За Вели-Джива простирался лес — огромное море деревьев, занимавшее по крайней мере половину долины. Хотя день был ясный, над лесом стояла какая-то дымка — густые испарения, в которых тонули красные лучи заходящего солнца. Красноватое свечение на зелени таило что-то зловещее, и Рилиан рассматривал его с интересом. В долине задул ветер, и с ним пришло едкое дыхание тех лесов. Лошадь фыркнула, Рилиан чихнул.
Взгляд юноши, продолжавший блуждать по окрестностям города, наткнулся на мощную гранитную крепость, похожую на титана, взгромоздившегося на скалу. Крепость — огромное и неуклюжее сооружение древнейших времен — очевидно, была жилищем местного властителя, чьи предки правили городом, вероятно, со дня его основания. Тринс что-то говорил ему об этом господине, что-то такое, что Рилиан немедленно отверг. «Что же это было? А… Чародейство». Тринс сказал, что повелитель, его зовут Грейвен или что-то в этом роде, — признанный мастер магии. Чепуха, конечно. Народные суеверия, страхи, непонимание и слухи, которые приобрели подобие реальности. Этот Грейвен, несомненно, человек образованный, и уровень его познаний поставил его над простым людом, принимающим непонятное за сверхъестественное. Не исключено, что этот Грейвен — просто чудак, искренне помешанный на магии, или обыкновенный сумасшедший, дорожащий иллюзией власти. А возможно, ловкий мошенник, овладевший разными магическими фокусами, чтобы застращать своих подданных. А вот истинным знатоком магии он быть не может. Глупо на это надеяться — печальный опыт Рилиана приучил его ни на что не рассчитывать.
«А если на этот раз все будет иначе?» Этот вопрос всплыл сам собой, даже обычный пессимизм не мог погасить вспыхнувшей надежды, которая, как неискушенный борец, не желала признавать поражения. «Что, если он действительно имеет магическую силу? Сможет ли он помочь мне? Захочет ли? Как бы изменилась тогда моя жизнь!» На несколько мгновений Рилиан позволил себе увлечься роскошью обмана. Конец его постоянным неудачам… конец невероятным хворям, несчастным случаям и странностям… конец немыслимым катастрофам, следующим за ним по пятам… возможность обрести дом, спокойствие, семью… Такие мысли таили в себе опасность — за ними следовали жалость к себе и парализующее уныние. Тем не менее они периодически возникали у него.
Мечтания резко оборвались. Грохот взрыва прокатился по горам, и Рилиан машинально взглянул на небо в поисках грозовых туч. Но небо было ясным, жизнерадостность красок заходящего солнца обещала хорошую погоду. Земля под ногами слегка задрожала. Лошадь под Рилианом негромко заржала и в страхе прянула назад. Пока молодой человек пытался успокоить испуганное животное, трек раздался еще раз, и горы загудели, будто протестуя. Землетрясение? Извержение вулкана? Рилиан гадал, не спровоцировало ли его появление здесь сейсмические катаклизмы. Конечно, думать так — большая самонадеянность, но ведь случилось же землетрясение, разрушившее несколько надворных построек, в поместье «Вересковый холм», когда ему было четыре года. А позже его пригласили к двоюродным братьям в Южный Гридинг. И каждую ночь, пока он гостил там, сотрясалась земля и куры единодушно отказывались нести яйца. Его быстро отослали домой.
Лошадь успокоилась, и взгляд Рилиана вновь обратился к крепости. Пока он смотрел, из окна башни вылетела ослепительно алая молния, быстро пронеслась высоко над городом и вонзилась в густой туман, окутывающий вершины на другой стороне долины. Когда молния поразила свою невидимую цель, он услышал приглушенный взрыв. Рилиан перевел дух. Уж не привиделось ли ему все это? Второй сверкающий снаряд развеял его сомнения. Малиновая молния взвилась над головой и исчезла в тумане. Послышался отдаленный раскат грома, когда она ударила во что-то. Противоположный край долины скрывал густой туман — необычное явление при ясной погоде. Вершина, находящаяся напротив гранитной крепости, казалась обложенной ватой. Что бы ни скрывалось за облачной завесой, оно явно обладало собственной мощью. Минутой позже из дымки полыхнула голубая молния, прочертила в воздухе дугу, налетела на крепость, словно крылатый змей, и… Голубая молния резко замедлила скорость и вошла в землю, не долетев до гранитных стен.
Рилиан смотрел как зачарованный, но недружелюбный обмен ударами продолжения не имел. Солнце зашло за горы, опустились сумерки. С Борфинских гор подул холодный ветер. Внизу, в городе, стал загораться свет в окнах. И в крепости несколько окон засветились желтыми огнями. Но сквозь мглу, покрывавшую дальние вершины, не пробивалась ни единая искра света. Что таила в себе эта дымка? Непонятно.
