решительно откинул забрало шлема. Не съедят же его, в конце-то концов. Если бы туман хотел, ему ничего бы не стоило сожрать их, пока они стояли рядом. С плазмой ведь он разобрался.
В нос ударил уже знакомый запах фиалок. Степа принюхался. И вдруг окружающий мир неуловимо изменился. Где-то в глубине тумана он увидел какой-то странный узор. Нет, не узор. Картина? Пожалуй. Степа присмотрелся. Странные образы, сменяющие друг друга, складывались во что-то… что-то знакомое. Что это? Одно, другое. Изображение сменяет изображение. Перетекает друг в друга. И… у Степы в голове начало постепенно складываться ощущение обиды. Обиды?
И вдруг он понял. Да, обиды. Конечно, обиды. За «сожрать». Глупость какую-то он несет. Кто тут кого жрать будет? Фу, Степе стало даже стыдно. Образы в тумане стали мягче. Спокойнее. Его простили.
Степа облегченно выдохнул… и задрожал всем телом. Какое «жрать»? Какое «простили»? Перед кем «стыдно»?
Образы тумана заструились успокаивающей лентой. Все в порядке, в порядке, в порядке. Здесь нет угрозы. Нет, нет, нет.
Степа медленно пошел вперед, увлекая за собой Пенька и Декстера.
Они и вправду успокаивали. И успокоили. Мысли Донката стали плавнее, мягче. Вернулась способность думать. Так, если здесь безопасно, то он может отпустить Декстера с Пеньком. Так? Туманная мгла не изменилась. Решение оставили за ним. Ага, предположим, он их отпустит. И они тут же потеряются. Не-ет, так не пойдет. Но ведь как-то он в прошлый раз видел в этом тумане? Как у него получалось? Степа вгляделся в плывущие линии. Непонятно. Какие-то размытые линии, спирали, воронки. Глюки, короче.
Стоп. Степа схватился за последнее слово. Глюки. А от чего бывают глюки? У него? От бойджи. В молочной реке появился нарисованный тоннель. Дорога? Верная дорога?
– Пенек, – обе руки были заняты, и Степа постучал о шлем космоштурма своим шлемом. – Открывай.
Пенек очень внимательно посмотрел на Степу через забрало своего шлема. Проверяет, нормальный ли? Сейчас ты у меня допроверяешься, обозлился Степа. Он скорчил морду, как при переключении каналов в шлеме, дико завращал глазами и стал тихонько подвывать, задирая губы кверху. Посмотрел на лицо Пенька и решил, что перестарался. Да уж, с такими глазами он теперь часа два забрало не поднимет. Хорошо еще руку не выдергивает, а то – поминай, как звали. Черт, отругал себя Степа, нашел время для шуток. Он развернулся к Декстеру. Тут все вышло значительно проще. Сакс вопросительно поднял брови, спрашивая, как дела. Степа показал глазами, что все нормально. Декстеру хватило нескольких секунд, чтобы прийти примерно к тем же выводам, что и Донкат. Короткая заминка, и сакс тоже вдыхает запах фиалок.
– Ну как? – поинтересовался Степа. – Нормально?
– Да, кажется, ничего, – пожал плечами сакс. – А с Пеньком что?
– Боится, – Степа не смог придумать, как внятно объяснить, почему Кирилл не хочет поднимать забрало, и решил ограничиться простой версией.
– Ладно, пусть боится, – махнул свободной рукой Декстер. – Ну, что будем делать?
– Да есть одна мысль, – поделился Степа. – Ты что-нибудь вокруг видишь?
– Ничего, – припечатал сакс. – Белые стены. Свет и свет.
– А вот там? – Донкат указал туда, где неспешно переливались какие-то молочные волны.
– То же самое, – пожал плечами Декстер.
– Так, ясно, – похоже, это все-таки только он может с туманом общаться в отсутствие профессора. – Забыли. У тебя бойджа есть?
– Нет, – покачал головой Декстер. – А зачем тебе?
– Да надо проверить одну идею, а то мы так и будем тут стоять, держась за руки. Ты, кстати, не отпускай меня, а то потеряемся в секунду. Я уже сейчас не знаю, откуда мы пришли.
