высоте, эти формы выросли и в обхвате. Их животы, прижатые к стеклу, словно рвались наружу. Даже на такой ранней стадии развития сходство было поразительным, что оправдывало данное им название — персоны.
Рилиан смотрел на них, не в силах оторваться. Внушительные телеса персон оставались пока белыми и чуть-чуть прозрачными. Питательный раствор придавал им слегка синеватый оттенок. Под кожей были видны вены. Руки персон обладали повышенной гибкостью. Щупальца — пока еще не сформировавшиеся пальцы — распластались и покачивались в воде, словно водоросли. Рилиан рассматривал безлицую голову ближайшей персоны. Пустая белая поверхность, еще только ожидающая появления черт, была обращена в его сторону. На него же были обращены пустые круги и двух других персон. Хотя органы восприятия у них отсутствовали, Рилиан был готов поклясться, что эти жутковатые создания каким-то образом знали о его присутствии. По его телу пробежала дрожь, и он отвернулся.
Дверь открылась, и в комнату вошла Мерит. Он уже понял, что эта девушка присутствовала в сокровенных уголках его сознания во время блужданий по Миазму, а теперь, с момента возвращения в крепость, заняла еще большее место в его мыслях. На ней было обычное темное платье, простоту которого скрадывала лишь серебристая Нурбо на шее. На лице ее, так же как у Рилиана, застыло выражение уныния. Увидев его, девушка чудесным образом расцвела. Щеки ее слегка порозовели, и на мгновение она стала беззаботной и радостной, как прежде.
— Рилиан, как я рада тебя видеть! Неплохо выглядишь. Значит, ты поправился?
— Почти. Я…
Его слова потонули в бурном шипении:
— Прелесссссссссстная Нурбо! Прелесссссссссстная Нурбо! Наконец-то!
Нурбо отвечала с таким же пылом:
— Сссмелый Крекит! Герой Миазма! Крекит, завоеватель Черных Уингбейнов!
— Матриарх Нурбо!
— Патриарх Крекит! Наконец-то! Наконец-то!
Нурбо извивалась в экстазе. То же происходило с Крекитом.
— Мерит, я здоров. — Рилиан повысил голос, стараясь перекрыть шипение змей. — Мне не хватало тебя. Что произошло за последние три дня? За это время я ни с кем не разговаривал.
— За эти бесссконечные дни разлуки Нурбо иссстосссковаласссь по ее храброму Крекиту!
— Крекит чахнет. Крекит томитссся. Крекит изнывает…
— Кипроуз никого к тебе не пускал, — объяснила Мерит. — Он отдал приказ, чтобы тебя ни при каких обстоятельствах не тревожили. Сказал, что любое волнение помешает твоему выздоровлению, но я думаю, он сделал это назло. После того как я починила твою одежду, он даже не разрешил мне вернуть ее тебе, а поручил сделать это прислуге.
— Так это ты починила ее, Мерит? Как мило с твоей стороны!
Ее щеки порозовели еще сильнее.
— Я хотела… Я чувствовала…
— Сссердце Крекита покрылосссь ржавчиной. Даже сссейчассс он так далеко от его Нурбо, — пожаловался Крекит.
— Я в двух словах могу рассказать все, что случилось за эти три дня, — предложила Мерит. — В день твоей вылазки вскоре после захода солнца Кипроуз предпринял нападение на Тиран Мглы. Он метал свои молнии, Ванэлисс, как всегда, отвечала. Обычно этот обмен «любезностями» ни к чему не приводил, но на этот раз все вышло иначе.
— Так не должно быть, — надрывалась Нурбо. — Нурбо должна быть ссс Крекитом. Нурбо. Крекит. Нурбо. Крекит…
— Молнии Ванэлисс обычно меняют направление под воздействием сверхнормального щита, которым Кипроуз укрывает крепость во время атаки, — продолжала Мерит. — Щит непроницаем для многих природных явлений, в том числе для огня и разрядов молнии. Что любопытно, магнитные поля не проходят сквозь него, но световой поток проникает свободно, как, впрочем, и живые создания. Ты сам видел, молнии Кипроуза беспрепятственно вылетают из крепости, по-видимому, существует какая-то брешь в этом щите. Вероятно, подобная брешь имеется и в щите Ванэлисс, ее-то и пытается вслепую нащупать Кипроуз. Полной уверенности у меня нет, потому что, когда я спрашиваю об этом, Кипроуз отвечает, что объяснение слишком сложно для моего ограниченного понимания.
