— Замечательно! — непонятно чему обрадовался Дан и схватил волнообразно изогнутый нож. Точным ударом он отсек руку, выставившую в непотребном жесте палец, и, засунув дергающуюся конечность в мешок, стал невозмутимо снимать с трупа доспехи.
— Совершенный свежак, — продолжал он излагать свои наблюдения. — Максимум двенадцать часов. Надо проверить кладбища, найти разрытую могилу. Обряд должен был проводиться где-то поблизости.
— Займешься этим с утра, — кивнул патрон, — а сейчас кликни служек. Пусть уберут здесь все, а эту дрянь сожгут. И предупреди, что, если начнут болтать, станут такими же.
Дан кивнул и выскользнул за дверь. Неслышно появившиеся подростки лет пятнадцати шустро навели порядок и так же тихо удалились. Вернувшись, оранжевый собрал все железо в мешок и присоединился к своим товарищам.
— Ладно, а что там с эльфами, нашли нужного? На сей раз поднялся самый пожилой из присутствующих.
— Да, светлейший, — кивнул он. — Правда, пришлось применить пятую ступень… Нерий махнул рукой:
— Мне не нужны подробности, главное — результат. Для церемонии все готово?
— Да, осталось дождаться нужного положения луны, и можно действовать.
Впервые светлейший соизволил растянуть рот в улыбке.
— Это послезавтра. Ну что ж, надеюсь, все знают свои обязанности. — Присутствующие закивали, — Помните, наше будущее зависит от слаженности действий. — В глазах священника засверкали фанатичные огоньки. Окружающие неотрывно, словно под гипнозом, смотрели на вскочившего со своего места настоятеля. — Через сутки каждый из вас будет обладать огромной властью! Именно мы составим костяк нового мира, и я надеюсь, что каждый из вас сработает строго по плану. — Резко затормозив перед подставкой со свечами, он махнул рукой. — На этом все. Все свободны, кроме Дана.
Священнослужители, кланяясь, стали исчезать за дверью. Оранжевый, не дожидаясь разрешения, бесцеремонно плюхнулся на скамью. Нерий плотно прикрыл дверь за последним и сел рядом с ним.
— Ну что? Ты ведь не все рассказал? Давай выкладывай!
— Очевидцы упоминали цвет волос… Рыжий цвет наводит на неприятные воспоминания. — Порывшись в небольшом мешке, висевшем на поясе, он достал оттуда листок бумаги и протянул его Нерию. — Вот держи, врага надо знать в лицо.
С фотографии на Нерия смотрели две улыбающиеся веснушчатые мордочки. Его святейшество злобно прошипел:
— Так вот, значит, кто проник в мой дом. Он видел Ирелию… Он должен умереть…
— Парень — просто ангел по сравнению со своей сестрой. Вот кого надо уничтожить в первую очередь. — Дан вытащил из кошелька тонкую скрученную трубочку и, подойдя к свечке, прикурил. — Никак не могу отвыкнуть от сигарет. Ты уже придумал отвлекающий маневр?
— Разумеется. На послезавтра назначена казнь четверых эльфов. Виселицы уже строят. Это должно помочь. — Нерий, машинально отвечая, продолжал рассматривать любительский снимок, сделанный на какой-то вечеринке. На заднем плане виднелись надутые воздушные шарики и огромный белоснежный торт. — Так это кусочек твоей прошлой жизни? Очень мило…
Оранжевый бесцеремонно стряхнул пепел прямо на пол.
— Все может перемениться, особенно послезавтра. Они обменялись заговорщицкими взглядами.
— Ладно, пошли спать. Завтра надо будет провести огромную подготовительную работу. И приглядывай за остальными, нам не нужны сбои перед финишем. — Его святейшество не забыл, что является главным в компании, и решил напоследок слегка покомандовать.
Через минуту комната опустела. А еще через мгновение тяжелая скамейка отодвинулась, и из открывшегося отверстия показалась чумазая физиономия двенадцатилетнего мальчишки, одетого в хламиду храмового служки.
Вот что было на самом деле, и вряд ли кто-то из собравшихся в трактире «Зеленый петух» мог об этом знать. И уж точно никто не знал, что с самого утра, как только открылись ворота, из города выехал одинокий всадник. Его не пугала возможность нарваться на темного охотника или попасть на глаза стражникам, отправившимся в очередной рейд. Было кое-что поважнее.
