Ксидиас. Ах! (Пятится, в страхе влезает в шкаф.)
Бродский. Ну вот и прекрасно. (Запирает шкаф на ключ, идет к дверям, сталкивается с входящим Женей.)
Женя. Куда ты с вещами?
Бродский. Уезжаю.
Женя. Почему?
Бродский. Ты слишком глубоко суешь нос в чужие дела.
Женя. Я просто интересуюсь революцией.
Бродский. Твое любопытство подозрительно.
Женя. А где Санька?
Бродский. Ты к ней лез с похабными разговорами? Это тебе не дамочка из мамашиного салона!
Женя. Она не маленькая, и я не ребенок.
Бродский. Я вижу, что ты взрослый, совершенно сложившийся сукин сын! (Уходит.)
Женя. Мишель! Я тебя любил! Берегись! Ну погоди же!
Из шкафа отчаянный стук и крики.
(Обращаясь к шкафу.) Не морочь мне голову!
Картина шестая. ЧАСОВОЙ АЛИ
Штаб союзного командования. Входят: 1. Генерал – главнокомандующий силами Антанты на юге России – помесь солдата и дипломата, крашеные волосы, вспыльчивый, с переходами от площадной ругани к придворной вежливости, взирающий на Россию как на разновидность Африки. 2. Полковник Фредамбе – старый, видавший виды колониальный служака. 3. Капитан Филлиатр – интеллигент из резервистов, по-видимому школьный учитель, дослужившийся до чинов. 4. Румынский, греческий и американский офицеры.
Полковник. Мой генерал, русские политические деятели собрались.
Генерал. Превосходно. Я обращусь к ним со словом.
Полковник (говорит в зрительный зал). Господа русские политические деятели. Господа деникинцы! Господа красновцы! И кадеты! И эсеры! И эсдеки! И эне-сы! Господа из национального центра! Господа из союза возрождения! Из союза сахарозаводчиков! Из союза русского народа! И из прочих союзов! Господа петлюровцы! Господа октябристы! Монархисты! Боротьбисты! И все прочие господа! Главнокомандующий союзными силами на юге России обратится к вам со словом. Слушайте его, господа политические деятели!
Генерал (говорит в зрительный зал). Приветствую вас от имени Антанты, господа. Мы не забыли усилий, приложенных Россией в начале войны, и вот мы пришли в Россию, чтобы дать возможность благонамеренным элементам и русским патриотам восстановить в стране порядок. Надо работать, господа. Вы не любите сражаться. Никто за вас не будет таскать каштаны из огня. Семь с половиной миллиардов вы должны были союзникам еще до тысяча девятьсот тринадцатого года. А три с половиной миллиарда, которые они вам дали во время войны! А два миллиарда гарантированных железнодорожных долгов! Дайте мне счеты. (Щелкает на счетах.) Да плюс два миллиарда, которые союзники одолжили муниципальным предприятиям. Одна Одесса должна семьдесят три миллиона золотых франков. Я подсчитал, господа. Четырнадцать миллиардов семьсот двенадцать миллионов девятьсот девяносто восемь тысяч шестьсот сорок девять франков золотом должна Россия союзникам. Процентов я пока не считаю. А ваши белые офицеры, вместо того чтобы идти в бой, как это полагается честным должникам, виноват, честным воинам, сидят в кафе и распивают коньяк на наши деньги, господа. Здесь все наше. Трамвай! Уголь! Порт! Штаны, в которые вы одеты! Женщины, с которыми вы спите! Господа, мы бескорыстны. Мы пришли помочь вам во имя цивилизации. Поменьше разговоров, господа, побольше дела. На большевиков! На Москву! За наши общие святые идеалы! Я надеюсь, не пройдет и месяца, и под священными сводами Кремля раздастся победоносный звон нашего старого доброго оружия. (Потрясает счетами. Обращается к Фредамбе.) Полковник, я уезжаю, политических деятелей вы примите сами. Отберите наиболее смышленых, соорудите из них правительство. И действуйте из-за его спины. Вы знаете, это наш старый колониальный прием. Объявите через правительство мобилизацию. Постарайтесь поймать коммунистов. Лучше всего, если вы их повесите в рабочем районе. У русских живое воображение. На них это сильно подействует. Со мной сноситесь депешами. Прощайте. (Уходит с частью офицеров.)
Полковник. Ну, капитан Филлиатр, вы приехали с передовых позиций. Рассказывайте. Вы не спешите там у себя на фронте? Ни шагу вперед.
Капитан. Мы вчера отошли на пять километров.
Полковник. Скандал! Мы отступаем перед бандами голодных и вшивых повстанцев и их вождем – этим полуграмотным матросом Бондаренко! Европейский скандал…
Капитан. Было время, и я так думал. Но вот я видел красных в бою. Это не банды, полковник. Красные войска по своим боевым качествам напоминают войска Великой французской революции. Они опрокидывают старую тактику. А мы плохо деремся. В наши ряды проникли красные агитаторы. Вот! (Передает листовку.)
Полковник (читает). «Товарищи, вас обманули, как в тысяча девятьсот четырнадцатом году». Опять! Я узнаю руку областкома. Она всюду тянется из своего подполья, это слишком длинная рука. Я обрублю ее!
Капитан (берет листовку). Они умеют делать эти вещи, полковник. Просто, сильно и – надо признаться – правдиво.
Полковник. Вы устали, капитан.