Лошадь уже пришла в себя и спокойно пощипывала траву. Резкий ветер прошелся вдоль Тропы уравнителей, и по телу Рилиана пробежала дрожь. Одновременно заурчал и его желудок. Какой смысл топтаться в темноте на дороге, если где-то есть постоялый двор, известный лучшим элем по эту сторону Борфинов? Рилиан бросил последний неуверенный взгляд на крепость. Ее окна светились вполне миролюбиво. Не привиделись ли ему разноцветные молнии? Нет, это не игра воображения. Он пришпорил коня и стал спускаться в город Вели-Джива.
При ближайшем рассмотрении город оказался еще богаче. Широкие и чистые мощеные улицы, внушительные купола, крытые свинцом. Попрошаек нигде не видно. Нет, на противоположной, стороне площади все же стоял нищий с кружкой — слепой, с обезображенным ожогами лицом. На шее у него был повязан пунцовый платок, неуместно яркий на фоне лохмотьев. Фонари заливали золотистым светом главную улицу, оживленную даже в этот вечерний час: пешеходы, паланкины и несколько удивительно красивых экипажей. Торговцы как раз закрывали на ночь магазинчики. В выпуклых витринах были выставлены первоклассные товары. Одеяния покупателей — дорогие и причудливые. Мужчины Вели-Джива отдавали предпочтение чулкам шафранового цвета с вышитыми золотом стрелками, рединготам с многослойной пелериной, парикам с косой в сетке и четырехугольным шляпам, украшенным плюмажем. Женщины стоически носили тугие шнуровки, шлепанцы на высоких каблуках и бесполезные кружевные перчатки. Их длинные, похожие на купола юбки явно перекликались с линиями местной архитектуры. Многие дамы были в масках. В руках — и у женщин, и у мужчин — мелькали букетики ароматизированных искусственных цветов, которые они то и дело подносили к носу.
Рилиан обратился за помощью, и ему указали точное направление к «Бородатому месяцу». Путь юноши пролегал мимо фешенебельных домов добропорядочных богачей. Однако зрелище окружающего богатства не могло отвлечь его от странного, совершенно отчетливого душка, витающего над городом. Рилиан узнал тот запах, что постоянно раздражал пазухи его носа еще днем. Ветер дул со стороны лесистой части долины. Припомнилась дымка, висящая над теми лесами, — весьма вероятно, что они и являются источником этого запаха. «Почему такие состоятельные люди построили город в таком странном месте? — удивился Рилиан. — Земля здесь явно неплодородная, и на торговый город он не похож, и никогда таковым не был».
По правую руку от него смутно вырисовывались обугленные руины. Наверное, совсем недавно здесь случился пожар, и кто-то лишился крова. Груды обломков темнели вокруг почерневших стен, а вся территория была обнесена веревочным барьером, на котором трепетали на ветру лоскутки ткани такого же оттенка, что и пунцовый платок на шее нищего.
Рилиан проезжал мимо каменных домов, садов, парков, пустыря — по-видимому, еще одно пепелище. В центре выгоревшего квадрата торчал шест с развевающимся на нем пунцовым вымпелом. Наконец молодой человек подъехал к постоялому двору — его легко было распознать по вывеске с изображением щекастого месяца с курчавой бородкой. Окна постоялого двора призывно светились. Место выглядело ухоженным и респектабельным. Рилиан въехал во двор и вверил лошадь в руки раскормленного конюха. Иллюзию всеобщего благоденствия нарушало лишь присутствие нищего калеки, примостившегося у двери. Бедняга был одноногим. На руках виднелись шрамы от сильнейших ожогов. На шее был повязан пунцовый платок. Рилиан опустил несколько монет в кружку нищего и вошел в дом.
Постоялый двор оправдал все его ожидания, он был чисто прибран, хорошо обставлен и переполнен посетителями. Общий зал щедро обогревал топившийся углем камин, который отбрасывал красные блики на пол, выложенный терракотовой плиткой, на сверкающие стекла окон, на ряды оловянных пивных кружек и тарелок, выстроившихся на полках. Около камина стояла пара кожаных кресел с подголовниками, в которых восседали, должно быть, самые почетные посетители этого заведения — члены Совета, если судить по их виду. Другие посетители, более скромного положения, сидели за столиками, расставленными по всему помещению. За стойкой стоял владелец заведения: пузатый, щекастый, бородатый постаревший херувим, который до смешного напоминал вывеску этого постоялого двора. Хозяин, как уже успели сообщить Рилиану
