Являясь представителем его дрившества за рубежом, я уполномочен говорить и действовать от имени Неронского государства. — Сделав паузу, он дал возможность своему собеседнику прочувствовать всю значимость подобного заявления. — В Вели-Джива я прибыл с неотложной миссией, и для успешного ее выполнения мне требуется ваше содействие.
— Правда? — Муну льстила приятная перспектива участия в великих событиях. — И что это за миссия? Что-то секретное, не так ли?
— Нет, господин Мун, никаких секретов. Чем больше ваших соотечественников осознает, какая опасность затаилась среди вас, тем больше шансов на то, что правосудие восторжествует.
— Как, сэр… правосудие? Что за опасность таится среди нас? Только не говорите, что грядет еще одна эпидемия Улыбчивых конвульсий.
— Это не болезнь, но нечто не менее опасное. Речь идет об отъявленном преступнике Черном Рилиане Кру.
Мун казался разочарованным:
— Никогда не слышал о таком.
— Что?! Никогда не слышали о Черном Рилиане Кру, он же Капитан Кру, он же Господин Рилли, он же Убийственный Рилиан, он же Червепалый?! Ну что вы, это же известный негодяй, наводящий страх на всех — от Дисфинделя до Трейворна! Черный Рилиан — это, несомненно, самый кровожадный, самый гнусный из всех разбойников с большой дороги.
— Никогда не слыхал о нем, — повторил Мун.
— Я поражен. Никогда не слыхали о Капитане Кру, который ограбил дилижанс из Флуджелна, зарезав при этом кучера, трех охранников и четырех пассажиров и забрав с собой десять золотых слитков и пять тысяч трилбинов серебром?
Мун покачал головой.
— Никогда не слыхали о Господине Рилли, который, представившись путешественником из Трейворна, проник в дом мэра Рендендиля, умертвил хозяина и семь его слуг, надругался над женой мэра, почтенной дамой семидесяти пяти лет, известной своей благотворительной деятельностью, поджег имение и бежал с огромным состоянием — серебром, банкнотами и драгоценностями?
Повествование наконец возымело действие.
— Звучит довольно гнусно, — откликнулся Мун.
— О, я едва начал перечислять его преступления. Неужели вы не слыхали, как Черный Рилиан, чтобы уйти от погони, поджег Белбинский лес, и этот пожар уничтожил огромную часть лесного массива и прилегающих угодий, что повлекло гибель по крайней мере тридцати человек, не говоря уже о деревьях, кустарниках и папоротниках?
— Неужели? Не может быть!
— Уверяю вас, это сущая правда. — Скривелч отпил шоколада.
— И вы говорите, что этот бессердечный дьявол приехал в Вели-Джива?
— Да не просто в Вели-Джива, господин Мун, а прямо сюда, да-да, на ваш постоялый двор.
— Не хотите же вы сказать…
— Именно, господин Мун. Постоялец, о котором я вчера наводил справки: бледнолицый, темноволосый, черноглазый молодой негодяй с необычными пальцами. Это и есть Черный Рилиан Кру собственной персоной. Совершив дерзкий побег из камеры смертников тюрьмы дрива, молодой Кру бежал из Неронса в Нидрун. Я проследовал по его кровавому следу и вчера вечером выследил его здесь. Я настиг злодея и уже собирался арестовать его и препроводить в Неронс, прямиком на виселицу, как вдруг на меня напали и избили до потери сознания три абсолютно одинаковых розовато-волосых мерзавца, не иначе как сообщники Кру, которые и устроили ему побег. Итак, господин Мун, как официальный представитель дрива хочу узнать, известны ли вам эти три хулигана?
— Э-э-э… это вопрос весьма деликатный…
— Деликатный — в каком смысле? Говорите, говорите, мой друг, похоже, вы смущены, но даю вам слово, что вы никоим образом не пострадаете, если окажете мне содействие.
— Мне больше нечего сказать вам.
