нибудь неподалеку.
Но сейчас Шнайдер молился, чтобы ему на пути больше не встретилось ни одного бюрера. С одним взрослым карликом даже с РПГ сложно справиться, а имея в наличие всего лишь нож…
Пробираться по тёмной пещере без фонарика было ужасно. Шнайдер ощущал себя слепым. Приходилось опираться на стену, идя по бесконечному туннелю, минуя многочисленные повороты, которым, казалось, не будет конца. Бежать же попросту не представлялось возможным.
Бросятся ли бюреры за ним в погоню? Сомнительно. Нет смысла гнаться за добычей, которая убежала. Бегуны они никакие, догнать Шнайдера им было бы чересчур сложно. В конце концов, пища для бюреров не являлась проблемой. Не удалось слопать человека, съедят себе подобного. У них это законом не запрещено. Да и вообще, есть ли у них законы?
Шнайдеру кстати очень повезло, что на момент его прихода племя карликов было сыто. Только по этой причине его не съели сразу. Решили оставить на потом. Ещ1ё больше ему повезло, что мужчины ушли на какое-то дело. Скорее всего, на охоту. Впрочем, кто их знает, этих мутантов! Если бы они остались в племени, шансы убежать у Шнайдера были бы приравнены к нулю.
Сколько Алексей шёл по пещерам, он не знал. Собираясь посмотреть время, Шнайдер прощупал свои карманы в поисках ПДА. Но ПДА не было! Карманы были пусты!
Чёрт, он остался у бюреров. И детектор аномалий, и ДЖФ. Всё там.
Без них, чтобы дойти до «Ста рентген» понадобиться удача, которую может дать только дьявол- хранитель.
Шнайдер не видел, цел ли его ПДА. Однако ежели он сломан, тогда по всей сети могли разослать сообщение о его смерти. Будет здорово: и в прямом и переносном смысле. Эта новость потрясёт весь сталкерский мир. Если Шнайдеру всё же удастся дойти до бара Сидоровича, хотелось бы ему посмотреть выражение лиц сталкеров, искренне считающих, что он мёртв. С другой стороны, какой-нибудь вусмерть напившийся мужик под влиянием паров алкоголя мог запросто подумать, что видит призрака или зомби, и принялся бы палить по Шнайдеру дабы отогнать «наваждение». Вот тогда будет такое красивое русское слово — ЖОПА.
А тем временем… совершенно неожиданно забрезжил свет в конце тоннеля. В буквальном смысле слова. Шнайдер увидел маленькую, крохотную точку света, увеличивающуюся по мере того, как он подходил к ней всё ближе и ближе. Только выход ли это?
Шнайдера ждало самое ужасное разочарование в его жизни. Он не нашёл выхода. Зато нашёл большой водоём в большой воронке. Если бы кратер, в котором погиб Тигр, был бы заполнен водой, то оказалось бы, что ни похожи как два близнеца. Сверху из дыры бил яркий солнечный свет, что означало, что на поверхности день. А это в свою очередь значило, что Шнайдер находится в пещере как минимум сутки.
Шнайдеру пришлось зажмуриться, так как свет был очень яркий, а его глаза уже привыкли к темноте.
После того, как свет перестал больше быть для него больше чужим, Алексей посмотрел вниз, на водоём. В нём купалось не меньше полусотни зомбяков. Вид у них был такой довольный, и они так плескались, что если не знать, кто это, можно было бы подумать на детей.
Но в воде купались самые настоящие зомби, невесть как сюда забредшие.
Хвала всевышнему, они не представляют для него ни малейшей опасности. Сталкеру достаточно было всего лишь пройти по ободу кратера, войти в отверстие, противоположное тому, откуда он только что вышел и продолжать свой долгий и нелёгкий путь на свободу.
И снова Шнайдер вступил в такую ненавистную ему, но в то же время столь привычную тьму.
В детстве Алексей боялся темноты. Ему вечно мерещилось, что где-то в тёмных уголках комнаты притаились страшные чудовища, готовые в любой момент выскочить из своего укрытия и досмерти напугать мальчика. И чем старше становился Алексей, тем он больше понимал, что его страхи всего лишь навеяны разнообразными фильмами ужасов, байками взрослых и, конечно же, собственным воображением. И со временем боязнь исчезла совсем.