– Нет у меня бойджи, – сокрушенно повторил Декстер. – Надо у Пенька спросить.
Донкат скосил глаза на глухое забрало кирилловского шлема.
– Спроси ты, а? А то он меня боится.
– Тебя? – поразился сакс. – С чего бы это?
Степа только пожал плечами. Сакс аккуратно положил Соловья на землю (Степа тут же поставил на него ногу, чтобы не потерять) и, не отпуская Степин локоть, подошел к Пеньку.
– Открывай, – загудел Декстер, постукивая по шлему. – Долго ты там сидеть будешь? Все живы, все хорошо.
Декстеру Пенек поверил. Или, может, решил, что раз оба с ума сошли, так все одно пропадать? Неважно. Важно то, что он все-таки открыл шлем. Вдохнул запах фиалок. Принюхался. Посмотрел на Степу.
– Ты в порядке?
– Да, – Донкат решил больше не шутить. Хватит. – Извини. Я не хотел. Глупая шутка.
– Ничего, нормально, – успокоился космоштурм. – Чего хотел?
– У тебя бойджа есть?
– Есть, – кивнул Пенек. – А тебе зачем?
– Одна мысль есть, – повторился Степа. – Проверить надо. Не век же нам тут сидеть.
– Она в мешке, – Кирилл чуть повернулся. – Достань.
– Никак, – Степа посмотрел на сакса. – Шойс, достань. И давай вперед немного пройдем, а то торчим тут на самом краю.
Пройдя метров двести, они остановились и потратили пару минут, пока, наконец, разобрались, кто кого будет держать, чтобы Степа мог спокойно поесть. Донкат приступил к поглощению полосок. В этот раз они не показались такими уж вкусными. Но тем не менее…
Одна, вторая, третья, четвертая. Степа ел полоски, которые потихоньку переставали лезть в горло, и ждал. Ждал, ждал. Чего, он и сам не мог сказать. И когда пачка, которую Декстер добыл из рюкзака Кирилла, начала подходить к концу, мир вдруг неуловимо изменился.
Степа замер, приглядываясь. Вроде все то же самое. И не то же. Что-то поменялось. Но что? До боли в глазах Донкат всматривался в туман. Он все так же плыл клубами, тек ничего не значащими рисунками, менялся. Поднимался вверх. Поднимался?
– Смотри, – вдруг дернул его за руку Декстер. – Туман сходится.
И правда, туман вокруг начал потихоньку приближаться. Но теперь это были уже не те молочные стены, которые окружали их все это время. Теперь это был просто туман. Такой, каким он и должен был быть. Обыкновенный туман, в котором с небольшим трудом, но все же можно было разглядеть друг друга на расстоянии.
– Есть, – обрадовался Степа. – Я могу видеть.
– Это что, туман стал нормальным, потому что ты бойджи наелся? – не поверил Пенек.
– Не знаю, – пожал плечами Степа. – Но я уже могу видеть. Вон там дерево, – он указал на проступающее в тумане дерево.
Обычное дерево, перекрученное, как и все вокруг.
– Где? – Декстер с Пеньком завертели головами. – Нет там ничего.
– Да вот же оно, – показал рукой Степа. – Метрах в тридцати.
– Вот она, бойджа, – понимающе протянул Кирилл. – Я, например, ничего дальше трех метров не вижу.
– Я тоже, – присоединился к нему Декстер.
– Эксперимент, – Степа отпустил руки.
Ничего не произошло. Он отошел на шаг. Все нормально. Сакс с Пеньком виднелись как ни в чем не бывало. Еще пять шагов.
– Степа! Донкат! Малыш! Ты где? – тут же раздались крики.
– Тут я, – Донкат вернулся к спутникам. – Все нормально, я вас видел четко и ясно.
– А вот мы тебя – нет, – пожаловался Декстер. – Так что не отходи далеко, мало ли что.
– Да куда я тут денусь? – Степа оглянулся. – Все равно мы уже потерялись. Теперь осталось сидеть и ждать непонятно чего.
– А может, еще бойджи съесть? – предложил Кирилл. – Так ты вообще весь туман увидишь насквозь.