ГЛАВА 9
Марк
Я проснулся в холодном поту. Сковывавшая тело усталость бледнела перед приснившимся мне кошмаром. Я снова стоял в центре сужающейся воронки, и тысячи мертвых глаз смотрели на меня с укоризной. Я с трудом вырвался из объятий сна, чувствуя на языке солоноватый вкус крови. Пощупав пальцем прокушенную губу и решив, что для одной ночи ран достаточно, я тихонько вылез из-под мохнатой шкуры. Рядом, подложив ладошку под щеку, по-детски сопела моя новая знакомая. Нике… Странное имя для девушки, не женское. Напоминает шипение капельки воды на угольях, таких же ярко-красных, как ее шевелюра. Девчонка чмокнула губами и улыбнулась во сне, ей, в отличие от меня, снилось что-то очень приятное. Яши в комнате не было, еще до того, как мы заснули, он пошел вниз вливаться в коллектив и, судя по всему, делал это до сих пор. Очень хорошо, мне было необходимо побыть одному и попытаться проанализировать ситуацию. Холодная вода из кувшина, вылитая на голову, стряхнула остатки сна. Проведя рукой по стриженой голове, я невольно усмехнулся: вчера, после того как меня отмыли в бочке, Нике не смогла расчесать сбитые в воронье гнездо волосы. Пришлось состричь. Шрамы обнаружились даже под белым ежиком волос, правда, в отличие от остальных, это были бледные, хорошо зажившие рубцы. Выглядел я очень живописно — наш хитрый хозяин, заглянувший к нам попозже, чуть не помер со смеха, впервые увидев стриженного почти налысо эльфа.
Эльфа? Зеркало отразило незнакомое лицо, красивое в своей асимметричности, но чужое, неправильное… Я не помню даже своей внешности… Беспомощность шевельнулась в груди, мягко пробежала по жилам и громыхнула в затылке, заставив поморщиться от боли и голода. На столе обнаружилось холодное мясо, оставшееся после ужина. Я быстро съел его и, устроившись возле небольшого окошка, задумался.
Чувствовал я себя вполне сносно: шрамы подживали на глазах, голова не гудела, звездочки в глазах отсутствовали, недели две спокойной жизни — и я смог бы восстановиться полностью. Но вот с памятью дело было совсем худо. Казалось, моя сознательная жизнь началась в тот момент, когда я очнулся на той самой поляне, то есть несколько часов назад. При попытках вспомнить, что же со мной было до встречи с рыжими близнецами, окружающий мир расплывался и начинал терять очертания, и это меня пугало — выйдя из небытия, я совсем не торопился обратно. Здесь мне нравилось гораздо больше. Запахи, звуки, цвета… приятнее, чем сидеть в глазастой воронке. Да и рановато… Что-то мне говорило, что есть у меня какая-то подспудная цель, сверхзадача… Вечный вопрос «зачем я живу?» не давал покоя.
Ладно, не будем напрягаться, сказал я себе, а попытаемся систематизировать те знания, что сидят в моей черепной коробке. Итак, что же я знал? Я знал, где я, как называется этот мир, как зовут моих спутников. Хоть они и звучали не так, как остальные встречающиеся нам люди, но их мелодия была чистой и приятной. Мне нравилась их чужеродность и загадочность. Они плохо вписывались в окружающий мир и, судя по всему, были здесь такими же странниками, как и я. От них веяло безграничными просторами и необузданной энергией без тормозов. Нике в их тандеме являла собой движущую силу, а Яша был способен протаранить любое препятствие, возникшее у него на пути. К тому же, надо отметить, рыжая девчонка, щедро усыпанная веснушками, радовала глаз с чисто эстетической точки зрения… Приятная парочка…
Так… Что еще? Я знаю, кто такие Шилос, Олвей и Элверт, и точно уверен, что это все не я. Хотя при звуках последнего имени что-то во мне напрягалось. Как ни странно, когда я сказал об этом, рыжие отнеслись к моему сообщению спокойно.
— У тебя все равно имени нет, — сказал Яша. — Так почему не Элверт?
— Оно мне не нравится, какое-то чересчур чистенькое и сладенькое. Может, оно и подошло бы какому- нибудь холеному эльфу, но я пока не чувствую себя ни эльфом, ни кем бы то ни было еще. Я парень без расовой принадлежности и желаю такое же имя— без всякого намека на мой статут как индивидуума, — заявил я.
— Правильно, — кивнула Нике. — Мне мое тоже не нравится, вот я и придумала сокращение. Ну и как ты желаешь называться?
