пожал плечами и продолжил путешествие. Над ним нависла громада крепости.
Еще после часа езды Восходящая тропа вынырнула наконец из-под деревьев, пересекла широкую открытую площадку и подвела путника к самым воротам. Тут Скривелч помедлил и осмотрелся. Крепость была неприступной. Гранитная стена — высокая и толстая, камни подогнаны так точно, что образовывали идеально гладкую вертикаль, обращенную к внешнему миру. Виден был только один портал: огромный, обитый железом, закрытый решеткой, неколебимый как само время. Над стеной возвышались башенки со свинцовыми крышами.
Кругом стояла тишина, и место казалось необитаемым. В бастионах не перекликалась стража, в окнах башен не мелькали лица. Не слышалось пения птиц, и даже шелест листвы терялся здесь, будто из уважения к обостренной восприимчивости сеньора Гевайна. Но собственная интуиция подсказала Скривелчу, что за ним наблюдают. Более внимательное изучение ворот выявило едва различимое окошко, прорубленное в дубовых створках на уровне глаз, размером с голову. В центре этого квадрата он обнаружил крошечную щелочку, почти утопленную в желобке между двумя мощными досками. Он звонко постучал в дверь своей тростью. Через мгновение квадратная панель открылась, и Скривелч уставился в бесстрастные глаза привратника Кипроуза Гевайна.
— Доброе утро. Я — Скривелч, официальный представитель дрива Неронса, — церемонно отрекомендовался Наемный Убийца. — Прошу аудиенции сеньора Кипроуза.
— Вам назначено? — спросил привратник.
— Увы, нет. Но я приехал издалека по весьма срочному делу и смею надеяться, что сеньор согласится подарить мне несколько минут своего времени.
— Господин никого не принимает без предварительной договоренности, — ответил привратник.
— Может, он сделает исключение в моем случае?
— Господин никого не принимает без предварительной договоренности.
— Вы меня не поняли. Я обращаюсь к сеньору от имени дрива Неронса. — Пояснение явно не возымело действия, и Скривелч поинтересовался: — Вы слышали когда-нибудь о его дрившестве?
Короткая пауза.
— Увы, — признался привратник.
— Вы знаете, кто такой дрив?
— Увы.
— Он — правитель всего Неронса, у него много общего с королем, хотя власть передается не по наследству. Его дрившество живет в огромном дворце, у него сотни раболепных слуг и льстивых придворных. Он разодет в алый бархат, золотое шитье и золотые украшения, которых хватило бы на постройку и загрузку торгового корабля. Он невоздержан, похотлив и наружностью, аппетитом и нравом напоминает дикого вепря. Так что видите, мой друг, дрив почти не отличается от короля. Поскольку я являюсь его представителем, то моими устами как бы вещает сам дрив, который наносит визит вашему сеньору. Теперь вы меня впустите?
— Вам назначено?
— Разве вы не поняли…
— Господин никого не принимает без предварительной договоренности.
— У меня для вашего господина послание величайшей важности, — не теряя обходительности, настаивал Скривелч. — Если я не ошибаюсь, он предоставил свой кров беглому преступнику, очень опасному уголовнику, умертвившему многих самыми жесточайшими способами. Таким образом, сеньор весьма неразумно подвергает опасности свою жизнь и жизни своих домочадцев. Его нужно предупредить. Я прибыл, чтобы уладить все трудности, забрать преступника и вернуть его в руки правосудия в лице дрива. Теперь, возможно, вы понимаете необходимость моей встречи с сеньором?
Некоторое время привратник обдумывал сказанное. Вертикальная морщина меж бровей демонстрировала интенсивное умственное напряжение. Наконец с видом легкого смущения он произнес:
— Вам не назначено.
— Правильно, мой друг, но я только что объяснил…
— А господин никого не принимает без предварительной договоренности, — стоял на своем стражник. — Таковы правила.
— Не будет ли это против правил, — поинтересовался тогда Скривелч с явной симпатией к собеседнику, — если вы сообщите вашему господину, что я жду у ворот?
Привратник снова подумал и в конце концов произнес:
— Нет. Это не будет против правил. Но это будет пустой тратой моего времени. Расточительность порочна, а я — честный человек.
— Никакой пустой траты, мой честный человек. Вам положена компенсация. — В протянутой руке Скривелча блеснул пятипайтовик. В проеме появилась рука, схватила монету и ретировалась. — Сообщите сеньору, кто я и зачем пришел. Сделайте упор на безотлагательность моей миссии. Нет сомнения, он сразу же дарует мне аудиенцию.
— Я доложу ему. Ждите. — Панель закрылась с легким щелчком.
Снова воцарилась тишина. Скривелч отошел в тень сосны, уселся на землю и стал рассматривать крепость.
— Какую же огромную, толстую гранитную скорлупу нужно расколоть, чтобы извлечь крошечное ядрышко, — пробормотал он вслух.
Бежали минуты. В конце концов Скривелч достал из нагрудного кармана монографию «Отравленная помада Брулюри: анализ» и углубился в чтение. Сведения, содержащиеся в книге, оказались столь интересными и полезными, что Скривелч перестал следить за временем. Прошло около часа, прежде чем он оторвался от книги. Водворив книжку на место, он поднялся, вернулся к воротам и еще раз звучно постучал тростью по массивным створкам. Открылось окошко, в нем вновь появилось лицо привратника.
Привратник смотрел на Скривелча, будто не узнавая его:
— Да?
— Ну? я могу увидеться с сеньором.
— Вам назначено?
— Мой друг, вы доложили сеньору Кипроузу о моем приезде и моих полномочиях? — мягко поинтересовался Скривелч.
— О да.
— И о моей просьбе принять меня?
— Конечно.
— И что он ответил?
— Он спросил, назначено ли вам. А что я мог сказать? Я ведь честный человек.
— Вы передали ему, что гость, которого он приютил у себя, находится в розыске и должен быть отправлен в Неронс?
— А как же!
— Это сообщение произвело на него хоть какое-нибудь впечатление?
— О да. Его брови поползли вверх, а губа завернулась.
— И?..
— Он сказал, что не признает ни власти дрива, ни полномочий его лакея. Он сказал, что оставит гостя при себе настолько, насколько ему вздумается. Он сказал, что, если дрив Неронса желает забрать этого человека, пусть присылает армию, но он сомневается в возможностях дрива. Сеньор выражался более гладко, но суть я передал.
— Понятно. — Скривелч уже успел оценить мощную защиту сеньора Гевайна: его крепость, несомненно, могла выдержать многомесячную, а может и многолетнюю осаду. — Сказал ли он еще что- нибудь?
— Ага. Сказал, чтобы я спустил на вас собак, если вы в течение часа не покинете окрестностей. И… — Привратник скосил глаза, проверяя время. — У вас осталось около трех минут.
— Ценная информация. Тогда я отбываю. Однако, прежде чем уйти, я должен задать вам последний вопрос. Скажите, мой друг, каким образом договариваются об аудиенции у сеньора Кипроуза?
