Он схватил меня за плечи и основательно встряхнул. Я накрыла его ладони своими:
— Тэйт! Однажды ты корил меня, что я никому не доверяю. Ты был прав — я не доверяла. Но сейчас я собираюсь довериться тебе и надеюсь, что ты мне поверишь. Когда ты его сегодня увидел, посмотрел в глаза… он не показался тебе знакомым?
— Еще бы не показался! Я часами прокручивал проклятое видео — я засек его в тот вечер у твоего дома.
Я крепче прижала ладони:
— Не по тому вечеру и не по видео. По давним воспоминаниям. Честно говоря, ты видел его всего секунду, но такая секунда должна была запомниться. Как-никак ты в него стрелял. Как раз перед тем, как машина врезалась…
— Что?… — Тэйт осекся. Осознание сказанного медленно проступало у него на лице. Он выкатил на меня глаза, а потом его губы сжались с тонкую жесткую линию. — Ну… — Это было сказано тихо. — Как же ты одурачила нас всех, Кэтрин Кроуфилд.
Я набрала в грудь воздуха:
— Это Кости. Я говорила тебе, что любила вампира и убила его в Огайо, но на самом деле я его не убивала, бросила и выдала за него труп другого. Я не виделась с ним до недавнего времени, когда мы столкнулись на свадьбе у Дениз. Все, что случилось сегодня, было подстроено, чтобы дать Кости возможность проникнуть сюда и найти оборотня. Он знал, что, если придет к моей матери, она вызовет вас, а я сказала, что войти сюда можно только мертвым или в капсуле. Он выбрал капсулу, несмотря на риск, что его могут убить, пока он связан в ней.
Тэйт все еще походил на контуженного.
— Я ведь и вправду чуть его не убил: держал в путах и знал, что достаточно встряхнуть, чтобы острия разорвали ему сердце. Меня остановил Хуан. Сказал, что мы обязаны допросить его прежде, чем выносить приговор. Больше четырех лет прошло. Ты все это время не виделась со своим вампиром, но продолжала его любить?
— Да.
Тэйт рассмеялся коротким смешком, похожим на хриплый лай:
— Конечно, ты его любила. Но это не значит, что я нарушу все инструкции по содержанию вампиров, чтобы выпустить его на свободу.
— Он выйдет на свободу. — Мои пальцы впились в его ладони. — Единственный вопрос, будешь ли ты в сознании, чтобы увидеть это. Ты — мой друг, Тэйт. Во многих отношениях — лучший, но я хочу, чтобы ты понял: я его выпущу и ради этого уничтожу любого. Тебя, Хуана, Дона — любого! Я хочу, чтобы ты был со мной как партнер и друг, но я справлюсь и одна. Если не будет другого выбора.
Он, похоже, готов был дать мне пощечину.
— Провались ты, Кошка. Провались! Ты всего провела с ним… сколько? Шесть месяцев? Рядом со мной ты четыре года. Он так дорог тебе? Больше, чем все, за что ты сражалась? Всего, что сделала за эти годы? Подумай, бога ради!
Я смотрела прямо ему в глаза и не колебалась:
— Да. Может быть, ты не поймешь. Бывал ли ты обязан кому-нибудь всем? Всеми своими силами и победами, всем, что сколько-нибудь значит в жизни… Когда все сводится к одному человеку. Вот что такое для меня Кости!
Тэйт вдруг притянул меня к себе:
— Ты, сука! Как же мне не понять, когда для меня все это — ты!
Я не отталкивала его. Нас разделяло не больше дюйма.
— Если я передала кому-то что-то стоящее, то лишь потому, что сперва научилась этому у него. Теперь и ты у него в долгу.
Что-то сверкнуло в его полуночном взгляде, плечи ссутулились.
— Ни хрена я ему не должен! Но… да, я должен тебе. Это твоя цена?
— Если хочешь, называй так.
Лучше с ним торговаться, чем избивать до беспамятства.
— Мало просто открыть капсулу, Кошка. Еще четыре уровня с постами прошедших спецобучение охранников, и двери автоматически закроются, если заметят прогуливающегося по коридорам пленника. Он, со своими зелеными глазами, не подчинит всех — кто-то нажмет тревожную кнопку. Ты это знаешь. Сама налаживала охрану.
— Вот потому-то вы с Хуаном спокойно и непринужденно отправитесь туда, а я останусь здесь, наверху, и управлюсь с системой безопасности.
Тэйт отодвинулся от меня и начал расхаживать по кабинету.
— Дон сменил твой компьютерный допуск, как только узнал о вампире. Твои пароли больше не работают. И даже мои ограниченны.
Я, не отвечая, достала мобильник и набрала номер.
— Ренди, все идет по расписанию. Ровно через десять минут выключай рубильник. Все уровни, кроме четвертого и примыкающего к нему лифта до первого. Полное отключение, как до изобретения электричества. Поцелуй за меня Дениз. За мной не заржавеет.
Я отключила телефон и оглянулась на Тэйта:
— Теперь иди вниз. Ровно через десять минут все питание отключится и здание превратится в могилу. Очень кстати, тебе не кажется? Мы ведь выпускаем мертвеца! Работать будет только то, что нужно мне. Неужели ты думаешь, что за эти годы я не обеспечила себе запасной пароль, на случай если Дон обернется против меня?
Он застыл, словно не веря своим ушам.
— Если ты могла все это сделать, зачем просила меня о помощи?
— Ты — мой друг, — повторила я, выдвигая ящик стола и засовывая лежавший там пистолет за пояс. — А я, что бы вы все ни думали, хочу возглавлять нашу команду. Поторапливайся, у нас мало времени.
Дениз была права насчет Ренди. Он оказался настоящим компьютерным гением: используя мой пароль, взломал общую сеть и запустил вирус, который дистанционно контролировал. Вирус заморозил все, даже телефоны не работали. Соседняя вышка связи, которая поддерживала передачу наших сигналов, тоже осталась без тока. У меня связь была спутниковой и еще действовала, так что, когда погас свет, я единственная не ахнула, оказавшись во тьме: прошла к лифту и стала ждать.
Как только двери раздвинулись, Кости очутился прямо передо мной. Я обнимала его, одновременно отдавая приказания Тэйту и Хуану, которые опасливо жались в дальний угол:
— Охраняйте эту дверь. Никого не подпускать, даже Дона.
— Ты что делаешь? — спросил Тэйт, выходя мимо нас из лифта.
— Отдаю кровь: коробка его иссушила, ему нужно подкрепиться.
— Кошка, господи…
Я нажала кнопку ручного управления, и дверь лифта закрылась, оборвав протесты Тэйта.
— Я знаю, каково тебе пришлось, милая, — сказал Кости.
Я крепко прижалась к нему.
— Господи, эти несколько часов я волновалась до тошноты!
Он поцеловал меня, нежно исследуя каждую складочку моего рта, пока его руки ласкали меня. Я ухватилась за него, с болью ощутив под руками множество дыр на его одежде, там, где его пронзили серебряные шипы капсулы.
— Обойдемся без предварительных игр, — шепнула я, обрывая поцелуй. — Давай уже, кусай.
Кости тихо рассмеялся:
— Ты нетерпелива, как всегда.
Потом его губы скользнули к моей шее, он откинул назад волосы, язык очертил кружок у меня на горле, куда миг спустя погрузились клыки.
Я задрожала, стискивая его еще крепче от двойного укола ощущений. Этот раз отличался от двух прежних, когда он кусал меня: меньше эротики, больше хищного голода. И все же сердце мое зачастило, в
