Все было опять как в старые времена, когда они работали вместе, дополняя друг друга. Их возбуждение тщательно скрывалось под завесой суровости, выдавал их только блеск в глазах.
Наконец Джоб заявил:
– Я буду только рад, если мы накажем Третью бригаду, эту шайку детоубийц и насильников. Ведь это они провели зачистку в Матабелеленде.
Жестокость и насилие, сопровождавшие каждую вылазку этой бригады в сельские районы – оплот политических оппонентов нынешнего режима, – были свежи в памяти у обоих.
– Двое моих братьев, мой дед… – Голос Джоба сорвался и превратился в жестокий шепот. – Негодяи из Третьей бригады сбросили их тела в заброшенную шахту компании «Энтелоуп».
– Мы не собираемся мстить, – предостерег его Шон. – Все, что нам нужно, Джоб, – это взять «стингеры».
Межплеменная ненависть в Африке была ничуть не слабее, чем корсиканская вендетта, и Джобу пришлось встряхнуться буквально всем телом, чтобы снять напряжение.
– Да, ты прав, но несколько скальпов нам ничуть бы не помешали.
Шон ухмыльнулся. Несмотря на предостережение, мысль об очередной схватке с ЗАНЛА доставила ему удовольствие. Сколько хороших людей, сколько близких друзей потерял он за долгие одиннадцать лет ужасной войны в буше, и как переплелись дороги ненависти и преданности, составляющие самую суть Африки… В принципе до конца понять все это мог только настоящий африканец.
– Ну ладно, хватит. – Шон вернулся к реальности. – Допустим, мы вошли туда, взяли «стингеры», загрузили ими два «юнимога». Я нашел инструкции. Мы готовы к отходу. Ложная атака отвлекла основные силы охраны на южный периметр базы, на дальний край взлетного поля. Нам нужно как-то выбираться. Однако не такие уж они дураки, чтобы вот так взять да и отпустить нас на все четыре стороны.
– Ломанемся к воротам, – предложил Джоб. – Одного грузовика вполне хватит, чтобы их выбить.
– Верно, – кивнул Шон. – А потом? Мы все равно не сможем покинуть страну через пограничный пост возле Умтали. К тому времени в погоню за нами бросится вся армия Зимбабве и ФРЕЛИМО.
Они снова повернулись к карте. Шон отметил дорогу, которая разветвлялась на севере незадолго до того, как достигала Умтали, а затем шла параллельно границе, пересекающей восточные возвышенности и тянущейся по направлению к национальному парку Иньянга – местности, где громоздились друг на друга окутанные туманами пики, вырастающие из влажных, поросших густыми лесами долин. Он коснулся пальцем одной из таких долин, зеленым клином глубоко уходящей за границы гор.
– Долина Хонде, – прочитал он.
Дорога пересекала ее в самом начале, а долина сама по себе была как воронка, ведущая к границе и мозамбикским нагорьям. Долина служила потайным входом в горы, лазейкой, которой пользовались большинство отрядов партизан, проникающих в страну из своих баз в Мозамбике. Шон и Джоб изучили все секреты этого сложного пути, все секретные тропы и удобные прибежища, тайные перевалы.
– Дорога доходит до миссии Святой Марии, – заметил Шон, и они уставились на соответствующее место на карте. – Дальше нам грузовики не провести.
– Оттуда до границы всего шесть километров, – пробормотал Джоб.
– Шесть нелегких километров, – поправил его Шон. – К тому же, даже оказавшись в Мозамбике, мы не можем считать себя в безопасности. Единственный выход – это снова оказаться на территории, контролируемой РЕНАМО.
Шон повернулся к генералу Чайне:
– Я хочу, чтобы носильщики ожидали нас у миссии Святой Марии. Насколько далеко распространяется твой контроль над окружающей территорией?
– Носильщики будут, обещаю. – Чайна подошел и встал между ними. Он указал на маленькое пятнышко на карте, украшенное названием Мавонела. – Более того, я могу прислать машины в эту деревню. Если доберетесь до Мавонелы, я буду считать миссию выполненной.
– Думаю, не стоит пытаться вывезти сорок установок силами одного отряда носильщиков, – заметил Джоб. – Мы будем отличной мишенью для «МИГов» Мугабе. Один заряд напалма, и делу конец!
