Тантра и представить себе не могла, во что через двадцать с лишним лет выльется для нечисти ее строжайший запрет на убийство детей. Ведь именно в этой маленькой деревушке Норлек-лайда родился и вырос один из тех… впрочем, не буду забегать вперед.
А пока Селена подбежала к Тантре.
— Зачем? — крикнула она. — Что ты делаешь с моими подданными?
— Я не делаю с ними ничего. Зато твои дорогие подданные когда-то не очень давно сделали то же самое со мной, с моим отцом и с моим другом…
Селена со страхом попятилась, ибо таким жутким стало лицо Тантры.
— И вообще у тебя был выбор — Лирус или Катария. В этой жизни нет ничего среднего, такое уж это проклятое словечко «или», — заметил Граф. — А пока прекрати истерику. Мы делаем с ними то, что они, не задумываясь, сделали бы с нами. Такова жизнь, звериный закон.
— Мне жаль их, — пробормотала Селена.
— Им было меня не жаль.
— Это не они тебя чуть не сожгли! Эти не виноваты!
— Какая разница? Уж поверь, они, — Тантра махнула рукой в сторону деревни, — сожгли немало таких, как я! Ты никогда не знала, что такое глядеть в лицо смерти и знать, какой она будет мучительной, так что не тебе упрекать! Пусть святые судят меня… а их они уже осудили. — Девушка развернулась и быстро пошла прочь.
— Но ведь это Инквизиция, люди ни при чем! — крикнула Селена ей вслед.
— С их одобрения, — только и сказала Тантра, сжав зубы. Ей было мерзко, но не стыдно.
Хотя какой-то частью души Тантра отлично понимала, что не права, заставляя платить одних за грехи других, но все аргументы, что приводила ее совесть, разбивались точно волны о скалу, стоило девушке вспомнить суровое лицо старого кузнеца и странные глаза бледного слепого.
Окутанные ясностью морозного солнечного дня мертвецы брели по деревенским дорогам мимо полей и садов…
Тантра глядела вниз, и лакированные крышки гробов, отражая свет, слепили ее. По приказу Графа отныне мертвецы шли, таща на себе гробы со спящими вампирами, — это намного ускоряло продвижение.
Демон парил в вышине, раскинув перепончатые крылья, и многим казалось, что он явился из какой-то архаичной сказки, из древних времен, из глубоких пещер и златоносных рудников Тиэла. Демон выдохнул огонь в воздух и взмыл еще выше.
Тантра с бьющимся сердцем различила где-то вдали башню, крепостные стены.
— Я вижу Норлекский замок! — воскликнула она, снижаясь настолько, чтоб Гектор ее услышал.
— Ты ж осторожней, — предупредил царь оборотней, — нам нужно дождаться пробуждения вампиров, а потом уже идти туда.
Никогда еще день не тянулся так медленно. Тантра изнывала, и когда наконец солнце ушло и звезды неярко вспыхнули на седых небесах, девушка быстро сорвала крышку с гроба Грэта.
Вампир тотчас же открыл глаза. Его руки были сложены на груди, как у покойника, но он быстро переменил позу, увидев выражение лица Тантры.
— Что, уже? — хрипло спросил он.
— Да. Скоро первый наш захваченный замок, — волнуясь, воскликнула Тантра.
Грэт усмехнулся и погладил ее по волосам.
— Ну? Ты будешь внизу или со мной на драконе? — спросила девушка, глядя, как вампир встает и закрывает крышку.
— Конечно, внизу.
И Тантра ощутила смутную тревогу.
— Может, лучше будет?..
— Я не хочу, чтоб мои вампиры погибали, а я нет лишь потому, что я избранник нашей Темной королевы. Успокойся, я буду беречь себя.
Глава 13. Первоначальный
Демон стремительно взлетел, но все равно Тантра не могла избавиться от гнетущего ее беспокойства. С высоты она разглядывала вампиров, но отнюдь не так просто было различить Грэта средь них.
Демон, выдохнув струю огня, понесся вперед. Тантра сощурилась и вдруг поняла, что на крепостной стене нет защитников.
«Наверное, прячутся… или ушли…»
Демон развил стремительную скорость, и через несколько мгновений его когтистые лапы опустились на площадку центральной башни там, где обычно сидят меткие лучники.
Тантра оглядела крепость. Здесь было безлюдно. Внутренний дворик был пуст.
Демон пролетел над всей крепостью, мерно взмахивая крыльями, а Тантра все осматривала оплот герцога Норлека и силилась понять, куда же делись люди. В ночной тьме разглядеть их было бы непросто.
— Демон, подыши огнем на каждую башенку.
Тотчас же стекла и витражи в Центральной лопнули, и огненная струя заполнила все внутри. Сомнений нет, будь там кто-нибудь, он бы сгорел, а перед смертью вряд ли бы сдержал крика.
Вскоре обуглились и остальные башни. Тогда Тантра, не доверяя людям, вытащила из-за пояса длинный меч, усадила Демона на площадку перед безводным отчего-то фонтаном, а сама, озираясь, прошлась по внутреннему дворику основного укрепления. Здесь жил герцог, и крепость, построенная еще в незапамятные времена для войны непонятно с кем, теперь пригодилась людям. Но отчего они ее покинули?
Здравый смысл твердил Тантре: «Убирайся лучше», а любопытство гнало ее дальше. И, как часто бывает у девушек, любопытство победило разум, и Тантра вошла в зал, где герцог пировал с семьей и приближенными. В противоположность традиции знать в этом замке обедала внизу, а слуги — еще ниже, в подвале. У остальных замков планировка не такова: герцоги — на высшем этаже, слуги… да, опять-таки в подвале. Так бывает в домах, так же бывает и в стране, когда что-то меняют, положение низших всегда неизменно.
Здесь было тихо. Ни один факел не нарушал застывшую тьму, правда, как подметила Тантра, подходя к камину, угли еще не успели до конца остыть.
Где-то скрипнула дверь. Это был всего лишь порыв ветра, но девушка уже резко обернулась, со свистом поднимая меч, и вдруг замерла.
Дрожь прошла по ее телу, потому что на Тантру взирал белыми глазами молодой слепой. Он был в новой одежде слуги.
— Как это может быть? — выдохнула девушка. — Ты же… ты же умер… ты ведь мертв… — Грудь ее сдавило от волнения.
— Лекари Инквизиции назвали меня мертвым, Тантра, чтоб отправить прислуживать герцогу. Все ушли, узнав о приближении вашего отряда, но я остался, потому что соскучился по тебе. — Он ласково коснулся ее волос. Со щек девушки градом неслись слезы и, капая, ударялись о каменный пол и ее собственные ноги.
— Но я ведь видела твое мертвое тело… ты перерезал себе вены…
— Я потерял сознание, но я не умер.
Голова Тантры кружилась.
— Меня оставили сторожить и ценой жизни защитить то, что может помочь нечисти в войне с людьми. Но я перейду на твою сторону, — мягко говорил слепой.
— Что это? Что тебя заставили охранять?
— Это под замком, в катакомбах. Об этом нельзя рассказать, можно лишь показать.
