И я пошел прочь – из комнаты, из дома, из этого заросшего сорняками имения, подгоняемый жестоко раненным самолюбием.
В среду ничего особенного не произошло. Даже меньше, чем я ожидал, – когда я отправлялся скакать в первом заезде, я узнал, что Корал-Кей сегодня в Кемптоне выступать не будет.
– Чертова скотина сегодня ночью долбанулась в своем стойле, – сказал Гарольд. – Я проснулся и услышал, как она бьется. Хрен ее знает, сколько она там провалялась, она была уже полудохлой. Виктора это не обрадует.
Когда плата за заезд ушла меж пальцев, нечего тратить деньги на бензин и ехать глазеть на скачки. Потому я остался дома и распечатал фотографии Лэнса Киншипа.
В четверг я отправился в Кемптон, чтобы участвовать в единственном заезде, думая, что в смысле заработков эта неделя уж очень тощая, но почти сразу, как только я вошел в ворота, в меня вцепился какой-то разъяренный коротышка, который сказал мне, что меня ищет его владелец, и если мне нужны заезды, то мне стоит побыстрее шевелить задницей.
Я и пошевелил, и получил заезд прежде, чем тот владелец тренера успел подумать, что я приехал не вовремя и передать заезды кому-нибудь еще.
– Как досадно, – пыхтел он, словно задыхаясь, хотя я понимал, что он спокойно стоял и ждал меня тут минут пятнадцать. – Мой жокей вчера сказал, что никаких последствий падения не чувствует. А сегодня утром нахально звонит мне и сообщает, что подхватил грипп.
– Ну… что же, – я подавил смех. – Не думаю, что он может тут что-нибудь сделать.
– Очень опрометчиво.
У его лошадей легкие оказались получше, чем у хозяина, но тем не менее великих подвигов от них ждать не приходилось. Я пришел на одной из таких третьим из шести и полетел со второй за два препятствия до финиша. Малость ушибся, но ничего не повредил, лошадь тоже.
Третья лошадь, на которой я сначала и должен был скакать, была ненамного лучше – неуклюжее недоученное лошадиное отродье с брюхом под стать способностям. Я осторожно повел ее в заезде для новичков, стараясь походя научить прыгать, но благодарности от тренера не получил. Он сказал мне, что я скакал недостаточно быстро, чтобы разогреть ее.
– За нами было шестеро или семеро, – кротко сказал я.
– И впереди тоже.
Я кивнул.
– Ей нужно время.
А также терпение, недели и месяцы тренировки в прыжках. Возможно, у нее не будет ни того, ни другого. И, возможно, мне снова не предложат скакать на этой кляче. Тренер, несмотря ни на что, будет стремиться гнать ее, и она грохнется в ров, и это вправит тренеру мозги. Только бедную лошадь жалко.
Отсутствие лорда Уайта в тот день было для меня облегчением. А вот присутствие Клэр оказалось сюрпризом. Она ждала меня у весовой, когда я переоделся в уличное и пошел было домой.
– Привет, – сказала она.
– Клэр?
– Я подумала, что мне стоит прийти и посмотреть, как все это на самом деле происходит. – Глаза ее смеялись. – Сегодняшний день – это типично?
Я посмотрел на серое пасмурное небо, на жидкую четверговую толпу и подумал о своих трех так себе заездах.
– Довольно типично, – сказал я. – Как ты сюда добралась?
– На поезде. Весьма познавательно. Я весь день тут шаталась, глаза таращила. Я и не знала, что люди на самом деле едят заливного угря.
Я рассмеялся.
– Я и в глаза его не видел. Ну… чего бы тебе хотелось? Выпить? Чашечку чая? Съездить в Ламборн?
Она быстренько прикинула.
– Ламборн. Ведь я оттуда могу вернуться на поезде, верно?
Я отвез ее в Беркшир с непривычным чувством удовлетворения. Я чувствовал себя вправе сидеть рядом с ней в машине. Это было как-то естественно. «Возможно, – подумал я, анализируя свои ощущения, – потому, что она дочь Саманты».
В коттедже было темно и холодно. Я прошел по дому, включая свет, обогреватель и чайник. И тут зазвонил телефон. Я ответил из кухни, поскольку подключен к розетке он был там. У меня чуть не треснули барабанные перепонки от пронзительного голоса, прокричавшего мне прямо в ухо:
– Я первая?
– М-м-м, – ответил я, поморщившись и держа трубку подальше от уха. – Первая в каком смысле?
– Первая! – Очень юный голос. Ребенок. Девочка. – Я звоню каждые пять минут уже несколько часов. Честное слово. Я первая? Скажите, что я первая.
Тут до меня дошло.
– Да, – сказал я. – Вы самая первая. Вы читали «Коня и Пса»? Газета ведь не появится до завтра…
– В магазин моей тети она попадает по четвергам. – Она говорила так, словно все нормальные люди должны были это знать. – Я беру ее для мамы по дороге домой из школы. Ну, могу я получить десять
