— Куда ты направишься? — спросила принцесса.
— До утра погуляю по парку и по столице, а потом на драконе — да в Черный замок.
— Да… я, наверное, пойду уже во дворец.
— Иди. — Тантра повернулась и медленно пошла по дорожке.
Принцесса глядела ей в спину, сердце готово было разорваться от дикого боя. И тут будто кто-то шепнул на ухо: «Разве не просила ты у Тиэльца шанса и разве ведьма на драконе — не шанс?»
— Постой! — срывающимся голосом крикнула ей вслед Селена.
Тантра обернулась.
— Я хочу попросить тебя о помощи.
Тантра пошла обратно и, оказавшись рядом, спросила:
— Что я могу сделать?
Собственный план показался Селене глупым, но все-таки она взяла Тантру за руку, и они уселись на скамейку.
— Так что я могу для тебя сделать?
…Селена съежилась и от холода, и от волнения. Чтоб успокоить себя, принцесса принялась водить глазами по стадиону.
А стадион этот, амфитеатр, колизей на пятнадцать тысяч мест, был переполнен. Уж очень любили кровавые зрелища катарийцы. В последнее время, правда, все чаще настоящих гладиаторов заменяли магической иллюзией, но не сегодня. Сегодня кровь и смерть будут настоящими.
Селена, сидящая на самом верху, в королевской ложе, обвела взглядом своих братьев и сестер, как бы прощаясь, потом глянула на отца. Тот с величавым спокойствием глядел на арену, но лицо его было изможденным, глаза впали, король осунулся — несколько ночей кряду он не спал. Селена посмотрела на него с грустью и сочувствием. Добрые чувства к нему еще жили в ее сердце, они остались там с тех далеких времен, когда жива была королева… а после ее смерти король отдалился от своих детей, но внутренняя связь меж ними еще не исчезла. И Селена поняла, что будет тосковать по господарю Катарии, а когда представила, что с ним будет, когда он узнает о предательстве дочери, ее сердце дрогнуло. Девушка вздохнула глубже, и взгляд ее случайно упал на арену. Она была уже залита кровью, но трибуны возбужденно кричали, требуя еще и еще… Селена вздрогнула, и ей хотелось зажать уши, чтоб не слышать этого скрежета мечей и стонов умирающих.
— Когда сам не чувствуешь боли, боль других кажется миражем, — наклонившись к Селене, сказал король.
Девушка почти не слышала его. Глаза ее выискивали в толпе бедняков внизу Тантру. Девушку было бы заметно, потому что основная масса жителей Катарианса светловолосы, а угли волос ведьмы средь белых перьев легко было б различить. Но не было Тантры, все не было…
На арену выбежал маг и поднял руки. В мгновение ока мертвые тела исчезли, а окровавленные гладиаторы, безумно улыбаясь, ушли подсчитывать и залечивать раны.
— Братья и сестры, жители славного Катарианса, — кричал маг, и голос его, колдовски громкий, разносился по всему стадиону, — позвольте поведать вам о неслыханном по своей дерзости поступке оборотней.
Сердце Селены сжалось, и кровь отхлынула от румяных щек.
— Один из них набрался наглости в облике человека в течение нескольких лет жить при дворце в качестве стража. Под пыткой он признался, что таких, как он, много, но они уже покинули дворец. И сегодня, братья и сестры, позвольте порадовать ваш взор казнью нечистого.
«Под пыткой…» — растерянно подумала Селена, и ей показалось, что ее сердце застыло ледяным камнем в горле.
И на середину арены вывели того, чьи волосы ослепительно блеснули в свете солнца. И палач уже точил топор, и пенек возник колдовством, и узник был в лохмотьях… и все это казалось Селене кошмарным сном.
Трибуны загудели, и брань, льющаяся на Лируса, в смешении своем была неразборчива.
Лирус угрюмо поднял голову и глянул на королевскую ложу, нашел лицо Селены и долго всматривался в него. До тех пор, пока верзила за спиной не опустил ему на плечо тяжелую лапу.
— Клади голову… — тихо сказал палач.
Дикая дрожь пробежала по телу Селены, и она, не думая о последствиях, вскочила с места, подбежала к барьеру и запрыгнула на него, покачиваясь. Смутно блеснули где-то внизу золотистые волосы и погасли.
Трибуны охнули, топор в руках палача замер, а Лирус рванулся к краю арены, куда должна была упасть Селена, но палач удержал его.
— И без тебя справятся…
Туфли Селены опасливо заскрипели — не так уж и широк барьер, и любой порыв ветра легко снесет с него.
— Дочка… — растерянно пробормотал король. — Что с тобой?
Одновременно он делал знаки стражам.
— Если кто-то ко мне подойдет, я спрыгну вниз… — звенящим от истерики голосом произнесла Селена.
Стражи замерли.
— Что с тобой, дочка? — мягко спросил король, его самого трясло.
Вместо ответа Селена поднесла ладони ко рту рупором и крикнула:
— Тантра! Тантра!
Ее крик прокатился над замолкшими трибунами, и в первую секунду Селене казалось, будто никто не ответит, но потом она увидела среди зрителей черные волосы. Девушка, одетая в лохмотья нищих, вдруг отчего-то с первого ряда перепрыгнула на арену. Стражники рванулись к ней, но были отброшены непонятной, но очень яростной магией.
Девушка подбросила в воздух что-то извивающееся, и в небе над Катариансом из маленькой змейки Демон стал самим собой, небольшим, но пышущим огнем и яростью драконом. Трибуны ахнули.
Селена зачарованно глядела на него, как и все, впрочем, а Демон уже понесся к земле. Тантра ловко запрыгнула на него, помогла залезть обалдевшему Лирису, а потом Демон вновь взмыл над ареной.
Рой яростных стрел осыпал его, но ни одна из них отчего-то не достигла своей цели. Тантра что-то крикнула, и Демон понесся к королевской ложе.
Король рванулся к своей дочери, но она уже сделала шаг в пустоту, а через секунду Лирус подхватил ее, сам едва удержавшись на драконе.
— Лир, держи ее крепче, — предупредила Тантра.
В ту же секунду Демон принял вертикальное положение и точно штопор вознесся в голубое безоблачное небо.
Лирус ногами крепче сжал бока дракона, а руками — свое новообретенное сокровище. Селена плакала — и от счастья, и от горя, потому что не суждено ей было больше увидеть любимого отца, братьев и сестер.
А когда она посмотрела вниз, то ужаснулась. Катарианс плавал в туманной дымке точно игрушечный, и они стремительно от него удалялись.
— Мы высоко? — восхищенным шепотом спросила Селена.
— О, ваше величество, вы правы, мы очень высоко… — со смехом ответила Тантра. Весь вчерашний день Тантра провела на драконе, и ей уже стало казаться, что Демон — часть ее.
— Куда? — спросил Лирус. — И кто ты?
— Я так полагаю, в замок, если вы не против. А я — Тантра, как меня называют, Темная королева. Пусть твоя невестушка тебе все объяснит.
Лирус погрустнел.
— Да, ты, конечно, получишь нагоняй от Гектора, но и заслужишь уважение. — Тантра мигом поняла его грусть.
