Когда экипаж наконец остановился, снег, искрясь в желтом свете фонарей, падал уже сплошной стеной.
Спрыгнув на землю, Ник помог Полли выйти из кареты и обратился к кучеру:
— Можешь ехать. Сегодня ты мне уже не понадобишься. Тот, глядя на него, изрек с глубокомысленным видом:
— Кажется, будет метель, милорд.
— Да, так что поторапливайся, дружище, — ответил Николас и повернулся к Полли: — А ну, пойдем скорее в дом, пока ты не превратилась в настоящий сугроб!
Он, обняв свою возлюбленную, легонько подтолкнул ее к парадному входу. Дверь перед ними тотчас отворилась.
— Я уж думала, вы не приедете в такую ужасную погоду! — послышался чей-то веселый голос. — Добро пожаловать! Камин давно растоплен, а в гостиной вас ждет вкусный ужин.
Полли вошла в маленькую прихожую и оказалась лицом к лицу с румяной миловидной женщиной с живыми карими глазами.
— С вами, я вижу, молодая леди, милорд? — сказала дама.
— Да, это госпожа Полли Уайт, — представил девушку Ник. — А это, любовь моя, — миссис Бенсон. Она позаботится о тебе.
Вот так дела! Никто никогда не заботился о Полли, за исключением, может быть, Пруэ, да и та делала это крайне неохотно.
Девушка в смущении молчала, не зная, что ответить.
Миссис Бенсон понимающе улыбнулась.
— Пойдемте со мной, дорогая моя! Я покажу, какие апартаменты снял для вас милорд, — сказала она, поднимаясь вверх по узкой лестнице. — У вас будут две прекрасные комнаты, чистенькие, без всяких там клопов или тех же тараканов.
Хозяйка отперла большую дубовую дверь и распахнула ее. Глазам Полли предстала аккуратная гостиная. В камине жарко горел огонь, у невысокого окна стояло кресло, покрытое льняной тканью. Мебель в комнате была простая, но добротная и отполированная до блеска. Портьеры и покрывала — свежевыстиранные и накрахмаленные. На столе стояли тарелки и чашки, а в воздухе носился аппетитный запах жареного мяса.
— Вот здесь ваша спальня. — Миссис Бенсон открыла еще одну дверь.
Полли увидела просторную комнату, в центре которой разместилась огромная резная кровать. Рядом с ней находился небольшой туалетный столик, а над ним, чуть повыше, висело зеркало. Здесь, так же как и в гостиной, в камине горели дрова.
Полли была несказанно удивлена. У нее одной будут целых две комнаты! И какие прелестные!
— Надеюсь, вам здесь понравится, госпожа, — сказала миссис Бенсон.
— О да… спасибо… — отозвалась, запинаясь, Полли.
— Ну, вот и славно, — произнесла женщина. — Думаю, вы проголодались. Пойду-ка распоряжусь, чтобы подавали ужин.
— Прекрасно! — вступил в разговор Ник, видя, что Полли по-прежнему не может вымолвить ни слова. Поклонившись, миссис Бенсон вышла.
— Полли, очнись! — улыбнулся Николас.
— Неужели я одна буду жить здесь? — спросила, приходя в себя, девушка.
— Ну да. Однако надеюсь быть здесь частым гостем, — шутливо заметил Ник, расстегивая плащ.
— Разумеется, сэр, — сказала Полли и тут же почувствовала, как абсурдно это прозвучало. — Вы… вы, может быть, хотите остаться сегодня?
— Д-да, — изрек он задумчиво. — Если меня приглашают, то я, пожалуй, и в самом деле останусь. На улице так ужасно! Кажется, вот-вот закружит метель.
На губах Полли заиграла лукавая улыбка.
— Прошу вас, милорд, найти приют в моей скромной обители! Я не смогу спокойно спать, если буду знать, что вы в пути в такой буран!
— Я бесконечно вам признателен, мадам! — ответствовал Ник и грациозно поклонился.
