Работа так увлекла его, что он практически забыл о Марьяше. Половые инстинкты у него, похоже, временно атрофировались, все силы ушли на мозговой штурм, что ужасно расстраивало Марьяшу. Ей так хотелось продолжения… Но по приезде в Париж Мишаню будто подменили: он часами сидел за компьютером, отвлекался только на то, чтобы что-нибудь съесть. Ни романтических поездок в Тюильри, ни прогулок по Елисейским Полям — ничего этого не было.
Конечно, она понимала, что это все делается ради нее. Но хотелось совсем другого. Она сидела в одной комнате с человеком, которого хотелось целовать, ласкать да просто проводить рукой по волосатой мускулистой груди… но вместо этого она вынуждена была смотреть на спину работающего за компьютером мужчины и мечтать о своем, о девичьем…
Марьяша уходила в другую комнату, включала телевизор, где, как назло, показывали эротическую мелодраму, переключала каналы и вновь возвращалась в Мишину комнату. Лучше уж смотреть на спину любимого, чем на экранный секс. И так несколько ночей подряд. Нет, пора что-то менять.
Когда Мишаня уже окончательно устал и, выключив монитор, поплелся в душ, Марьяша ожила. «Ну, держись, злодей, — настраивала она себя, — сегодня ты долго не уснешь».
Под утро, утомленные и удовлетворенные, они лежали на узкой Марьяшиной кровати:
— Нет, в тебе определенно есть что-то французское, — сладко потягиваясь, заметил Миша.
— Зато в тебе, к счастью, нет ничего от настоящего француза.
— Я не понял — это комплимент или оскорбление? Я что-то делаю не так?
— Настоящий француз ни за что бы не усидел у компьютера, когда у него за спиной маячила бы юная девушка, сгорающая от желания. А ты просто стойкий оловянный солдатик.
— А это уже претензия к моей мамочке. Она меня с детства приучила, что дело нельзя бросать на полпути.
— Да-да, я помню: «Сделал дело — гуляй смело». Эта пословица есть в моем учебнике по русскому фольклору.
— Ты же знаешь, чем быстрее мы разберемся с делами и перевезем Гришу с Виталькой в это самое «Пристанище Мавра», тем больше времени и сил у нас останется на ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ.
— А где мы будем заниматься всем остальным?
— А это уже тебе выбирать.
— Давай поедем в Швейцарию. Там есть одно потрясающее место, где бабушка скрывалась от нас с мамой, когда мы ее очень доставали… Там у нее знакомый профессор живет. Светило науки. Я, правда, его никогда не видела, но для бабушки он был вроде идола. Она, конечно, великая конспираторша, но пару раз говорила мне о нем, когда бывала слишком уж разговорчивой. Кстати, перед смертью она говорила мне, что, если у нас возникнут проблемы, мы всегда можем к нему обратиться. У меня есть его электронный адрес и телефон, а местонахождение бабуля мне так и не открыла. Впрочем, я и имени его Г толком не знаю. Просто электронный адрес, и все.
Миша подскочил на кровати так стремительно, что Марьяша чуть с нее не упала.
— Ты что? Я же чуть не свалилась… Завтра на полчасика сбегаем в магазин и купим новую кровать. Мы явно здесь с тобой не помещаемся.
« — Постой, постой, Марьяша. С кроватью разберемся позже, а ты мне лучше ответь, могут ли у этого доктора быть данные анализов, чтобы в случае необходимости можно было бы доказать родство Гриши и Виталика с твоей бабулей?
— Думаешь, это потребуется?
— Возможно. Надо срочно ему написать и прозондировать этот вопрос. Завтра с утра этим и займешься.
— Уже, между прочим, утро. Без пяти пять, а ты опять о работе. Давай немного поспим, а?
— Нет уж, сначала «все остальное», а то опять будешь мне намекать, что я не настоящий француз….
Несколько запросов по электронному адресу, которые Марьяша отправила на имя: ottosch@ и т. д., успеха не принесли. Ответа не было. Марьяша собралась было позвонить по тому телефону, который бабушка написала ей вместе с электронкой, но, к сожалению, не знала даже, как зовут человека, которому она собирается звонить. Абсурд, да и только. Миша звонить не советовал, лучше подождать ответа по почте, считал он. Вдруг человек уехал или просто не включал компьютер. Все в жизни бывает.
