– Тайвэ могут перемещаться в Нижние Миры и таким образом сокращать себе путь.
– Хмм... Похоже, ты повесил на них хорошие подчиняющие заклятья.
– Они свободные существа, и я закрываю тему об их способностях и причинах, по которым они мне служат, – отрезал Фремберг. – Ты еще что-то хотел узнать?
– В общем-то да. Что значит «искал, но не нашел»? Как искал?
– Я же сказал: это демон-ищейка. Он способен учуять эфирный след любого существа и найти его в любом из доступных ему миров.
Эдрику вспомнились слова Аронгобана о том, что демоны и люди, перерабатывая энергию, наделяют ее своим «запахом».
– Как я понимаю, след растворяется уже через несколько часов... – полувопросительно произнес он.
– Это кто тебе такое сказал?
– Аронгобан.
– Аронгобан – смертный, пользуется амулетами и прочей ерундой, – в голосе Пепельного Мага отчетливо проскользнули снисходительные нотки. – Тайвэ может взять след даже несколько месяцев спустя.
– Почему же не взял?
Насмешливый тон, которым был задан вопрос, Фрембергу явно не понравился.
– Спросишь у него самого, – буркнул он. – Что-нибудь еще?
– Пожалуй, все. Будем ждать твою нечисть.
– Займись пока книгой. Да, и вот что...
– Что?
– Если ты найдешь ее... я надеюсь, у тебя хватит ума не пользоваться ею. Если Маскриба сгубило собственное колдовство, а не что-то еще, то причиной смерти могло стать одно неверно сказанное слово в ходе ритуала. А Маскриб знал Наречье почти как свой родной язык. Он всю жизнь только им и занимался.
– Потрясающая забота. – Эдрик сделал удивленное лицо. – А я-то думал, что
Фремберг скрипнул зубами:
– Не зли меня.
– Как можно.
– ...и прощай.
Образ расплылся, ощущение присутствия покинуло Эдрика. Его сознание устремилось по вытянутому пути, в скором времени сжавшемуся в крошечный обсидиановый шарик, лежащий на ладони. Увидев ладонь и шар, он обвел взглядом свою комнату в гостинице и понял, что проснулся.
...В это же самое время далеко на западе, в башне из живого обсидиана бессмертный чародей Фремберг Либергхам устало откинулся в кресле. Разговор с Эдриком его утомил.
Глава шестая
Лассур Эридельт, второй сын барона Римбокского, капитан стражи Миррабата встречал гостя в своем новом кабинете. Стоило посмотреть, с какой заботой и любовью Лассур Эридельт устроил здесь все. Здесь не было избыточной роскоши, но все – мебель, ковры, обитые тканью панели на стенах, тяжелые занавески, изящные металлические узоры, защищавшие окна вместо обыкновенных решеток, – решительно все свидетельствовало о внимании Лассура к самым, казалось бы, незначительным мелочам. Все так удачно подобрано, так соответствовало друг другу, создавало такую непринужденную, гармоничную, и лишь самую чуточку роскошную обстановку, что, хоть однажды войдя в кабинет Лассура Эридельта, хотелось больше никогда его не покидать, избрав местом своего обитания одно из больших мягких кресел, а объектом исследования – один из переполненных книжных шкафов. На человека, относящегося к хозяину кабинета с опаской или даже настроенного враждебно, чары комнаты производили расслабляющее, успокаивающее воздействие, заставляя его, даже против воли, общаться в дружеском, непринужденном тоне, выбалтывая по ходу то, о чем говорить пришелец изначально вовсе не собирался. На самого Лассура, а также на безусловно преданных ему людей, кабинет производил иное действие: здесь работалось лучше и комфортнее, чем где-либо еще в Витхаллаберском княжестве, совершенное устранение тревог и беспокойств внешнего мира способствовало скорейшему сосредоточению мысли на исследуемом предмете. Толстые стены и тройной ряд оконных стекол создавали в помещении совершенно изумительную звукоизоляцию.
Но гость, навестивший сегодня капитана стражи, остался, похоже, равнодушен к убранству кабинета. Гость – мужчина высокого роста, одетый богато, как и подобает благородному человеку. Сильное гибкое тело, выдающее умелого воина и танцора. Прямой взгляд, уверенность и непринужденность. Чтобы завершить образ дворянина, ходящего в фаворитах Витхаллаберского князя, не хватало только одной мелочи – оружия. Да, клинка у него не было. Конечно, отсутствие клинка в ножнах на поясе гостя именно здесь и сейчас могло оказаться странной случайностью, но не похоже было, чтобы он вообще его носил. Гость не казался человеком, ощущающим себя «голым» без оружия – а для дворянина это, как минимум, странно. Впрочем, гость вообще переставал казаться обычным человеком, стоило только заглянуть ему в глаза. В спокойные и немного скучающие желтые глаза с вертикальными кошачьими зрачками.
Лассур Эридельт не стал предлагать Гилькару эс-Салькиру (именно так звали гостя) ни пищи, ни вина. Не потому, что капитан стражи считал ниже своего достоинства разделить с ним трапезу. Напротив. Гилькар принадлежал к числу тех немногих, чью дружбу Лассур Эридельт заполучить бы хотел, но по каким-то причинам не мог или еще не успел это сделать. Однако он достаточно хорошо знал своего гостя, чтобы не оскорблять его предложением отведать жареного мяса. Вино Гилькар, может быть, и выпьет – из вежливости. Так же, как из вежливости вертит в руках полупустой кубок на княжеских пирах. Но вино – не способ установить с ним доверительные отношения. Вино – это то, что он, так уж и быть, готов
Но сегодня он позвал Гилькара как раз для того, чтобы этой властью воспользоваться. Использовать занимаемую должность для того, чтобы распорядиться временем и силами этого... этого существа.
Не раздражая оборотня ни суетливостью, ни лишней болтовней, Лассур Эридельт протянул ему несколько листов бумаги.
– Читать сейчас? – Гость вопросительно посмотрел на Лассура.
– Хотя бы просмотри.
Гилькар пробежал взглядом записи. Лассур исподтишка наблюдал за его лицом. Никаких изменений. Спустя минуту гость оторвался от чтения. Все так же – сочетая внимание и равнодушие – взглянул на хозяина кабинета.
– По этому делу есть еще кое-какие сведения, – Лассур дотронулся до кожаного тубуса, полученного несколько дней тому назад. Но открывать его не стал. – Прислали недавно из Алмазных Княжеств.
– Когда он уже прошел? – уточнил гость.
Лассур кивнул.
– Да. Но они бы и не успели раньше. Послание шло за ним по пятам. А он не медлил.
– Установили, кто это? – лениво спросил Гилькар.
Лассур опять кивнул.
– Колдун. Достаточно известный на юге, особенно в связи с прошлой войной. Ну, с этой... с кочевниками.
– Да, я слышал.
– Северянин по происхождению... он, похоже, довольно долго жил в Княжествах. При отражении нашествия даже стал у них там кем-то вроде местного героя, – хмыкнул Лассур. Нынешние «подвиги» этого «героя» ничего, кроме омерзения, у него не вызывали. – Но сразу после войны пропал на несколько лет. И теперь вот объявился.
– И что произошло?
– Судя по всему, он спятил. О подробностях мои... ммм... коллеги не сообщают, вероятно, они им самим
