досягаемости. Они закроют свои отделы по управлению торговыми операциями и поручат эти функции кому-нибудь другому. К примеру, Acme Trading Desk Services Ltd предлагает аутсорсинговые услуги по управлению торговыми операциями, а вскоре, возможно, будет предоставлять торговые экраны, сетевую инфраструктуру и технологическую поддержку хеджевому фонду А, менеджеру фонда Б, инвестиционному менеджеру В и страховой группе Г. В настоящее же время хеджевый фонд А, менеджер фонда Б, инвестиционный менеджер В и страховая группа Г пользуются услугами компании, сочетающей брокерские и дилерские функции, которая от их имени выступает в качестве лицензированного дилера на мировых фондовых биржах. После принятия Директивы о рынках финансовых инструментов [MiFID) и Директивы о системе национального рынка [RegNMS) в мире технологического ускорения ничто не помешает компаниям-покупателям осуществлять подобные операции самостоятельно с помощью прямого доступа к рынку [DMA] и аутсорсинга услуг поставщиков технологий.
Это не столь отдаленное будущее, и оно становится еще более близким благодаря законодательным нововведениям вроде MiFID в Европе, а также правил и нормативов, касающихся подробной расшифровки цен на брокерские услуги при выставлении счетов. Подобная комбинация законодательных инициатив, технологических прорывов и скудеющей прибыли маркет-мейкеров приведет к тому, что в будущем мире торговли финансовыми инструментами смогут выжить только те, у кого достаточно глубокие карманы и кто располагает технологическими ноу-хау, позволяющими стать полноправными игроками.
Глава 22
Рискованные игры с опционами и деривативами
Торговля опционами и деривативами (производными финансовыми инструментами) довела до краха не одну корпорацию. Достаточно вспомнить Barings Bank, Long-Term Capital Management, Enron и WorldCom. Помогут или помешают технологии в предотвращении корпоративных катастроф в будущем?
Нам хорошо знакома история Barings Bank и Ника Лисона. Главный урок, который следовало бы извлечь из произошедшей трагедии, гласит: нельзя позволять фронт-офису выполнять функции бэк-офиса. Это чревато большим риском, поскольку трейдер получает возможность принимать приказы, выплачивать комиссионные и вести счета, совершая при этом махинации в сферах управления риском, соблюдения требований законодательства и ответственности. Другими словами, трейдеры, сосредоточив в своих руках и торговые, и административные функции — фронт- и бэк-офисы, — могут отображать в системе несуществующие продажи и платить себе комиссионные. Подобная гремучая смесь взорвется прямо перед лицом руководства, когда нестабильность оборачивается уязвимостью.
И мы уверены в том, что история Barings Bank никогда не повторится, не так ли? Тем не менее в 2002 году ирландский банк АШ объявил о мошеннических сделках Джона Руснака, из-за которых банк потерял почти $ 700 млн: валютный трейдер регистрировал несуществующие продажи опционов и заносил в бухгалтерские счета фиктивные премии с этих сделок как доход. Вот вам и еще один человек, который получил доступ к функциям фронт- и бэк-офисов и стал причиной крупного операционного риска.
Но впредь подобное уж точно не повторится, не так ли? Однако в Австралии в марте 2005 года бывший глава отдела опционов National Australia Bank Люк Даффи на суде признал себя виновным в причинении банку ущерба на сумму $ 360 млн. Обвинения были выдвинуты после расследования, которое проводилось Австралийской комиссией по ценным бумагам и инвестициям {ASIC) и объектом которого стала торговля иностранной валютой и опционами на иностранную валюту Даффи и его командой. Комиссия предъявила обвинение после обнаружения факта внесения ложной информации в банковскую систему бухгалтерского учета, в результате чего в отчетах отображалась несуществующая прибыль. Надо же! До чего похоже на преступления Руснака и Лисона! А мы-то были уверены, что такого больше не случится, ведь нам уже более 10 лет известно об опасности операционного риска от смешения функций фронт- и бэк-офисов. Как же это могло произойти?