Когда они вечером вышли ненадолго в ресторанчик поужинать, у Марьяши в сумке зазвонил телефон. Звонивший представился:
— Я Отто Шайн, вы мне писали, Марьяша, но я отсутствовал несколько дней, — он говорил на французском, но с сильным немецким акцентом, — чем могу быть вам полезен?
— Понимаете, сложилась непростая ситуация. Это касается завещания бабушки. Боюсь, что по телефону мне сложно все объяснить… Я могу встретиться с вами? Если нужно приехать в Швейцарию, я готова.
— В Швейцарию ехать не нужно, я сам на днях буду в Париже. Давайте встретимся в эту пятницу в кафе «Монблан» в пять часов.
— Я буду с другом. Он адвокат и помогает мне в моих, прямо скажем, весьма запутанных делах. Вы не возражаете?
— Надеюсь, это будет не адвокат по фамилии Орлов?
— Это будет совсем другой человек.
— Не возражаю, до встречи.
Глава 6
После ухода делегации во главе с Марьяшей Орлов еще долго лежал на диване в своем кабинете. Он даже задремал ненадолго, но потом проснулся и никак не мог заставить себя подняться с дивана. Все думал о том, как же Графиня могла столько лет хранить тайну своего раннего материнства.
«Конечно, у каждого есть свой скелет в шкафу, — размышлял он, — я ведь тоже всю жизнь скрывал свое плебейское происхождение. Но скрывать от любящего мужа то, что у тебя есть сын, который живет в далекой стране, возможно, в тяжелых условиях… Нет, не могу в это поверить. Графиня, конечно, никогда не была паинькой. Но ведь после своей смерти она решила восстановить справедливость по отношению к своим незаконнорожденным наследникам, и ничего лучшего, как повесить все это на плечи своей внучки, не придумала. А я теперь расхлебывай. Я — одинокий волк, у меня нет никаких родственников, к счастью, надеюсь. Быть привязанным к кому бы то ни было родственными узами для меня слишком обременительно. Но у меня есть друг Анри, его гениальный сын Фабио, которого я втянул в грязный бизнес, с чего теперь и кормлюсь. А ведь мог и по-другому с ним поступить, устроить парню встречу с каким-нибудь известным профессором, определить его на учебу… Поэтому я должен отстоять их право на нормальное существование, отбить у Марьяшиных новоявленных родственников всякую охоту на владение „Пристанищем Мавра“.
Орлов понимал, что борьба это будет нелегкой. Порецкий — новый бойфренд Марьяши, в принципе, очень далее симпатичный парень, толковый, судя по всему — Гуляева раскусил в два счета. Но он бросил Орлову перчатку, и тот от дуэли отказываться не намерен.
Намечалась дуэль интеллектов. Алексея Алексеевича это не страшило. Он почему-то был уверен, что сможет выторговать у Марьяши «Пристанище Мавра», а ничего другого ему и не надо было. Интересы Полины с ее ненавистным Абду он отстаивать не собирался. Григорий и мальчишка-инвалид тоже имеют право на нормальную жизнь, Орлов ведь не против, ну им и так хватит Графинькиных денег на безбедное существование, пусть только оставят в покое имение в Вогезах.
Алексей Алексеевич думал, что при следующей встрече он обязательно предъявит Порецкому свои условия. Укажет, прежде всего, на слабые стороны в их претензиях на наследство: во-первых, доказать родство Графини и Екшинцевых проблематично, так как ее уже нет в живых, во-вторых, переписывала наследство она, будучи в состоянии дремучей слабости ума, и Орлов, как ее ближайший помощник, может это подтвердить на суде. Суду можно будет также предъявить интерес Порецкого к наследству графини Порошиной и, соответственно, наследству Марьяши. Убедить коллег в том, что Порецкий все это придумал и смоделировал ситуацию еще в первый приезд Марьяши в Россию, тоже не составит труда. Красноречие Орлова всегда действовало на судей безотказно…
В общем, больших трудностей в этом деле Орлов для себя не видел. Его все больше заботило