— Вы боитесь говорить?
Хозяин «Бородатого месяца» молчал.
— Бояться нечего. Уверяю вас, наша беседа сугубо конфиденциальна. Более того, вы будете в полной безопасности, поскольку попадете под личную защиту официального представителя дрива.
— Естественно, это придает мне силы, но…
— Господин Мун, вы же не намерены препятствовать правосудию, верно? В Неронсе подобное деяние считается уголовно наказуемым преступлением непосредственно против его дрившества.
— Возможно, но я не являюсь подданным дрива…
— Безусловно, нет. И все же любовь Горнилардо к справедливости столь сильна, что он нередко возбуждает судебные процессы против иностранных правонарушителей. Как вы знаете, его дрившество состоит в замечательно хороших отношениях с вашим королем Нидруна. Но я говорю вам все это исключительно ради расширения вашего кругозора. В этом грубом, материальном мире только знания составляют истинное богатство, коим владеет человек. Вы согласны, господин Мун, или я всего лишь неисправимый идеалист?
— Хм, в самом деле, я…
— Кто эти розоватоволосые приятели молодого Кру, господин Мун? Ответьте, пожалуйста. Таким образом вы избежите судебного преследования, послужите правосудию и одновременно заработаете тридцать пайтов. — Скривелч ждал со смиренным и в то же время властным видом.
Мун и не заметил, как заговорил:
— Ну что ж, по всей видимости, и в самом деле нет причины скрывать что-либо от вас. Почему бы и не рассказать, тем более что можно оказать услугу правосудию? Но мне было бы спокойнее, если бы вы пообещали, что никто об этом не узнает. — Он замолчал и продолжил лишь после того, как Скривелч кивнул в знак согласия. — Розоватоволосые тройняшки, с которыми вам довелось столкнуться вчера, — племянники нашего сеньора Кипроуза Гевайна.
— Гевайн… Гевайн… безусловно, я слышал это имя.
— Неудивительно. Сеньор Кипроуз Гевайн — великий чародей, известный везде и всюду. Он очень могущественный и очень раздражительный. А когда он недоволен, об этом знает весь город. Вот потому я и колебался. Мне не хотелось бы, чтобы он узнал, кто именно сообщил вам, что интересующие вас ребята являются членами семьи нашего сеньора.
— Понятно, понятно. Приветствую вашу щепетильность, господин Мун. Однако я теряюсь в догадках: что побудило их к спасению столь опасного преступника? Может, племянники сеньора являются друзьями детства Рилиана Кру? Хотя мне показалось, что они не знакомы друг с другом. Но события развивались столь стремительно, все так смешалось… Я был просто не в состоянии сделать точные выводы, да и Черный Рилиан в тот момент находился несколько в затруднительном положении. Кажется, вы знаете привычки племянников сеньора. Не можете ли вы пролить свет на это дело?
— Абсолютно уверен, что они проделали это не из дружеских побуждений. По правде говоря, они сделали это, чтобы угодить своему дяде. Видите ли, Друвин, старший из племянников, с некоторых пор испытывает острую нужду в деньгах, и он решил: если они приведут вчерашнего незнакомца к дяде, то сеньор отблагодарит их. Незнакомец казался таким спокойным, вежливым джентльменом. Кто бы мог подумать, что у него дьявольский характер?
— Никто никогда так и не думает. Конечно же, лорд мэр Рендендиля тоже не догадывался, — горестно согласился с ним Скривелч. — Скажите мне, а почему ваш сеньор Кипроуз заинтересовался Рилианом Кру?
— Э-э-э… это все из-за рук этого парня.
— Да, да, они весьма необычны.
— Более того, такие длинные, белые кисти каким-то образом связаны с колдовством. Точнее я не знаю, но такая связь существует.
— Я что-то читал об этом. Гиперпалость.
— Вот-вот. Не знаю, правда ли это, но разговоры такие идут. Как бы там ни было, Прук, Вазм и Друвин
