Однако деваться попросту некуда.
НАДО.
Глава седьмая
Побратимы во времени
– Вот тогда-то и смекнул я… Здесь не просто война с фашистами, а самый настоящий бал Сатаны. Добрую половину люда, что шатается в окрестных местах, не иначе как из самой преисподней выпустили. Может так статься, в аду главный пахан периодически амнистии устраивает. А мы, похоже, попали на очередную… Такая вот шняга, братан.
Упырь уже битый час повествовал мне своё героическое боевое прошлое. Правда, из повествования выходило, что большая его часть была вовсе не боевая и не героическая.
Родом он был из Нерчинска, ныне Читинской области. Знатное место – дикие степи с плоскогорьями. Не случайно, испокон, в царской России тут каторга была. Уже потом обросли местные пустоши поселенцами, как правило, из бывших каторжан. Вот и отец его, Пётр Антипович, был поселенцем. Отмотал срок с лихвой, отмытарил… Казалось бы – иди теперь, мил-человек, на все четыре стороны. Да куда? Кто тебя, каторжанина, ждёт? Родственнички какие были, давно уже всеми правдами-неправдами от него открестились. Потому и остался в тех диких местах. Избу небольшую поставил, женился на местной бабёнке Авдотье. Та нарожала ему троих деток – троих пацанчиков. Все как один – крепыши, в кости широкие, в отца удались. Данила был самым старшим…
Тут революция. «Долой царя!» Разноцветная чехарда: белые – красные – зелёные. Не прогадал Данила – «К каким пристать?» – выбрал цвет крови, как самый верный. Подался к красным. Сначала воевал в партизанском отряде. Потом в регулярной части под командованием Фрунзе. Хлебнул из солдатского котелка. Помотался по фронтам Гражданской войны. Два ранения. Один орден. После войны был направлен от своей части в военное кавалерийское училище.
В сорок первом ему исполнилось тридцать девять…
Мы стояли у затушенного уже кострища. Жало, только что сменившись с поста, был неподалёку, шагах в десяти. Прислонившись спиной к сосновому стволу, он не сводил с нас глаз. Я слушал Упыря молча, лишь иногда поддакивая.
– Ну, посуди сам, откель взялись все эти герои прошлых веков? Мифы и легенды ходячие… Что за толковище немыслимое устроили? И чего они все поделить не могут? У меня калган* как чайник выкипает, когда начинаю об этом думать, мысли бурлят… Может, хоть ты мне, Дымыч, чего втолкуешь? Жуть как надоело ставнями кацать.*
«Пребывать в недоумении, значит», – услужливо подсказал мне Антил, покопавшись в нашей памяти.
– Ладно, втолкую чуть позже, и только то, до чего собственным умом дошёл. А ты покуда, Данила Антипыч, хозяйство своё покажи, как обещался.
– Ну, это на раз. Идём. – Он обернулся и негромко приказал: – Жало, давай вали в лагерь, шагов за сто впереди. Да блындачь* мне в оба! Ходют тут всякие…
Когда Жало исчез в зарослях, Упырь двинул по лесной тропе, я за ним. Мой цепкий взгляд выхватывал каждую мелочь, достойную внимания. Потому, когда через двенадцать минут мы приблизились к расположению лесного лагеря спонтанно возникшей «интербригады» всех времён и народов, у меня уже сформировался чёткий вывод: место базирования «Упырёва хозяйства» было выбрано крайне неудачно. Оно больше напоминало расположение какого-нибудь Слёта ветеранов, приковылявших в загородный лес повспоминать былые дни.
– Ни к чёрту, господин местный помещик! – вырвалось у меня в сердцах. – Пришлось тут же смягчать реплику широкой улыбкой и массой пояснений: – Упырь, ты не обижайся, но командовать твоим колхозом я не хочу – у меня иные задачи и планы. А вот советом помогу, не сомневайся. Пока же скажу – ни к чёрту у тебя дела с охраной и маскировкой подступов к базовому лагерю. Вот погляди… – я принялся на ходу разъяснять ему узловые моменты и наиболее заметные упущения. – Место у тебя, Данила Петрович, выбрано правильное… В закрытой труднодоступной местности, относительно защищённое. Вот только вопрос: относительно чего? Я так понял – пока тобой не сильно интересуются… Оно и понятно – никаких активных действий ты не ведёшь, просто аккумулируешь живую силу и стараешься… с бору по сосенке ударный кулак сложить. Знаешь, Упырь, ты мне Спартака напоминаешь. Во время его вынужденной отсидки на вулкане Везувий… А там дело знаешь чем окончилось?