– И само собой, ФРЕЛИМО наверняка вызовет «хайнды», – добавил Шон. – Ты прав, Джоб. Как только рассветет, мы должны рассеяться. – Он имел в виду старую партизанскую хитрость: когда отряд разбивается на множество неуловимых целей вместо одной большой и неповоротливой массы. – Ты сможешь подготовить несколько «РВ» вместо одного? – Шон использовал старую скаутскую аббревиатуру для обозначения места встречи – рандеву.
– Само собой, – кивнул Чайна, – мы расставим машины по всей мавонельской дороге. – Он отметил соответствующие места на карте. – Машины будут спрятаны под камуфляжными сетями на расстоянии километра друг от друга. И мы начнем вывозить «стингеры», как только стемнеет.
– Хорошо, давайте составим график, – сказал Шон. – И все, что мы сейчас сказали, нужно записать.
Чайна выдвинул ящик стола, достал оттуда дешевенький блокнот и шариковую ручку. Пока они писали, Чайна послал за своим портным, маленьким, пухлым человечком, который в свое время был хозяином мужского ателье в Бейре. Скорее тяготы и лишения переходного периода, нежели идеология, вынудили его покинуть город и примкнуть к партизанам генерала Чайны.
Он принес полевую форму офицера ирландского гвардейского полка со знаками различия, головным убором, портупеей и ботинками. Шон примерил форму, не отрываясь от планирования операции. Китель и брюки оказались великоваты, а ботинки – на целый размер больше.
– Лучше больше, чем меньше, – решил Шон, – надену две пары носков.
Портной сметал и закрепил одежду, затем опустился на колени рядом с Шоном, чтобы немного отпустить брюки.
– Отлично. – Шон просмотрел документы, принадлежавшие бывшему майору британской армии, которые принес ему Чайна. Судя по фотографии, майор в свои сорок лет был плотным блондином.
– Гэвин Даффи, – прочитал его имя Шон. – Придется заменить фотографию.
– Мой помощник позаботится об этом, – сказал ему Чайна.
Помощник был мулатом – наполовину португалец, наполовину машона. В руках он держал «Полароид». Сначала он сделал четыре расплывчатых снимка физиономии Шона, затем отправился менять фотографию майора.
– Хорошо. – Шон повернулся к Чайне. – А теперь я хочу познакомиться с людьми, с которыми нам предстоит идти на дело, и убедиться, что они как следует экипированы. И объясните им, что они должны будут слушаться моих приказаний.
Чайна улыбнулся и встал из-за стола.
– Пойдемте со мной, полковник, я покажу вам вашу новую команду.
Он повел его в сторону от бункера, по тропинке, ведущей через лес к реке. Шон последовал за ним, и по пути они продолжили обсуждение деталей предстоящей операции.
– Очевидно, мне понадобится больше людей, чем гвардия из десяти человек сержанта Альфонсо. По крайней мере еще одно отделение для отвлекающей атаки на базу. – Шон прервался, так как над лагерем раздался утренний вопль сирены, и тотчас же все вокруг них смешалось и завертелось в суматохе.
– «Хайнды»! – закричал Чайна. – В укрытие! – И припустил к ближайшему огороженному мешками с песком месту. Там был установлен спаренный 12,7-миллиметровый зенитный пулемет. Он и стал первой мишенью для хайндовского стрелка. Шон быстро оглянулся в поисках подходящего укрытия.
На противоположной стороне дороги он увидел незаметную траншею и побежал к ней. Только он свалился в нее, как услышал приближающийся рев «хайндов» и отчетливые звуки пулеметных очередей наземных установок ПВО. Джоб спрыгнул в траншею вслед за ним и уселся рядом на корточки. Затем еще одна маленькая фигура мелькнула перед ними и скользнула в ту же щель.
Какое-то мгновение Шон не осознавал, кто это, пока черное морщинистое лицо не разгладилось, и на лице не появилась широкая улыбка, и счастливый голос не произнес: «А я тебя вижу,
– Ты? Ты глупый маленький пигмей! – Шон уставился на него, не веря своим глазам. – Я же отправил тебя обратно в Чивеве. Что, черт возьми, ты делаешь здесь?
– Я пошел в Чивеве, как ты и приказал, – сказал Матату с почтением, – а затем вернулся сюда, чтобы