Одна из причин — слабый управленческий контроль. Очевидно, что продавцам (трейдерам) нельзя позволять платить себе же комиссионные и вести регистрационный журнал бэк-офиса (операции). Должен быть установлен контроль, и наладить его поможет эффективная внутренняя структуризация в сочетании с качественными стратегиями управления риском, но здесь следует принять во внимание более фундаментальную проблему.
Джон Руснак и Люк Даффи с товарищами в начале XXI века действовали в условиях постоянно возрастающей сложности работы на рынке, обусловленной технологическим прогрессом. А чем сложнее операция, тем легче ее сфальсифицировать и тем труднее обнаружить мошенничество. Кажется очевидным, что функции фронт-офиса не должны пересекаться с функциями бэк-офиса, однако если операция настолько сложна, что руководство не в силах разграничить их, то теоретически можно безнаказанно творить все что угодно — до тех пор, пока это не приведет к чрезмерной уязвимости.
Данная проблема объясняется тем, что мы живем в очень сложном мире, которому высокие технологии и чересчур усложненные торговые стратегии придают невиданное ускорение. Давайте-ка на минуту вернемся к более простому миру 20-летней давности.
В 1987 году Оливер Стоун выпустил картину «Уолл-стрит» [Wall Street). В этом фильме Майкл Дуглас произносит очень интересную речь, посвященную жадности:
Дело в том, леди и джентльмены, что жадность — за неимением более подходящего слова — есть благо. Жадность — это правильно. Жадность — это эффективно. Жадность очищает, пробивается сквозь любые преграды и заключает в себе саму суть развития. Жадность во всех ее формах — жадность к жизни, к деньгам, к любви, к знаниям — сделала возможными все достижения человечества.
Хорошо, значит, жадность — это добродетель. Но в 1987 году существовало не так много способов удовлетворить свою жадность и при этом не быть пойманным. В 1987 году мы жили в более простом мире, когда мало кто слышал про Microsoft, а ведущие технологии назывались DEC VAX, гигабайты были непонятным словечком из научно-фантастических фильмов, и очень многие полагали, что Интернет имеет какое-то отношение к увлечению рыбалкой. В 1987 году каждая торговая сделка регистрировалась в письменной форме, и по ней всегда можно было проследить как покупателя, так и продавца, а в случае отсутствия письменного оформления она, скорее всего, была 1 противозаконной.
Двадцать лет спустя все кардинально изменилось. Сегодня мы живем в мире опционов и деривативов, которые стали возможными благодаря технологиям. Финансовые рынки опционов и деривативов уже столь сложны, что очень немногие руководители высшего звена могут эффективно управлять рисками, которые несут в себе эти инструменты. Таким образом, сегодня существует огромное количество способов удовлетворения жадности с помощью сложных торговых стратегий. Об этом говорил и Алан Гринспен во время обсуждения с советом Федеральной резервной системы [Fedwire] вопросов корпоративного управления после крушения корпораций Enron и WorldCom на заседании Правления Федеральной резервной системы: «Проблема не в том, что люди стали более жадными, чем прошлые поколения, а в том, что способы утоления жадности разрослись до невероятных масштабов».
Кеннет Лэй и Бернард Эбберс, развенчанные герои, некогда возглавлявшие Enron и WorldCom соответственно, всего несколько лет тому назад восхвалялись и превозносились до небес как величайшие в мире генеральные директора.
Вот цитата из интернет-журнала ChiefExecutive.net за декабрь 2001 года: «Бернард Эбберс из WorldCom среди генеральных директоров занял первое место по созданию стоимости за последние два года». А вот выдержка из интервью с Кеннетом Лэем, генеральным директором Enron, опубликованного в журнале BusinessWeek в августе 2001 года: «Мы думаем, что компания твердо стоит на