Полли так расхохоталась, что, согнувшись от смеха пополам, потеряла равновесие и упала на пол.
Николас помог ей подняться.
— Какое печальное зрелище! — Он придал своему лицу сердитое выражение. — Мне казалось, я учил вас делать реверансы с большим изяществом!
Держа ее в своих объятиях, Ник совсем близко увидел прелестную мордашку.
— Я хочу тебя! — прошептал он вдруг, ощутив гибкость и податливость девичьего тела, и Полли услышала, как в голосе его прозвучала ничем не прикрытая чувственная страсть.
Но тут за дверью послышался звук шагов, а затем раздался веселый голос миссис Бенсон, приглашавшей их к столу.
— Ожидание обычно только усиливает желание, — заметил Николас. — Да и сытный ужин тебе никак не повредит: не пристало заниматься любовью на пустой желудок.
Они прошли в гостиную, где их ждали жареная баранина и солидное блюдо устриц.
Николас подал своей подопечной салфетку, налил вина в бокал и сел напротив. Это был их первый совместный ужин. Поскольку раньше их отношения ограничивались лишь ролью учителя и ученицы или господина и служанки, Полли невольно испытывала некоторую неловкость, как будто то, что происходило сейчас, следствие какой-то ошибки или недоразумения и на ее месте должна была находиться совсем другая девушка, а не она — незаконнорожденное дитя из долговой тюрьмы. Вспомнив, однако, что она прирожденная актриса, обладающая изумительным даром перевоплощения, Полли поборола смущение и, подняв бокал, улыбнулась.
Лорд Кинкейд, с восхищением наблюдавший за девушкой, воскликнул:
— Замечательно! Просто чудесно, как повела ты себя в незнакомой обстановке! У тебя подлинный талант, который, я уверен, будет по достоинству оценен!
У Полли сразу же поднялось настроение. Выковыривая устрицу из раковины, она подумала о том, что лорд говорит так, словно не вырвалось у него только что страстное признание. Но данное обстоятельство ничуть не огорчало ее: всему свое время. К тому же вкусная пища, вино, тепло и приятное общество доставляли ей истинное наслаждение.
Николас с удовлетворением заметил перемену в душевном состоянии Полли. Для него было крайне важно, чтобы девушка чувствовала себя раскованно и забыла о страхах, испытанных ею в прошлом, когда на каждом шагу она сталкивалась с грубостью и насилием. Он никогда не забудет жалобную мольбу не делать ей больно в тот далекий вечер в таверне и то, как с привычной покорностью она готова была тогда отдаться ему, хотя испытывала при этом непреодолимый ужас. Ему хотелось, чтобы сегодня, когда он приоткроет ей мир сладостного блаженства, она почувствовала в полной мере и нежность его, и доброту. У них будет еще время и для бурной страсти, подвластной вожделению.
Лорд Кинкейд выбрал из корзины с фруктами особого сорта грушу — именно этому сорту отдавали предпочтение и сам король Карл, и его венценосная супруга. Нетрудно было предположить, что ничего подобного ни разу еще не доводилось отведывать девушке, которой, если все пойдет по плану, предстояло вскоре вращаться в высших кругах общества. Разрезав плод, Ник положил половинку на тарелку Полли.
— Спасибо, — смущенно произнесла она. — Никогда еще не ела так вкусно!
— Я этого и хотел — накормить тебя как следует, — сказал с улыбкой Ник и, встав из-за стола, подошел к Полли.
— Что… уже пора? — спросила она, подняв глаза.
Этот бесхитростный, наивный вопрос застал его врасплох. Однако что могла знать девушка о тонкой науке искушения?
Он не спеша вынул заколки из ее прически, и тотчас медовые волосы скатились волной на плечи Полли. Николас поднял их и поцеловал девушку в нежную шею. Потом, касаясь одной рукой ее плеча, другой скользнул по высокой ее груди. Полли негромко вскрикнула и машинально поднесла свои руки к руке Николаса. Ей самой непонятно было, чего она хотела больше — разрешить или запретить ему его смелые ласки.