– Обижаешь, Дымыч. Знаю, конечно… Обложили его на этом Везувии, как менты фраера. Но он им после кровинушку всё же пустил.
– Пустил, только как изгаляться-то пришлось! На верёвках с крутого склона спускался… А тебе надо и пути отхода иметь, и ложные ходы. Для первого этапа – неплохо бы подступы заминировать. Да только, понимаю, нереально это… Где же столько мин-то набраться?
– Мин?! Э-э, у нас этого дерьма… И не только мин…
– Оп-паньки! Ну-ка, поясни… откуда такой завоз товара? Оптом, что ли, оружием приторговываете?
– Какое там… Оптом… Где-то пятого дня, если не запамятовал… Так вот. Наткнулись мои разведчики на одно очень любопытное сооружение. Натуральный склад! Значит, отсюда – точно на северо-восток, километра полтора… Там сама природа, наверное, что-то прятать собиралась – такой рельеф местности удачный! Двуногие только дополнили мелкими деталями. Принадлежность этих двуногих строителей определить не удалось, да и никакого интереса, движения к этому объекту пока не выявлено. А склад занятный! Полуподземный, громадный… Метров двести пятьдесят в длину. Ну, запоры мы ликвидировали. Ни охраны, ни сигнализации не было… Вошли и… Дымыч, вот поверишь, нет… ОХРЕНЕЛИ! Со мной в тот момент, среди прочих, Жора-Хрящ был, домушник со стажем… Он как раз складами на воле баловался. Так и он язык в копчёный глаз* засунул, в жизни такого не видал! Шутка ли – такое изобилие! Сразу даже непонятно, то ли воинский склад, то ли магазин, то ли музей! Короче, в натуре, Дымыч… Такое впечатление, что кто-то или фильм снимать собирался, или всю земную историю на машине времени облетал и грёб скопом всё, что плохо лежало… Я даже не знаю, сколько отрядов и каких именно из этого склада снарядить можно. Чего только там нет! Доспехи всех времен, шлемы, щиты там всякие… Копья, мечи, луки со стрелами… Жалко только – огнестрельного оружия поменьше. Зато боеприпасов и мин – каких душа пожелает… Даже обмундирование имеется. Так что если желаешь чего прикупить – могу отоварить. У нас тут валюта одна, «упырёвки», в смысле – моё согласие. И пользуйся, пока халява… Покуда настоящие хозяева не объявились.
– Ну, Данила Петрович, порадовал ты меня новостишкою! Обязательно отоварюсь в твоём супермаркете… А вот мины прикажи уже сегодня со склада доставить, противопехотные желательно, если выбор есть. Надеюсь сапёры у тебя имеются?
– Конечно, имеются…
– Отлично. Значит, смотри… Минные заграждения подходов к лагерю сделаем комбинированными, раз уж мины в избытке. Шахматные участки, полосы. На каждом направлении, на входе, обязательно делаем «улитку». Вернее, её фрагмент… Вот так, запоминай. Мины поставите параллельной дорожкой по спирали, между ними тропа для своих. Остальные – как им повезёт, хотя откуда ни маршируй – всё равно неудачно… Чужие здесь ходить не должны. Таким образом, получаем сигнальную систему вкупе с оборонительной. Взрывы будут и предупреждать о приближении врагов, и резко ограничивать их маневренность… – Я остановился, детально осматривая особенности местности. – Да! Чуть не забыл… Прогресс прогрессом, а от опыта человечества отказываться неразумно. Ты напряги своих реликтов. Я имею в виду воинов древности, из тех, что у тебя в ассортименте. У каждого отряда свои следопыты да знающие люди имеются. И если каждый из них свою лепту внесёт – у тебя не подступы к базе, а семь кругов ада получатся. И «волчьи ямы» вспомни, с кольями-то на дне. И засеки. И просто капканы даже… А из нашей жизни – не забудь банальные проволочные заграждения. Снайперов-«кукушек» на деревьях рассади. И сторожевые посты подальше от лагеря выдвинь. А ещё дальше, до нескольких километров – сторожевые секреты… Не знаю, имеются ли на твоём складе всякая спецтехника, поищи. Всё сгодится – от звонков и лампочек, чтобы расставить «сторожей», до высокочувствительных направленных микрофонов. Тогда твои люди на оф-ф-ф-фигенном расстоянии засекут и хруст ветвей, и позвякивание экипировки с вооружением, и шёпот, и тяжёлое дыхание…
Так, за разговором, напоминавшем больше инспекторскую проверку, мы вошли на территорию
