причине невынесенного мусора. И уже летят из окна седьмого этажа вместе с мусорным ведром осколки вчерашнего счастья, казавшегося вечным.
Зачем писать о романтизме влюбленности, если это безумное чувство так же быстротечно, как воды горной реки. Много шума, много пены, но главная ценность ее вовсе не в этом, а в том, что своими водами она наполняет море. «Отверните реки, впадающие в море, — говорил Эзоп, — и вы сможете его выпить». Важность же влюбленности в том, что она может перерастать в любовь. А вот это уже именно то чувство, о котором мне и хотелось рассказать.
«Золотится в бокале вино, в сигаретном дыму ностальгии», — поет в колонках Григорий Лепс, а он сидит в кафе и топит в водке воспоминания о потерянной двенадцатилетней любви. Девушка официантка порхает по залу и оживляет своей веселостью темные тона интерьера. Удивительно, что, так часто приходя в это кафе, он никогда до сих пор не попадал на ее смену. Она легка! Нет, не худа, а легка. Это легкость характера, воздушность неутомимой молодости. Она не ходит, а парит между столиками.
Водка будоражит воображение, и он, еще не заговорив с ней, уже обнимает и ласкает ее в своих фантазиях. Ему хочется тела! Ее тела! Что может он еще желать, проведя несколько последних месяцев в винном головокружении лиц и форм. Апокалипсис в одной отдельно взятой душе. Инстинктами он хочет тела, а сознание — заполняет пустота. Сердце очерствело после развода. Потребность в любви и нежности заливается вином и пустыми, мимолетными встречами. А тут она — еще одно желание, хотя и самое светлое в послеразводный период.
Чем брать? Неординарностью! В этом случае — именно неординарностью. Посмотрим, чем Вы тут кормите в вашем кафе?… Не вкусно! Давайте я вас угощу! Вот копченая курочка из магазина, вот бананы. Молочка попейте! Холодненькое… Что? Вас еще никто не кормил в кафе купленными в магазине продуктами? Так в этом-то и суть. Вас каждый день угощают шампанским и кофе, и это все приелось и скучно? Так вот Вам новизна впечатлений!..Потанцуем?! Мою бабушку так зовут — Анна. Никогда не обращал внимания, какое это красивое имя!.. Что, уже рассвет? Никто и не заметил. А как насчет встретиться завтра? Так значит — вечером!..
Сработала импровизация! А как могла не сработать! Ведь есть еще порох в пороховницах! И все прошло бы как обычно, если бы на следующий день он не попал в травматологию на долгие две недели.
Она пришла в три часа дня и принесла ему обед. Вчера она ждала, а он не пришел. Она подумала, что все пустое — а он в больнице. Она жарила ему курицу, пока он трезвел и заплывал гематомой после пьяной драки. Она так испугалась! Она так торопилась и переживала! Она так обрадовалась, что не пустое, а, хоть и травмированное, но живое! Не где-то и с кем-то, а один, такой несчастный и смешной с этим заплывшим глазом. И она может его покормить и пожалеть. Кто же еще, если не она! Ведь она-то в ту ночь не была пьяна. И она от души радовалась его вниманию и комплиментам. И засыпая, она вспоминала его лицо, и, наверное, где-то в подсознании уже ревновала его, еще не своего, но уже и не чужого. Ревновала не к женщине, а к его отсутствию, к расстоянию между ними. Она продолжала ощущать его руки на своей талии во время их единственного танца. «Свет озарил мою больную душу…». Что же в нем такого особенного? Может, эта курица с бананами, может, его руки, может, голос? А может, все особенное? И руки, и голос, и эта курица с бананами. Ей так хотелось снова его увидеть, а он все не шел и не шел. Ей было уже почти больно… Боже, как иногда плохие новости могут обрадовать!
Она пришла в три часа дня и принесла ему обед. Он так рад был ее увидеть. Он даже ждал ее. Иногда нужно получить по голове, чтобы открылись глаза! Он отрезвел и увидел ее. Она такая же легкая, как и в кафе. Она такая же естественная, как и тогда. Она отпросилась с работы, чтобы проведать его и накормить. Почему? Ведь они едва знакомы. Может быть, она ждала, когда он не пришел? Может быть, она, засыпая, вспоминала его лицо? А может, в нем есть что-то особенное? Он трезвел не только телом. Он пробуждался сознанием. Участие и забота девушки, приглянувшейся с первого взгляда, начинали долгий процесс растапливания его сердца.
