– Материалы в столе, товарищ младший лейтенант.
«Четкий парень», – подумал о помощнике Денисов.
Заявление Орлова о явке с повинной лежало вместе с протоколом его допроса. В витиеватых выражениях признаваясь в кражах и уповая на снисхождение, в допросе Орлов не мог указать ни одной подробности совершенных преступлений. Вверху почерком Холодилина было выведено: «Освободить».
Орлов ожидал, что допрашивать его будет майор Блохин, и, увидев Денисова, был разочарован.
– Меня уже допрашивали в этом кабинете. Майор Блохин.
– Садитесь. Сколько времени вы знакомы с дежурным по камере хранения?
– С Борисом? Не знаю.
– Тридцать первого вы с ним выпивали?
Орлов опустил голову. Получилось неискренне, Денисов заметил это.
Вначале Денисову было важнее всего понять, кто перед ним. Важнее, чем признание. Кто? Как относится к себе, близким? Чем жив?
– Выпивали?
– Было. – Он вздохнул.
– Потом вы поехали на товарную станцию? К вагонам с вином? Там тоже выпивали?
Орлов снова сделал вид, будто раскаивается, переживает.
– Чем закусывали?
– Где? У вагона? – Вопрос удивил.
– Нет, в автокамере.
– Апельсинами. Механик принес.
Денисов задумался.
– Много апельсинов?
– Штуки три. Он без апельсинов не бывает…
Из отдела милиции они вышли втроем – Орлова держалась чуть поодаль. Было морозно и тихо. Несколько электричек стояло у платформ. В центре перрона не спеша разговаривали двое постовых, издали к ним направлялся еще один, дежуривший на площади.
«Пустая платформа, электропоезда с опущенными пантографами, сбежавшиеся перекурить постовые, – подумал Денисов, – ночной вокзальный пейзаж».
Из дверей центрального зала выглядывали пассажиры бакинского скорого – ждали посадки.
– Ну, мы пойдем, – сказала Орлова, – простите его!
Денисов успел забыть о них: странная супружеская пара – задерганная женщина и гуляка-муж, которого она никогда не оставит в беде, не бросит и не предаст. Немногим выпадает такое.
2 января, 0 часов 30 минут
Илья ждал
Вся ночь шла кувырком. В поисках базовых ячеек сотрудники милиции изменили структуры цифр на наружных шифраторах. Исчезли привычные комбинации, Илья несколько раз проходил по отсеку к своей ячейке. Надо было уходить либо ждать новых пассажиров.
Илья нервничал. Появление Капитана не добавило обычной порции энергии. Помощник явился с опозданием. На этот раз он был в куртке летчика. Форменная фуражка, надетая чуть набекрень, придавала испитому лицу вид насмешливый.
«Ничто ему не грозит, – в который раз с неприязнью подумал Илья о напарнике, – подбирать шифр не приходится, к ячейкам подходить не надо. Поставить вещи в базовую ячейку да задать пару вопросов дежурному: „Сколько хранятся вещи?“, „Как поступить, если забыл номер ячейки?“, „Где предварительная касса?“. И – до свиданья!»
Увидев Илью, Капитан сразу же заспешил навстречу – само дружелюбие и мягкость.
– Все в порядке?
Илье показалось, что от него попахивает алкоголем.
– Пока вы со мной, что может с нами случиться? – привычно рассыпался в комплиментах Капитан. – Просто удивительно: никогда не чувствовал себя настолько спокойно. – Он еще глубже, как в панцирь, втянулся в свою новую куртку.
Илья не стал вводить его в курс дела с базовыми ячейками: зачем паниковать раньше времени?
– …Я, Илья Александрович, решил пригласить вас с женой и ребенком этим летом в Одессу. Принимаете приглашение? Мне попалось расписание Черноморского пароходства: отход из Одессы в пять ноль-ноль ежедневно, и через пару дней вы в Батуми! Заботы о каютах я беру на себя – некоторые связи еще остались…
Они остановились у киоска военторга. Илья протянул руку – постучал по дереву: просил удачи на ближайший час, дальше не загадывал.
