Заработаешь — можешь даже купить!
— Что мне, русских что ли мало?! — с вызовом ответил Олегов, разозлившийся на себя за то, что, как он почувствовал, краска залила его лицо.
— А она и есть русская, во всяком случае, чуть-чуть. Верно, Гаури?
Девушка, ничего не ответив, торопливо вышла из комнаты. Краем глаза Олегов успел разглядеть ее черные длинные волосы и светлый овал лица.
— Мои друзья не пьют спиртного, а мы с вами пропустим по стаканчику, — толстяк подмигнул и разлил что-то из плоской бутылки по крошечным серебряным стаканчикам. Олегов подвинул свое кресло поближе, а Серж и двое парней в костюмах сели прямо на пол, застланный ковром.
— За встречу!
Олегов кивнул головой и проглотил содержимое наперстка. Травить не будут, подумал он, могли бы раньше прихлопнуть без всяких церемоний. По вкусу выпитое напоминало хороший коньяк, который Олегов до этого пил один раз в жизни. Это было в самолете Вильнюс-Ташкент, а пил он «Наполеон» с соседом по креслу, седым подполковником. Аромат коньяка наполнял салон, стюардесса укоризненно смотрела на них, ничего не говоря. Упившись, в промежуточном аэропорту Актюбинска они под дождем на мокром газоне рвали для нее гвоздики…
— Хорошо пошло, — удовлетворенно произнес Олегов и, поражаясь собственной наглости, взял бутылку и сам разлил по стаканчикам.
На широком подносе уместились чайник и чашки, широкое блюдо с углублениями, в которых были разложены разнообразные восточные сладости. Были среди всего этого и аккуратные кусочки какого-то мяса, как показалось Олегову, вяленого на вкус. Серж с парнями пили чай, из вежливости изредка притрагиваясь к блюдечку с засахаренными орешками.
— Так вы говорили, надо махнуть рукой, проезжая мимо красного «фиата» ?
— Да, так, — кивнул головой Олегов.
— Ну и как, решили махнуть или нет? — иронично улыбаясь, спросил толстяк.
— Еще нальете — скажу, — развязно ответил Олегов.
Толстяк засмеялся, зубы у него были вполне кинематографические.
— Да вы сами, мне хватит, мы лучше покурим.
С этими словами он достал из-под столика красивую коробку из красного дерева и, откинув крышку, предложил сидящим по длинной сигарете с золотыми ободками и иероглифами.
— С наркотиками? — подозрительно спросил Олегов.
— Конечно, — серьезно сказал толстяк, Серж и еще двое парней при этом почему-то заулыбались, они уже прикуривали сигареты.
— Дайте и мне.
— Но они же с наркотиками, — с серьезной физиономией ответил толстяк, но Олегов чувствовал, что того распирает от смеха, и потешается он над Олеговым.
Сначала Олегову показалось, что по запаху этот табак напоминает обычные сигареты с ментолом, необычным было лишь то, что возникало ощущение, что вдохнув дым, он не может его выдохнуть, дышать- то он дышит, но дым как-то оседает у него внутри…
— Надо запить, — бодро сказал Олегов и налил себе стаканчик.
— Вот вы сейчас напьетесь и не скажете нам, что же вы решили.
— Я решил послать его к черту.
— Но у него фотографии и пленки.
— А вы для чего? Вас что, это не касается?
— Да поменьше, чем вас. Мы у себя дома, нам есть куда бежать.
— Так что вы от меня хотите? — разозлился Олегов.
— Может, мы вам поможем решить проблему, а вы — нам?
Все трое, глядели на Олегова, он обвел их взглядом и усмехнулся.
— А не боитесь снова влипнуть в историю со мной?
— Я никого не боюсь, — холодно ответил толстяк, — я боюсь только уменьшения доходов, которое произойдет, если вы откажетесь.
— Я согласен, — сказал Олегов то, что собирался сказать давно, с самого начала разговора, — вот только кто вы?
— Скажи ему, — толстяк кивнул Сержу.
— Сетх.
— Чего?
— Сетх, шретшхи. Старейшина купцов.
— Я думал, индусы не против правительства, — недоуменно сказал Олегов.
— Да мы и не против, — пожал плечами толстяк, — вот только еще в «Махабхарате» было сказано, что правителю не разрешается вводить никаких законов, неугодных торговым союзам и гильдиям. Кабульской власти вот сколько лет…
Он поднял руку с растопыренной пятерней.
— …А «Махабхарате» — вот сколько тысяч лет…
Он пошевелил в воздухе пальцами. Олегов понимающе кивнул головой, хотя слово «Махабхарата» почти ничего не говорило ему.
— Ладно, завтра на пост не езжай. Придумай что-нибудь. Мы все сделаем сами, тебя оставят в покое. Вот только сможешь ли ты помочь нам?
— Попытаюсь, — неуверенно сказал Олегов и задумался, что же от него потребуют. Он чувствовал себя легко и спокойно, напряжение спало.
— Тогда еще покурим.
Девушка снова зашла, забирая поднос. Теперь Олегов откровенно разглядывал ее, смущение ушло вместе с выдыхаемым дымом.
— Гаури, ты нравишься молодому человеку, — насмешливо сказал толстяк.
Девушка покраснела, впрочем, на смуглом, хотя и европейском лице, это было не очень заметно.
— Она понимает по-русски, может говорить? — спросил Олегов индуса, чтобы перевести разговор на другую тему, хотя также приятную для него.
— И даже петь. Гаури нам еще споет. Но сначала о деле.
Толстяк махнул рукой, Серж с парнями вышел, а вошел пожилой мужчина в белой чалме с морщинистым лицом. Он подал толстяку зеленую папку с золотым тиснением на обложке. Олегов заметил, что у него нет правой кисти, папку тот подавал левой рукой. Толстяк благодарно кивнул и предложил однорукому сесть.
— Взгляните, вот — Кабул, а вот — Джелалабад…
Толстяк ткнул пальцем в карту, которая находилась в зеленой папке. Олегов изумленно смотрел на карту, на ней он видел красные кружки застав вокруг Кабула и вдоль дорог, красные, черные и зеленые стрелки.
— Вот сюда ваша дивизия пойдет на боевые действия на следующей неделе…
— Вы что, шпиона хотите из меня сделать?! — с ненавистью заорал Олегов.
— Помолчите и послушайте. Нам ничего не нужно от вас, мы знаем сами все, что нам нужно. Мы, наоборот, хотели бы вам подбросить ценную информацию для вашего командования…
— Зачем? — тупо спросил Олегов.
— Какое вам дело? Может, мы просто вам симпатизируем, но из скромности желаем остаться неизвестными.
— Бред какой-то…
— Слушайте, вы согласны или нет? А может, вы просто не способны нам помочь? Может, мы переоцениваем ваши возможности? — спросил толстяк, подавшись вперед, кресло под ним заскрипело.
— Ладно, говорите, — буркнул Олегов. Он понял, что толстяк принимает его черт знает за кого, считает, что Олегов крутится близко возле штабов, поэтому может как-то на что-то повлиять.