С тех пор прошло два года. Он — это я. Она — это моя Аннушка. Мы любим друг друга любовью, закаленной трудностями с первого дня своего рождения. Пока я лежал в больнице, в снятую мной квартиру въехали другие люди, и Аня пригласила меня к себе. Вскоре я потерял работу, благодаря предательству друга, и мы практически голодали, пока я открывал новое дело без копейки начального капитала. Ужас охватывал меня, когда ее пятилетняя дочь, называющая меня папой, проснулась однажды утром и заплакала от голода, а нам нечего было ей дать. Анна успокаивала меня своей верой в мои силы, и уже через месяц мы пили с ней шампанское в постели прямо из горлышка. Были ночи, когда заканчивался уголь, и от холода мы не могли утром подняться, но Аня говорила, что зима не вечна, а холод ее не пугает, пока я рядом. Она помогала мне тянуть доски на циркулярке, когда я работал столяром, она спала со мной в подвале, когда мы арендовали кафе, она ездила контролером в автобусе, который мы с товарищем пустили по маршруту. Она никогда не сказала мне, что устала от неустроенности нашей жизни. Она только продолжает говорить, что готова на все, лишь бы быть рядом со мной.
Такое глубокое чувство может порождать только такое же чувство ответное. Я точно так люблю свою Анечку! Мы всегда вместе. Мы пронесли свое чувство через такие испытания, которых не вынесла бы ни одна знакомая мне пара. Я с благоговением вспоминаю все наши трудности за то, что они закаляли наши чувства. Не разрушали, как обычно происходит от бытовых неурядиц, а наоборот, усиливали, взращивали. И чем сложнее были преграды, тем теснее мы прижимались друг к другу. Конечно, в этой стойкости великая заслуга моей Аннушки. Она нежностью и заботой, а самое главное — верой в мои силы поднимала меня на подвиги. Ничто не может придать столько уверенности, как надежда на тебя любящей женщины, как ее убежденность в твоих способностях и талантах. И еще — моя ответственность за нее, за них, за нас. Любовь порождает любовь! И чем больше ты готов отдавать свою, тем больше будь готов принять ее в ответ. Я знаю у Есенина слова: «Тот, кто любил, уже любить не сможет!». Ошибался поэт! Видимо, он просто не успел дожить до этого счастья. Да многим и не дано испытать того чувства, которое переполняет наши с Аней сердца. Мы любим честно, во всей глубине понимания этого слова. Любим души и тела друг друга. Не положения, не мнения, не финансовые состояния, а друг друга. Не хочу, чтобы мой рассказ напоминал сказку. Мы любим не просто, потому что любим, мы любим друг друга с благодарностью за встречную любовь. Конечно, если бы кто-то из нас был хамом или гулякой, вряд ли мы могли бы сохранить свою восторженность, да и невозможно было бы возникнуть такому взаимоуважению на неблагодарной почве отношений. Наши чувства возможны лишь благодаря полному доверию, непреувеличенному взаимному уважению и готовности на бескорыстную самоотдачу и даже самопожертвование. И если кто-то, отбросив все сомнения и иллюзии, захочет понять наши с Аней чувства, то пусть просто прочитает следующую фразу: МЫ ОЧЕНЬ ЛЮБИМ ДРУГ ДРУГА, Я И МОЯ АННА!»
Вадиму было обидно, когда его рассказ не прошел конкурс. Он слушал выдержки из других авторов и удивлялся примитивности их слога и простоте историй. А может быть, его письмо просто потерялось где-то на почте? А может, просто непрофессионалы там, на радио, работают? А может, просто не везет?
Глава 10
В кабинет Бойченко — заместителя губернатора вошел Андрей Копылов — владелец заводов.
— Привет, Володя, — с порога поздоровался гость, — ну как, освоился уже на новом месте?
Он повесил на вешалку черное кожаное пальто и белый шелковый шарф, сел в кресло за стол, приставленный буквой «Т» к столу первого зама, достал сигареты и закурил. Пепельница стояла тут же на столе. Прикуривая, он вдруг опомнился и с улыбкой спросил разрешения. Бойченко одновременно утвердительно качнул головой и махнул рукой, мол — не задавай глупых вопросов.
— Вова, — полушепотом спросил Копылов, — здесь можно свободно разговаривать? — и он обвел глазами кабинет.
— На нормальные темы — да! Вчера проверял на жучки — не обнаружил! Удивительно! Ну,
