порадовала его, ведь ночь длина.
Сера заставила его думать по-другому, попробовать забыть старые обиды. Если он хотел выглядеть перед ней мудрым стариком, то должен хотя бы попытаться быть им, например, немного поворчать.
Однако он был слишком в хорошоей форме для старика. Они оба трудно дышали.
— Мы пройдем через все вместе. — Вспышка чувств озорила в его глаза. — Попробуем убить преступное намерение.
Она потрела плечо, вздрагивая от боли.
— Как Екко поймает его?
— Это достаточно сложно, но он умеет это делать. — Арчер подошел к ней сзади и положил свои пальцы ей на плечо. — Где болит?
Ее дыхание участилось от его прикосновения.
— Не очень больно. Тшува позоботится об этом.
— Просто посмотрю, — его голос был мягок, в отличае от его рук.
Она вынудила себя не наклоняться к нему.
— Ты говорил, об Екко и преступном намерении.
— Я видел однажды, когда Екко был покрыт слизью. Они продорлжали бороться. Я думал, что ему понадобится помощь, но он справился. Сказал, что это похоже на утопление котят. Злых котят.
Она задрожала, говоря себе, что это из-за его истории, а не из-за прикосновения.
— Я не должна жалеть преступное намерение, но мне его жалко.
— Ненавидь грех, а не грешника.
— Я думала, что ты скажешь, «Люби грешника, не грех».
Его руки исчезли.
— То же самое.
— Нет, — сказала она терпеливо. — Не все зло, и каждый это знает.
— Я думаю, да, если ты хочешь высушить волосы, а не преступное намерение. — Он растирал свои мускулы и сухожилия, которые немного побоваливали, от блока, который он поставил, чтобы отразить ее выпад. — Тальяны не вернуться до утра. Ты должна отдохнуть.
Она не была уверена, что хочет этого. Кто знал, чего она вообще хочет? Искушение, без сомнения.
— Сообщи мне, когда я понадоблюсь тебе.
Из-за слабой одышки в своем голосе она поежилась. Только тренировка, сказала она себе. У любого бы сбилось дыхание. Только, это не была реакция его тела на нее.
Не дорждавшись его подтверждения, она быстро пошла к своему номеру.
Несмотря на длиный день, она не могла спать. Ее мозг взрывался от разговора с Нанетт и спарринга, как физического, так и умственного с Арчером. Она позвонила своему врачу и отменила прием, сославшись, что последнее время чувствует себя намного лучше. Должно быть, было поздно звонить братьям или Венди в частный санаторий. Она лежала на кушетке и размышляла, не будет ли теперь всегда слишком поздно.
Она должно быть все-таки уснула, потому что когда раздался стук в дверь, она делала пирог. Под песню «Люблю Люси», она засунула в пирог преступное намерение. Но пирог был стеклянным, и она пальцем разрезала его. Внезапно, боковым зрением она заметила рядом сидящего фералиса, его оранжевые глаза смотрели на нее, слюна стекала с его зубов.
Она поднялась после второго удара.
Зейн ждал за дверью.
— Арчер сказал, что ждет в лаборатории вместе с Букмекером.
Она надела свитер, сумку и записную книжку, не уверенная, что сейчас будет иссушать преступное намерение, и пошла за ним.
— Ты тоже будешь там?
Он покачал головой.
— Меня убьют буквально и фигурально. Ты справишься и без меня. Все хорошо?
Опять и опять.
— …четыре и двадцать черных дрохда пекли пирог…, - она напевала себе под нос.
Зейн подхватил следующую строчку.
— …когда пирог был готов, птицы начали петь… — Он покачал головой. — Я был бы очень расстроен, если бы меня оставили без обеда. Кстати об обеде… — Он показал ей дорогу, а сам пошел на кухню.
Дневной свет пробивался, через окно, но в коридоре было тихо, тальны возвратились домой ночью и теперь отдыхали. Она шла в лабораторию в полной тишине.
Затем она услышала голоса мужчин, затем тонкий визг. Преступное намерение.
— Вы пойдете к задержанному. — Сказал Букмекер.
— Я просто так его поймал? — жалобный вопрос Екко потерялся в бесцеремонном ответе Арчера.
— Проверка гипотезы, не пустая тарата времени. Ты должен это знать.
Букмекер засмеялся.
— Я думаю, что создал целую гипотезу.
— Кого это заботит? — Что-то упало, и Сера подумала, что Екко ударило рукой о какой-то поднос с оружием.
— Легко сказать, — спохватился Букмекер. — Никому не нужна моя работа.
Мягкий голос Арчера, стал успокаивать его.
— Ваш вклад необходим, Букмекер, всегда так было. Если ваш отец заставил вас, чувствовать по- другому, так только для того, чтобы вы не провели всю свою жизнь так. —
Сера вздрогнула, представляя лицо Букмекера. Никто не любил, когда обсуждали его семейные проблемы. Она знала это.
Она прибавила шаг и повернула за угол.
— Извините, я опоздала.
Трое мужчин сразу оставили свои оборонителные позы и повернулись к ней. Арчер кивнул ей, когда она поставила свою сумку на скамейку.
Между мужчинами стояла колба, закрытая золотой печатью, в нутрии была наполовину жидкость наполовину газ чернильного цвета. Она наклонилась ближе, чтобы рассмотреть, красный глаз уставился на нее прямо сквозь стекло.
— Не урони, — предупредил Екко. — Эта сука, чтобы уйти воспользуется канализацией, а я не хочу потом видеть, как она вылазиет из моего душа.
Она сглотнула.
— Я не представляла, что можно их сделать такими маленькими.
— Они, как крысы. Они залезут везде, где пройдет голова. Но больно засовывать их в бутылку.
— У меня есть информация по морфологии преступного намерения, — сказал Букмекер терпеливо.
— Мы не для этого здесь, — Арчер оперся бедром о прилавок. — Я хочу, что бы вы взяли ESF и засняли, как Сера иссушает преступное намерение.
— Как-то это неспортивно выглядет, — сказала она.
— Подобно отстрелу рыб в барреле? — усмехнулся Екко. — Мы можем выпустить это, если ты сумеешь иссушить его быстрее, чем он окажется в моем душе. А мне туда очень хочется.
Она скорчилась.
— Я думаю, что потом разберусь.
Букмекер скрестил руки на груди.
— У меня есть информация о преступном намерении. У меня уже есть сноски там, на сегоднешний экперимент…
Арчер выпрямился с его ленивой позиции.
Букмекер затих. Даже Екко перестал изучать свои ногти.
Сера наклонилась к мензурке снова.
— Я не знаю, как у меня получилось это прежде.
