– Хорошему. – мотнула головой упрямица.
– Соня, говори толком. – теряя терпение, произнес Аркадий.
– Ты же мне не говоришь, куда уходишь! И даже не предупреждаешь! – сказала мстительная племянница.
– Я другое дело! Соня говори, а то я тебя изнасилую! – грозно заявил подполковник.
– Прямо сейчас? Вот хорошо бы! Хоть чего-то человеческого от тебя дождалась! – одобрила его намерения медсестра.
Аркадий взял ее за плечи.
– Соня говори, куда идешь!
– Ну, ладно, скажу… – смилостивилась женщина. – К Анатолию Петровичу… – понизив голос до шепота и наклонившись к Аркадию, произнесла она.
– А ты знаешь, где он?
Медсестра еще ближе придвинула к нему свое лицо, так, что Аркадий почувствовал карамельный запах губной помады.
– На каланче. – едва шевеля губами, сказала она.
Стеклов покачал головой:
– Нет. Я там был. Его на каланче нет.
– Он там. – Соня поднесла палец к своим губам. – На втором уровне.
– На втором уровне?… – почти воскликнул Аркадий.
«А я и не подумал… Ну, тупица!» – внутренне ругнул он себя.
– Да. В фонаре. – кивнула ночная путешественница.
Аркадий взял Соню за гладкий локоть и сказал:
– Идем, раз так. Я тебя провожу!
– Ты меня будешь охранять от бандитов, да, Аркаша? – прижалась она к нему теплым боком.
– Кто б меня самого поохранял. – пробурчал подполковник Стеклов.
– Ну, тогда я тебя буду охранять! – храбро заявила Соня и подхватила Аркадия под руку.
– Ты – настоящий друг. – сказал Аркадий.
– Так, идем? – повеселевшим голосом произнесла медсестра, неожиданно нашедшая себе мужчину для сопровождения.
Их путь пролегал мимо одноэтажных домиков Каланчевки. В заборах потрескивала тишина. А над крышами висела полная Луна, старающаяся светить изо всех сил и все равно оставляющая небо черным.
Через минуту перед ними выросла непроницаемая стена из веток и листьев. Старый поселковый сквер, в котором Аркадий только что убегал от погони.
Оглянувшись, и никого не заметив, они нырнули в темный лесной мир.
Мягко пружинила под ногами жирная земля и недовольно скрипел устилающий аллейки речной песок. Луна с любопытством сопровождала тайное путешествие. Время от времени она пыталась напугать спутников, неожиданно отбрасывая на голубоватые дорожки вырезанные из черного сукна тени.
– Аркаша, знаешь, что я хочу тебе сказать… – зашептала Соня, когда они на секунду остановились у разбитой гипсовой вазы.
– Да? – насторожился подполковник.
– Я ведь очень жалела, когда ты уехал в учиться в Новосибирск… И ждала…
Подполковник вздохнул.
– Ты же сразу вышла замуж…
– Не сразу! А через два года! Но ты ведь мне ни разу не написал…
– Когда я уезжал, ты уже с Женькой Кармацким дружила…
– Так ты меня даже не замечал!
– Правильно… Я же в институт поступать готовился. На гулянье времени не оставалось…
– Скажи правду, ты боялся! Не времени, а желания у тебя не было! – обиженно отвела в сторону глаза Соня.
– Чего это я боялся?
– Что жениться придется! Все вы мужики такие… Только бы не жениться! – сердито произнесла женщина.
«Вообще-то Сонька права. И жениться не хотел. И оставаться в Каланчевке не хотел…» – сказал он про себя.
Тогда казалось, что перед ним лежит весь мир. Его хотелось увидеть, узнать, попробовать… А тут что? Женитьба на пусть и нравящейся девчонке, но в которой все было знакомо до заштопанной дырки на чулках… И жизнь в изученной до последней лужи Каланчевке. Все это казалось мало, скучно, не интересно…
Теперь он давно уже так не думал. Тогда он ошибался. Но в том-то и дело, для того, чтобы понять, где тебе на самом деле лучше, надо испытать все другое… Теперь-то он знал, где.
– Ой, Соня, что теперь об этом говорить… – вслух произнес он.
– А почему бы и не поговорить? Ты не женат… Я вообще разведена…
– Что значит – вообще разведена?
– Это значит, что разведенная женщина – это женщина вдвойне!
– Это почему?
– Потому, что она умная! – ответила Соня.
– Это как? – спросил подполковник.
– А вот так! Она понимает, что надо не самой из кожи лезть, чтобы мужика победить. А, наоборот, делать так, чтобы он всегда побеждал.
– Да? – заинтересовался Аркадий.
– Да! Кому эти наши бабские победы нужны? От них ничего хорошего! Один только вред. Хоть на работе, хоть дома. Лишь бы на своем настоять, а там, хоть трава не расти! Хоть весь мир в тартарары провались, только бы наверху оказаться!
– Что это ты так заговорила?.. – искренне удивился он. – Прямо не похоже на тебя…
– Похоже! Еще как похоже! Ты меня просто не знаешь!
– Это я-то не знаю! – хмыкнул Аркадий.
– Как раз ты и не знаешь! Ты думаешь, я такая же девчонка, как двадцать лет назад, да?
– Ну, не совсем такая, конечно!
– Совсем не такая! – нахмурила густые бровки медсестра.
– А какая? – с интересом спросил Аркадий.
– Какая? В сто раз лучше, вот какая! – сказала она и отвернулась от Аркадия.
Дальше они шли молча. Находчивый подполковник так и не придумал, что сказать. Наконец деревья расступились: перед ними стояла пожарная каланча.
– Ну вот мы и на месте! – с облегчением произнес он.
Они остановились у пирамидального тополя. Аркадий чувствовал, как сквозь летнее платье от медсестры струится мягкое тепло. Он приложил палец к губам. Соня понимающе кивнула.
Держась за руки, ночные путешественники двинулись вдоль подобравшихся к каланче древесных стволов. Им нужно было подойти к ней со стороны разрушенного пожарного депо. От него оставались только выступающие из земли глыбы фундамента из бутового камня. Среди них в траве прятался чугунный круг с надписью «Пожарный гидрантъ. 1913 годъ.»
Стараясь не шуметь, Аркадий вынул из пазов и с усилием отвалил в сторону тяжелую крышку. Соня достала из полиэтиленового пакета фонарик. Аркадий посветил в черное жерло. Луч света выхватил уходящую вниз металлическую лестницу. Он огляделся. Как будто, все было спокойно. Никого вокруг он не заметил.
– Ну что, вниз? – шепотом спросил он.
– Вниз! – решительно кивнула медсестра.
Аркадий собрался нырнуть в уходящее вниз отверстие, чтобы спуститься первым и принять там спутницу.
