что ты из серьезного расследования делаешь «Тимура и его команду»? Еще бы всей деревне рассказал, что мы делаем и что знаем!» Но Леха так же безмолвно отвечал «Что хочу, то и делаю. Не забудь, что батя сказал про мое участие в этом деле!» Шнырков усмехнулся («Вот звереныш растет!») и сказал вслух:
– Ладно, говорите. Это капитан Слепов из уголовного розыска. Он тоже послушает.
Все пятеро разместились у капота джипа над кучей фотографий, и Влада взяла слово:
– Я, конечно, не знаю, может, вы это уже все давно знаете… Я просто насчет этого самого клейма думала. Что оно означает? Вы ведь говорили со специалистами по геральдике?
Слепов покачал головой:
– Нет, тут и так понятно. Свастика Гитлеровской Германии. Древнеарийский солярный символ. Мы все ж таки тоже не лаптем щи хлебаем.
– И поэтому первые на подозрении – неонацисты?
– Ну а кто же еще?
Влада показала на фотографию, где крупно был зафиксирован ожог от клейма. А вот, видите, здесь видно значки такие? Прямо на луче свастики?
– Это руны, – со знанием дела ответил Владимир, чувствуя какое-то странное озарение, – древнегерманские и скандинавские символы. Меня это тоже заинтересовало. Носили показывать разным специалистам из университета. Но нам там ответили, что это – чушь. Что мало того, что это вообще ничего не означает, но и что некоторых рун – значков этих самых – в природе просто не существует. То есть выходит, что несколько рун действительно реальные, некоторые – неправильно написанные, но тоже реальные, а некоторые – просто рунообразные значки. Что здесь написано, дай-ка… Тафобон…Раимиовт… какой-то…То есть Палач либо сам их придумал, либо это просто стилизация под древнюю Германию. Потому мы и решили, что это скорее всего малолетки – решили приобщиться к Третьему Рейху. А поскольку ничего не знают, наобум на своем клейме значки вырезали – похоже и ладно!
Влада прокашлялась, все на нее смотрели.
– У Гитлера свастика, – начала она, – была повернута направо, по часовой стрелке.
– Правильно, по ходу Солнца, – согласился Шнырков. – И здесь точно так же. Еще один факт в пользу нацистов.
Влада кивнула.
– Просто если свастика повернута направо, значит она посвящена Солнцу. А если влево, то наоборот, правильно? – Тут Влада подняла фотографию и перевернула ее. – Видите на просвет? В зеркальном отражении у нас получается ночная свастика. И если внимательно присмотреться, – она направила снимок прямо на солнце, – то руны тоже становятся понятны.
– Ну-ка… – Слепов взял в руки фотографию долго смотрел на просвет.
– Ничего не понимаю. Я ж не специалист по мертвым языкам. Ты-то что здесь увидела? Бими… Боми… это вообще не знаю, что за крючок…
– Да вы не по латыни читайте! Не по-немецки! Русский это! Древнерусский точнее! Он просто написан этими значками! Видите?
– Твердый знак не читается или читается как безударная гласная, пробелов между словами нет. – Торжествующе заключила Влада. – И получаем «Во имя Чернобога»!
– Что за чертовщина? А что за лапки спереди и сзади?
– Это руна зла. Не помню, как называется. Символ Чернобога – славянского бога разрушения, хаоса и ночи.
Владимир хмыкнул, водя пальцем по фотографии.
– Получается, – сказал он, – что Палач даже не удосужился правильно свою надпись на клейме выбить.
– Выбил обычно, без отражения, чтоб самому было понятно, – добавил Шнырков. – А ты, э-э-э, Влада, откуда это все знаешь?
– Меня этому научил один очень умный и очень интересный человек.
Тут сердце Кости обвалилось с таким шумом, что было даже удивительно, что на него никто не посмотрел.
– А как бы нам пообщаться с этим умным и интересным? – спросил Слепов, крутя в руках фотографию.
– Я думаю, что никто и никогда уже не сможет пообщаться с этим человеком, – ответила Влада с откровенной грустью в голосе. Несмотря на эту грусть, сердце Кости сразу вспарило так высоко, что стукнуло ему в горло. Он даже тихонько коснулся Влады чуть повыше локтя – мол, не расстраивайся, все пройдет, я же с тобой. И – о чудо! – Влада не отодвинула руку! Правда, это прикосновение было таким незаметным… Но скорее всего, она его заметила!
– Ну и что мы теперь поимели? – раздраженно спросил Слепов. – Да ничего. Только наоборот, круг поисков расширился. Теперь помимо всего прочего, в него включаются и еще одни сектанты? Неоязычники? Мы-то только сатанистов разбирали – теперь еще одни на нашу голову свалились…
Влада продолжила:
– Я, конечно, не уверена, но я знаю в Питере про одну такую общину. Называется «Навий Свет». И община эта как раз изучает культы черных ночных богов у славян. Чернобога и Мары, то есть, вот. Это известная организация, она книги издает по культуре славянской. И находятся они на базе… Вот, я не помню как называется. Кто-то из моих друзей, не помню кто, ездил к ним на базу, книги у них закупал на продажу.
– Не на базе ли Центра Славянской Культуры они находятся? – и оба сыщика многозначительно переглянулись.
– Да-да, что-тотипа этого.
Неожиданно что-тоекнуло в сердце у Влады. Как-то много совпадений сразу всплыли в один миг. И община «Навий Свет», чьи книги по славянской культуре Сева привозил и раздавал всем молодым соратникам для просвещения. И отрубленные головы. И эти участившиеся в последнее время командировки в Питер. И даже то, что на самом деле совсем неизвестно, за что именно Севу посадили. Быть может – спасение четверых молодых скинов – жалкая сказочка, чтобы не травмировать психику Влады? И как бы она этими своими мудрыми расследованиями не навредила Севе. Ведь всем этим знаниям научил ее он. Хорошо же она отплатит за это своему учителю! Своему любимому человеку!
Но к счастью, сыщики не стали допытываться, кто же научил Владу всем этим премудростям. Они сразу отошли в сторону и тихо заговорили, размахивая руками. Минут через пять Шнырков подошел и дал распоряжения:
– Так, ребята. Всем вам огромное спасибо, а в особенности – тебе, красавица. Теперь все встанет на свои места. Давайте я вас отвезу по домам, а нас с тобой, Алексей, ждут великие дела.
– Мы тоже хотим великие дела, – протянул Костя.
– Для вас они на сегодня закончились. Впрочем и для тебя, Алексей, видимо,