Теперь страх перед темнотой проступил вновь, пусть и в меньшей степени, но страх этот был полностью оправдан.
То же ощущение охватывает человека, когда он заперт в одной клетке с дюжиной голодных, свирепых, но пока ещё спящих львов, а в руках у него только резиновая сабля.
Такая же ситуация была сейчас и у Шнайдера. В любой момент перед ним случайно ли или не случайно мог выскочить какой-нибудь мутант. А что мог Шнайдер тогда сделать, имея в распоряжении всего-навсего нож?
Всего-навсего? Однако, если подумать, в умелых руках даже самое тупое на свете лезвие могло превратиться в самое смертоносное оружие.
У Шнайдера неожиданно потемнело в глазах — он. Правда, этого не заметил — и запульсировали вены. Зато это он ощутил. Но сейчас ему было плевать на артефакты. Все контейнеры и так были уже полны, да и свободного места в рюкзаке больше не было. А искать бирюльку на ощупь, как слепой ищет уроненную монету, нет уж, увольте!
Шнайдер вдруг резко ощутил сосущее чувство голода. Зачастую оно приходит так сразу и пронзает болью весь пищевод. Однако вот с чем с чем, а с провиантом у Шнайдера было всё в порядке. Запустив руку в рюкзак, Шнайдер достал первую попавшуюся банку и ещё пару секунд провозился, выуживая со дна вилку. Как оказалось позже, в саморазогревающейся жестянке была фасоль с грибами.
Совсем недурно. И вкусно и сытно.
Съев всё содержимое банки, Шнайдер обнаружил, что голод отступил, но ненадолго. Он не стал доставать очередной продукт мясокомбината. Теперь ведь не умрёт с голоду. К тому же ещё неясно, сколько топать до конца пещеры. А сколько после неё?
Где-то далеко раздался приглушённый рёв. Откуда именно он доносится, понять было невозможно. Дикий истошный вопль длился, не прекращаясь, казалось, минуту, никак не меньше.
Шнайдеру стало не по себе. Он заозирался по сторонам, но что он мог увидеть? Жёлтые, большие глаза чудовища? В такой непроглядной тьме даже фосфоресцирующее тату с двух метров не увидишь. Фонарик и то с огромным трудом прорезает такую темень.
Шнайдер призадумался. Куда идти дальше? Туда, куда и шёл или повернуть обратно? Последнее было не самым разумным решением, но, даже осознавая это, он всё ещё колебался.
Это такое плохое состояние, когда надо выбирать между чем-то. От верного решения зачастую зависит судьба человека. А в Зоне — жизнь. Повернёшь не туда, сделаешь не то — и всё, прощайся с земным существованием, лети навстречу вечности.
Наконец издав некий вздох отчаяния, Шнайдер уверенным шагом пошёл туда, куда и направлялся. В конце концов, ему мог померещиться этот странный звук, всякое же бывает. Да и рёв этот больше не повторялся.
Шнайдер брёл по пещере, казалось, целую вечность. Хотя на самом деле чуть более двенадцати часов, но Алексей этого знать не мог. Вечная слава его ПДА, которое целых два года служило ему верой и правдой. И ведь даже наручных часов у него не было.
У Шнайдера ни с того, ни с сего появились сомнения, а имеет ли вообще пещера конец. Если да, то когда же, будь она неладна, закончится. Ежели нет, то какого чёрта? Что будет, если он наткнётся на тупик? С фонарём ещё худо-бедно можно было отыскать обратную дорогу, выйти хотя бы к тому водоёму, где плескались зомби. И, если мертвяков там больше не было, то стоило бы проверить, имеется ли там какой- нибудь подводный путь. В самом крайнем случае, можно возвратиться туда, откуда пришёл, снова минуя злосчастное племя бюреров, и тогда пойти уже известным путём.
Если бы был фонарик…
Но его не было. И с этим приходилось мириться.
Прошло ещё некоторое время и у Шнайдера стали слипаться глаза. Усталость накатила внезапно, спать захотелось до жути. Так как спальный мешок Алексей с собой никогда не носил, ему пришлось лечь на пол. Он был твёрдым и слегка прохладным.
