притаившись под стеной склада или барака, обводил взглядом все видимое пространство — теперь он смотрел, к примеру, налево, а Таниса направо. Он явно проникся к ней своего рода доверием, хотя по- прежнему не обращал на нее никакого внимания. У невольничьих ям Таниса отправилась на розыски самостоятельно, поскольку знала Сальму и Чи, Тизамон же остался на страже.
С тем же безмолвным пониманием они двинулись обратно к опушке леса. Между деревьями стоял непроглядный мрак, словно в полночь, но Таниса все-таки различала стволы — и не только их.
Когда она остановилась как вкопанная, Тизамон спросил:
— Ты тоже их видишь, верно?
До его вопроса Таниса не была в этом уверена, но в лесу действительно маячили чьи-то фигуры — вроде бы человеческие. Они походили на мантидов, но еще больше напоминали богомолов, насекомых в хитиновом панцире с вросшими в него шипами и сучьями.
— Нет, — сказала она, отворачиваясь, — ничего я не вижу. — Она выросла в Коллегиуме, в рациональном мире науки, и не желала признаваться в чем-то подобном.
— Твоя кровь говорит иначе, — тихо произнес Тизамон, и молчание снова возобладало.
Новую стоянку Стенвольда они отыскали не сразу. При виде их робкая надежда исчезла с лица жукана.
— Не нашли? — спросил он.
Тизамон, покачав головой, сел у догорающего костра.
— Пленные там содержатся в ямах, — сказала Таниса. — Мы посмотрели в каждой — их нигде нет. Может, они заперты в каком-то бараке, но это невозможно проверить.
Она заняла место рядом с Тизамоном, лицо которого оставалось все той же холодной маской бойца, всегда готового вступить в схватку. Их ночное согласие ушло без следа; он снова отказывался признать, что она существует. Всего пару минут назад они пробирались по лесу, как единое существо — теперь он отрицал это, переделывая свою память, как было удобно ему. Гнев и горечь волной поднялись в Танисе.
Ведь было же согласие, было понимание — куда это все делось? Таниса сжимала кулаки, в который раз жалея, что с ними нет Чи, единственного человека, которому она могла излить душу.
Еще одна причина, чтобы этого человека спасти. Таниса встала и пересела к Стенвольду.
— Зачем вы переменили стоянку? — спросил Тизамон. — Найти ее было не труднее, чем старую.
— Ночью тут побывали гости: патруль осоидов загнал нас в глубину леса. И ничего там такого нет, Тизамон, — добавил Стенвольд, видя, как вздрогнул мантид. — Одни деревья.
— В самом деле? И вы вот так, запросто, вошли в Даракион и вышли обратно?
Стенвольд и Тото смущенно переглянулись.
— Представь только нас с парнем в лесу, да еще в темноте… что тут скажешь?
— Ну, скажи все-таки.
— Было темно, слышались какие-то звуки… не нравится мне ночью в лесу. — Слышались звуки, да. Еще как слышались. Стенвольд опасался, как бы у него на лице не проявились следы той паники, которую он тогда испытал. Они с Тото блуждали по кругу, не находя троп — одни только колючие заросли. Потом набрели на поляну, с которой, насколько можно было определить ощупью, вовсе никакого выхода не было. Они все руки себе ободрали о кору вековых деревьев. Тото хотел уж зажечь фонарь, наплевав на осоидов, но зажигалка только искрила, и тут вокруг них и вдали послышалась какая-то мелодия, похожая на дыхание леса. — Врагу таких развлечений не пожелаю, — завершил Стенвольд, и Тизамон, торжествующе фыркнув, задал новый вопрос:
— А ном где?
— Ахей? — потупился Стенвольд. — Его с нами не было, но не думаю, что осоиды схватили его. Он умеет летать и хорошо видит ночью. Может, он где-то близко, только к нам не подходит. Очень уж ему не хотелось заходить в этот лес.
Отчаявшись найти выход, Стенвольд с Тото стали дожидаться рассвета, а вокруг скрипел и шевелился темный, нагоняющий холод Даракион. Спать они даже и не пытались, вздрагивали от каждого звука и спрашивали себя, может ли ночь быть такой ужасающе долгой.
Потом они услышали
Тогда они бросились наутек, и в этот самый миг на поляне вдруг посветлело. Продираясь через шиповник, они бежали без передышки, пока не очутились на краю леса, в полумиле от своего прежнего лагеря. Весь остаток ночи у них ушел на поиски самохода.
— Это просто лес, — упрямо сказал Стенвольд, — а воображение в темноте всегда разыгрывается. Мы были вдвоем, при оружии, и ничего особенно не боялись. Ахей, вот за кого беспокойно.
— Может, он просто смылся, — угрюмо сказал Тото. — Это не его миссия.
— Когда он вернется… — Стенвольд помедлил и повторил: — Когда он вернется, надо будет принять решение… как и в том случае, если он не придет. Мы не знаем, в Асте ли сейчас Сальма и Чи; кстати, Ахей тоже может быть там, если его все-таки взяли. Есть вероятность, что их уже увезли на восток, в Империю — и непонятно, хорошо или плохо то, что их держат отдельно от прочих.
— Как это? — не понял Тото.
— Их могли забрать на допрос. Не пугайся заранее — может, их просто решили запереть понадежней, но мы с Тизамоном знаем, что осоиды обычно делают с пленными.
— А что, если ночью туда пойду я? — неуверенно предложил Тото. — Подкрадываться бесшумно я не мастак, но замки хорошо взламываю.
— Может, и до тебя дойдет, — скорчил гримасу Стенвольд, и тут голос Ахея спросил:
— Что такое Минна? — Пепельно-бледный ном едва стоял на ногах, глаза сузились в две белые щелки.
— Где тебя, во имя разума, носило всю ночь? — осведомился, в свою очередь, Стенвольд.
— Минна, — холодно повторил Ахей. — Это название о чем-то тебе говорит?
— Еще как говорит. — Тизамон, встав, выпустил коготь.
— Ее везут в Минну. В этом городе ее нет.
— Как ты это выяснил? — недоумевал Стенвольд.
— Есть способы… ты не поймешь.
Стенвольд и Тизамон обменялись взглядом. Все, что касалось Минны, не входило в число их счастливых воспоминаний.
— Это просто смешно, — заявил Тото. — Откуда он может знать?
— Ее везут в Минну, — стоял на своем Ахей.
— Он мог пробраться в Асту и что-то услышать, — предположила Таниса. — Только ты не делал этого, правда?
— Способы есть, — подтвердил Тизамон. — Серые господа…
— Зеленые слуги, — завершил Ахей. Знали бы они, чем он рисковал, прибегая к таким вот способам. — Хотя бы ты мне веришь, мантид.
Сделав движение, которого Ахей не уловил, Тизамон приставил коготь к самому его горлу. Ном замер. Сердце у него ушло в пятки, но со стороны это было незаметно.
— Я не дурак, и мое доверие нелегко заслужить, — сказал Тизамон. — Не исключено, что тебе платят наши враги. Номы — тонкие штучки, я бы не удивился. Чего лучше заманить Стенвольда в Минну и схватить его там.
— Я говорю лишь то, что видел, Зеленый Слуга. Если ты так хорошо нас знаешь, неразумно с твоей стороны угрожать мне.
Коготь нажал, выдавив крошечную капельку крови.
— А ты меня не пугай, — сказал Тизамон, но Стенвольд, хорошо изучивший своего друга, различил в
