покоя и полной защищенности, направив разум только на созерцание. Если тот Герцог, о котором он знал, был сильным гипнотизером, то сознание Эр-тэра было для него теперь недосягаемо, а вот сам лорг в любой момент мог нащупать слабую сторону гостя и внезапно обрушиться на него.
- Для непосвященных, я Герцог. - смерив Эр-тэра презрительным взглядом, согласился гость.
- Непосвященных во что?
- Кто ты такой, чтобы задавать мне вопросы?! Желторотый юнец. Неужели во всём вашем железном городе нет никого постарше и хоть немного умнее? Или вами правят дети?
Посмотрев на Эр-тэра, Ан-тэр понял, что тот слишком далеко от подобных мелочей, чтобы вспылить. Лорг со спокойной рассудительностью пояснил:
- Корабль, который ты называешь 'городом', принадлежит мне и потому мое слово здесь - слово мудрости. Это мой 'город', я правлю здесь и я принимаю решения. Что до того, что я юн и глуп, то в моем мире те, кто выше и мудрее, признали меня достаточно взрослым, чтобы решать за других. Возможно, я молод, но за мои полторы сотни австрантийских лет я видел и познал больше, чем любой австрантиец твоего времени, Герцог.
Брови Герцога вопросительно шевельнулись.
- Если ты получил право говорить так, то ты должен знать законы мира?
- Я знаю их. - лаконично ответил лорг.
- Знаешь?! Но тобой нарушен закон Времени! Или ты наделен правами созидать историю своих предков?!
- Такого права у меня нет. - признал Эр-тэр.
- Согласен ли ты, что тот, кто нарушил незыблемость истории, заслуживает кары?
- Да, согласен. По нашим законам история не может нарушаться, и за вмешательство в её ход предусмотрено наказание.
Герцог удовлетворенно кивнул.
- Это то, что я хотел услышать. Я прощаю тебя. Деяния двух солдат, покинувших твой город, будут наказаны?
Эр-тэр поколебался мгновение, потом ответил:
- Да. Они будут наказаны, если выяснится, что ход истории изменился.
- Ты покараешь их на моих глазах. Они заслуживают смерти. - последнее было сказано абсолютно спокойно, с убеждением, что иначе быть не может.
- В чем дело?! - послышался возмущенный оклик принцессы. Она только что вошла и слышала последнюю фразу Герцога.
- Женщина, оставь нас. - хмуро потребовал гость. - Женщинам не место там, где говорят о смерти.
- Что здесь происходит? - ледяным тоном спросила Лен-ера, обводя пилотов требовательным взглядом.
- Ты не слышала меня, женщина? - Герцог был удивлен неповиновением даже с этой стороны. Лен-ера бросила на него такой взгляд, словно он был вещью.
- Герцог требует смерти для Велта и для Сергея. - объяснил принцессе Эр-тэр.
- За что это?!
- Я должен говорить с женщиной? - усомнился Герцог, ожидая ответа у лорга.
- Если вы с кем-то будете здесь говорить, то только со мной! - заявила Лен-ера, тоном привыкшего повелевать человека. Она была уязвлена презрением гостя. - Вы обвиняете наших десантников и требуете их смерти. За что?
- Они посмели помешать мне!
- Насколько я знаю, вы пытались уничтожить безобидную девочку, почти ребенка. Наш десантник поступил благородно и единственно правильно, заступившись за нее. Его поступок заслуживает поощрения!
- Ваш десантник - человек другого времени! - Лен-ера быстро закрыла уши руками, чтобы не оглохнуть от рева Герцога. - Он не смеет вмешиваться в мои дела! Лита не может принадлежать ему - его просто не может здесь быть!
- Лита будет отдана Тьме.
- Это я уже слышала. Что это значит?
- На языке черни, единственно для вас доступном, отдать Тьме - значит принести в жертву.
Лен-ера содрогнулась.
- Что бедняжка вам сделала?
Герцог больше не пытался сдерживать презрение.
- Я не хочу говорить с непосвященными! Вы подчинитесь мне и выполните мою волю, какой бы она ни была, иначе Тьма выбросит вас в такое время, откуда вам никогда не найти дороги - и справедливость восторжествует!
Принцесса гордо вскинула голову.
- Запомните, милый Герцог, я никогда и никому не подчинялась и не собираюсь в дальнейшем!
Оба одновременно впились друг в друга глазами. Поединок слов перешел в поединок воли. Даже непонятно было, кто на кого напал. Глаза Лен-еры горели едва ли не ярче глаз Герцога. Пилоты затаили дыхание. Эр-тэр вернулся к нормальному восприятию происходящего и испуганно вызывал охрану.
Ощущалось даже как колеблется воздух. Дыхания Лен-еры и Герцога стали ритмичными и неглубокими. Сразу стало ясно, что Герцог не в силах сломить волю принцессы, но и та для него не опасна.
Вдруг Герцог расхохотался. Лен-ера оскорбленно хмыкнула.
- Ты сильная женщина! - прогрохотал Герцог. - Даже очень сильная!
- Конечно! - надменно подтвердила Лен-ера.
Герцог продолжал хохотать. Затем он вскинул руки и громыхнул:
- Смотри!
Пол заходил ходуном; стены затрещали под напором невидимой силы, но не поддались. Свет забушевал яркими красками; покрытие пола задымилось. Лен-ера крикнула от неожиданности, падая на пол. Её подхватил поток ветра и сильно прижал к стене. Она задохнулась от боли и унижения. Герцог же продолжал хохотать, его тело светилось и переливалось разными оттенками от желтого до бело- голубого.
- Вы подчинитесь мне, иначе я уничтожу всех вас! - раскаты голоса били по барабанным перепонкам пилотов. - Я зашвырну вас туда, откуда вам не выбраться!
- Эр-тэр, он блефует! - лорг услышал дрожащее сознание принцессы. - Это ископаемое ничего не понимает в устройстве корабля - откуда ему знать, что мы можем, а что нет! - она сделала паузу, глотая воздух, потому, что невидимая сила сдавила ей грудь. - Немедленно включите все защиты… Включите… энергетическую…
Эр-тэр все понял. Он скомандовал Ан-тэру, большими от удивления глазами следящему за тем, как швыряет их корабль по всей карте вокруг Австранта:
- Быстро, боевой режим! Переходи на автономное питание! Никаких взаимодействий с внешней энергией! Поставь все защиты, что можешь!
Капитан молниеносно подчинился - это была его работа. Одновременно с тем, как очертания всех предметов в помещении менялись на ещё более округлые, что соответствовало переходу в боевой режим, сила Герцога ослабевала, а 'Странник' принимал все более фиксированное положение в пространстве. Наконец Герцог стал нормальным человеком, обладающим всего лишь сильно развитой волей, что его самого очень удивило. Лен-ера поправляла своё роскошное платье и по глазам её было понятно, что она чувствует себя победителем, и сознание победы умиротворяет ее, вынуждая держаться в рамках этикета. Иначе она бы наверно приказала сию же минуту уничтожить наглеца, даром, что солдаты её охраны уже стояли в дверях с барвапами наперевес.
Герцог продолжал держаться с прежним достоинством, но и не скрывал некоторой растерянности.
- Я была уверена, что он - не голограмма. - с торжествующей улыбкой заявила Лен-ера.
- Тогда как же он попал сюда? - удивился Эр-тэр.
- Как видите, Герцог, кое-что умеете вы, кое-что мы! Мы не совсем варвары, как вы говорили. И если нас забросить куда-нибудь очень далеко, что вы собирались сделать, мы легко вернемся. А вот вы,
