– Когда же начнутся тренировки? Я ожидал, что вы продвинулись гораздо дальше простого изучения инструкций.
Шон понял, что ему бесполезно что-либо объяснять.
– Мы продвинемся еще дальше, если нам не будут мешать.
– Я пришел предупредить вас, что ФРЕЛИМО начало наступление. Войска движутся на нас крупными силами с двух направлений: с юга и востока, очевидно, пытаясь выдавить нас из этих холмов и от реки на более открытое пространство, где они бы могли с максимальной эффективностью использовать против нас свою боевую технику и вертолеты.
– То есть тяжеловато приходится, – кольнул его Шон с едва заметной усмешкой.
– Да, пока мы отступаем, – признал Чайна подколку, едва заметно блеснув глазами. – Стоит только моим людям закрепиться на какой-нибудь естественной преграде, ФРЕЛИМО просто вызывает «хайнды». Русские пилоты показывают высший класс огневой поддержки, который обрели в Афганистане. Они просто сметают нашу оборону. Не очень, знаете ли, приятно беспомощно слушать по радио, как твои полевые командиры взывают о помощи. Так когда я смогу снабдить их «стингерами»?
– Еще два дня, – ответил Шон.
– Так долго? Разве нет способа ускорить это дело? – Чайна раздраженно хлопнул тростью по ладони. – Я хочу, чтобы вы предоставили мне по крайней мере одну подготовленную группу немедленно. Мне просто необходимо иметь возможность хоть чем-то ответить противнику.
– Но, генерал Чайна, это было бы полнейшей глупостью, – сказал Шон. – При всем моем уважении, – продолжал он при том, что в голосе его никакого уважения и в помине не было, – если использовать «стингеры» малыми дозами, это лишь сыграет на руку экипажам «хайндов».
– Что ты имеешь в виду? – Голос Чайны приобрел ледяной оттенок.
– Те русские пилоты уже имели дело со «стингерами» в Афганистане, уж будьте уверены. Они прекрасно знают все основные способы защиты от этих ракет и научились кое-чему еще. Пока они пребывают в полнейшей уверенности, что в небе им ничто не угрожает. Их бдительность притупилась, но стоит взлететь хоть одной ракете, как все изменится. Конечно, один, может, сбить и удастся, зато остальные будут готовы к возможным последующим ударам.
Ледяное выражение лица Чайны изменилось: он явно задумался.
– Так что же ты предлагаешь, полковник?
– Уничтожить их всех, всеми имеющимися средствами.
– Когда? Где?
– Когда они меньше всего ожидают этого – неожиданно напасть на их базу на заре.
– На базу? – Чайна раздраженно помотал головой. – Но мы понятия не имеем, где они базируются.
– Нет, имеем, – возразил Шон. – Я уже установил их местоположение. Я обучу Альфонсо и Фердинанда с их людьми и разработаю операцию. Дай мне два дня, и они будут готовы выступить.
Чайна задумался на мгновение, сцепив руки за спиной и уставившись в голубое африканское небо, будто ожидая в любой момент увидеть страшные горбатые силуэты «хайндов».
– Ладно, два дня, – согласился он наконец.
– Два дня, и когда я подготовлю группы, готовые отправиться на операцию, ты отпустишь меня и моих людей. Это мое условие.
– Между прочим, между границей Зимбабве и нашей базой расположилась колонна ФРЕЛИМО, – напомнил ему Чайна.
– Думаю, мы все же рискнем, – огрызнулся Шон. – Даешь слово?
– Ладно, полковник, я согласен.
– Прекрасно. Так когда ожидается возвращение Альфонсо и его людей?
– Они уже в расположении наших сил. Думаю, будут здесь через час или около того, но они измотаны, поскольку были на задании на протяжении почти целых суток.
– Это вообще не школьный пикник, – резко ответил Шон. – Как только прибудут, отправь их сейчас же ко мне.
Наконец они появились, двигаясь медленно и неуклюже – как боксеры-тяжеловесы после десяти раундов. Их полосатый камуфляж был перепачкан грязью, а лица посерели от усталости.
Пока его люди, свалившись прямо на землю в амфитеатре, спали, Альфонсо скупо обрисовал обратный путь с базы на Большой скале и бегство в ущелье долины Хонде, к миссии, где они оставили грузовики и пересекли границу Мозамбика уже пешком.
– В лесу повсюду рыщут отряды ФРЕЛИМО, а в небе полно
Шон мрачно кивнул. Русские для деморализации противника, должно быть, использовали воздушные радиоусилители. Этому трюку они тоже научились в Афганистане.
– Наши люди повсюду или гибнут, или бегут. Мы не можем бороться против
– Еще как можете. – Шон схватил его за грудки. – И я покажу тебе, как. Поднимай своих. Потом отоспитесь – когда мы очистим небо от русских ублюдков.
Шон и Джоб работали, и бок о бок сражались со всеми этими людьми, и знали их всех по именам и заслугам, поэтому представляли себе довольно четкую картину их индивидуальных способностей и навыков.
Они знали, что среди них нет ни трусов, ни любителей сачкануть. От таких Альфонсо давным-давно избавился. Однако были среди них и такие, кого Джоб обычно называл «быками», сильные и туповатые, одним словом, настоящее пушечное мясо. Остальные же обладали разной степенью ума и приспособляемости. Всех же превосходили Альфонсо и Фердинанд.
Шон и Джоб разделили их на две группы и сосредоточили усилия на самых многообещающих членах каждой группы, быстро отбирая тех, кто способен соотнести изображение на прицельном экране с настоящим вертолетом в воздухе.
К концу третьего часа они отобрали двадцать человек, которые наиболее быстро усвоили бы необходимые знания и навыки и могли бы выступать в качестве первых номеров расчетов, и столько же таких, кто мог бы исполнить в расчете роль вторых номеров.
Из остальных, не проявивших достаточных способностей, был сформирован штурмовой отряд c обычным вооружением, который предстояло задействовать в планируемой Шоном операции. Из двух же сформированных групп стрелков из «стингеров» Шон взял себе одну, а Джоб другую, и начали с ними монотонные занятия по ознакомлению с данным видом оружия. Они снова понадеялись на технику повторения и закрепления знаний. Каждый их курсант получал возможность собрать и разобрать, зарядить и привести в действие, нацелить ракету. Причем, делая это, каждый должен был параллельно объяснять остальным, что именно он делает, а Джоб и Шон исправляли его ошибки под язвительные насмешки остальных.
Только к вечеру Шон отправил первую группу из пяти человек, включая Альфонсо и Фердинанда, к Клодии для обучения уже на симуляторе.
Альфонсо попал три раза подряд и тут же был назначен помощником и переводчиком Клодии. К полуночи все пять человек из первой группы произвели по три последовательных попадания – число, которое она произвольно определила для себя как достаточно приемлемое. А к этому времени Шон с Джобом уже были готовы передать ей еще одну группу из десяти человек для тренировок начиная со следующего утра, как только станет достаточно светло. Когда окончательно стемнело и невозможно было продолжать тренировки, Шон отпустил людей, и Альфонсо со своим отрядом устало поплелись прочь, усталые и пошатывающиеся от непривычного напряжения.
Джойфул, шеф-повар, тем временем, оказывается, раздобыл рубец из буйволиной туши, которую разделывали для офицеров. После полуденной жары они были немного с душком, но он умело замаскировал этот факт добавлением мелко рубленного дикого лука и острого соуса. Клодия аж побледнела, когда Джойфул гордо поставил прямо перед ней дымящийся котел с рубцом. Но в конце концов голод победил брезгливость.