— Думаю, он не прав, — заметил Рилиан.
— Не прав. Не прав. Не прав. Не прав, — печально вещал Крекит. — Неправильно разделять любящие сссердца. Не прав. Не прав…
— Как всегда, Ванэлисс ответила на нападение мощной бомбардировкой, — рассказывала девушка. — Но на этот раз что-то случилось. Впервые одна из голубых молний прошла сквозь щит Кипроуза. Я не имею в виду, что она проникла сквозь брешь. Нет. Молния сама проложила себе путь.
Никогда не забуду, какой звук она издала при этом. Сначала щелчок, угрожающее шипение. Потом — мощнейшая вспышка света, на миг стало светло, как днем, а затем взрыв при прохождении энергии и удар в северо-восточную башню. Башня рухнула, я слышала, как падали камни, а всю крепость сильно тряхнуло. Появился какой-то запах, словно потянуло гарью, и я решила, что начался пожар, но ошиблась. Что-то произошло с самим воздухом, и в течение нескольких минут, пока запах не рассеялся, трудно было дышать.
— Трудно. Трудно. Трудно быть в разлуке, — бормотала Нурбо задумчиво. — Должны ли влюбленные так сострадать?
— Как ты считаешь, Ванэлисс знает, что ее удар поразил крепость? — спросил Рилиан.
— Думаю, знает, хотя и не уверена, — ответила Мерит. — Так или иначе, башня обвалилась, но почему, мне непонятно. То ли Кипроуз ослабел, то ли Ванэлисс стала сильнее, а может, это чистая случайность. Но, как бы то ни было, вскоре после этого Кипроуз вышел из своего кабинета мрачнее тучи. Леди Фрайбанни закатила истерику, дважды она падала в обморок, и дважды ее приводили в чувство. Ты вернулся, и тебя водворили в спальню. А тройняшки ушли, наверное, в таверну в Вели-Джива.
— Долг удерживает Нурбо вдали от Крекита. Долг превыше всссего. А как же любовь? — Нурбо, раздираемая противоречивыми чувствами, схватила длинный локон Мерит и сильно дернула его.
Мерит бесстрастно высвободила свои волосы и продолжала говорить:
— На следующий день все было тихо. Тройняшки отсутствовали, ты и леди Фрайбанни не выходили из своих спален, а Кипроуз не покидал мастерской. Весь день напролет, до самой глубокой ночи, он работал над своими персонами. На следующий день, то есть вчера, все было по-прежнему. Я уже начала волноваться и решила навестить тебя, не думая, понравится это Кипроузу или нет. Поздно вечером, решив, что все уже спят, я направилась к твоей комнате. Но не успела дойти до Большого зала, как Нурбо начала злиться. Она решила, что я пытаюсь уйти из крепости. Я стала объяснять ей, что мы идем навестить Крекита…
— Сссмелый Крекит. Крекит. Крекит. Крекит… — запела Нурбо.
— Наш разговор привлек внимание тройни, они как раз возвращались из таверны. Все они были пьяны и вели себя так безобразно, что я предпочла вернуться в свою комнату и запереться на ключ. Тройняшки просидели у моей двери несколько часов: то стучали, то уговаривали, то угрожали, то горланили песни. Труднее всего было выносить их пение.
— Труднее всссего выносссить одиночессство, — печально вторил Крекит.
— До утра я не решалась выйти из комнаты. Если бы тебя не оказалось здесь сегодня, я нашла бы способ увидеться с тобой или хотя бы послать тебе записку.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты подвергала себя опасности, — ответил Рилиан, не на шутку озабоченный всем случившимся и в то же время польщенный ее интересом к себе. — Сеньор…
— Риссск. Риссск. Любовь ссстоит риссска, — заявила Нурбо.
— Сеньор… — пытался продолжить Рилиан.
— Сссеньор не понимает, — перебил Крекит. — Патриарх Крекит и матриарх Нурбо должны быть единое целое. Крекит всссем риссскует ради любви!
— Сссмелый Крекит! Сссильный Крекит!
— Прекрасссная Нурбо! Давай ловить мгновение. Время ссскоротечно.
