;
• сократить затраты на эмиссию акций и торги более чем на $ 1,5 млрд в год, даже при сегодняшних малых объемах, за счет более эффективных рынков ценных бумаг;
• реализовать более $ 320 млрд накоплений в год за счет финансовой реформы, что эквивалентно увеличению ВВП на 17 %.
Все это частично объясняет, почему Китай, в отличие от Индии, вступил на путь радикальных реформ банковской деятельности, в основе которых лежат требования, выдвинутые ВТО в 2001 году.
Китайский банкинг: реформы до 2007 года
Китай присоединился к ВТО в 2001 году, сделав ряд уступок, в том числе и довольно значительных, как, например, открытие китайских банковских рынков для прямой иностранной конкуренции. С 2001 года разрешено увеличивать прямые иностранные инвестиции в национальные банки Китая, а свободная конкуренция наступает в 2007 году. Это существенное отличие от индийских рынков, поскольку Китай после отмены регулирования полностью отпускает бразды правления в сфере финансов, в то время как Индия все еще устанавливает высокие защитные барьеры для иностранной конкуренции.
Первоначально иностранные инвестиции в китайские банки были ограничены 25 %-м потолком, и отдельный инвестор не мог владеть более чем 19,9 %. Постепенно этот барьер будет устранен, и многие компании не упустят возможности отхватить лакомый кусок китайского банкинга, что наглядно демонстрирует таблица 1.1.
Однако, отважившись на такой шаг, компании идут на обдуманный риск. С одной стороны, иностранные инвесторы предвкушают зарождение нового рынка капитала и биржевого рынка акций, который станет третьим крупным деловым центром, сопоставимым с Лондоном в Европе и Нью-Йорком в США. Кроме того,
