все необходимое для ресторанов. Ричеру нравилась Бауэри, по таким улицам он всегда гулял с удовольствием.
Стул в его руке был самым обычным, но у него имелся целый ряд характерных черт. Стоит выпустить его из виду — и ты уже не можешь его описать, но когда держишь его в руках, найти такой же совсем нетрудно. Они начали с самого северного магазина, находившегося не более чем в сотне ярдов от дома. Если человек покупает подержанную мебель на Манхэттене, весьма вероятно, что он сделает это в ближайшем магазине.
«Поставь самый лучший товар в витрину», — таков главный принцип розничной торговли. Но на Бауэри лучшие товары выставлялись прямо на тротуаре. А стул, который нес Ричер, никто не назвал бы лучшим товаром, иначе его не продали бы в единственном экземпляре. Если у тебя есть комплект из двадцати четырех стульев, ты не станешь продавать их по одному. Поэтому Ричер и Полинг проходили мимо выставленных на тротуаре предметов в узкие двери и осматривали пыльные стулья, сложенные внутри. Они нашли множество стульев, все похожие и все разные. У всех были четыре ножки, сиденья и спинки, но различие в форме и деталях поражало воображение. Ни один из них не казался слишком удобным. Ричер где-то читал, что существует целая наука изготовления ресторанных стульев. Естественно, он должен быть прочным и должен
В первых трех магазинах они не нашли ничего похожего и никто не признался, что они продали стул, похожий на тот, что принес Ричер.
А в четвертом магазине они нашли то, что искали.
Это был большой магазин, где продавалась хромированная мебель для кафе. За рядами мягких стульев на тротуаре оказались груды старых столов и стульев, наваленных друг на друга. Еще дальше нашлось множество самых разных предметов. В том числе и два стула, родные братья того, что принес с собой Ричер. Тот же стиль, та же конструкция, цвет и состояние.
— Мы стреляем, и мы попадем в цель, — сказала Полинг.
Ричер проверил еще раз, чтобы не произошло ошибки.
Нет, здесь не могло быть никаких сомнений. Стулья были одинаковыми. Даже грязь и пыль совпадали. Те же оттенки серого, такая же плотность.
— Давайте попросим помощи, — предложил Ричер.
Он отнес стул с Шестой авеню в заднюю часть магазина, где за расшатанным столом сидел китаец. Рядом стояла закрытая касса. Китаец был старым, и на его лице застыла маска спокойствия. Наверное, он и был хозяином магазина и все операции проходили через его руки.
— Вы продали этот стул, — Ричер показал принесенный им стул, а потом кивнул в сторону стены, где стояли два его собрата. — Примерно неделю назад.
— Пять долларов, — произнес старик.
— Я не собираюсь его покупать, — сказал Ричер. — Кроме того, он вам не принадлежит. Вы уже однажды его продали. Я хочу знать, кто его у вас купил. И больше ничего.
— Пять долларов, — повторил старик.
— Вы меня не понимаете.
Старик улыбнулся.
— Нет, я отлично вас понимаю. Вы хотите получить информацию о том, кто купил стул. А я отвечаю, что информация имеет цену.
— Как насчет того, чтобы получить стул обратно? Вы сможете продать его во второй раз.
— Я уже продал его гораздо больше раз, чем два. Заведения открываются, а потом закрываются. Мир движется по кругу.
— Кто купил его неделю назад?
— Пять долларов.
— Вы уверены, что ваша информация стоит пять долларов?
— У меня есть то, что есть.
— Два с половиной доллара и стул.
— Вы оставите стул в любом случае. Вам надоело таскать его за собой.
— Но я могу оставить его возле соседней двери.
В первый раз за все время глаза старика переместились и уставились в стену. Наверное, он подумал: «Три стула лучше, чем два».
— Четыре доллара и стул, — предложил китаец.
— Три и стул, — ответил Ричер.
— Три с половиной и стул.
— Три с четвертью и стул.
Ответа не последовало.
— Прекратите, — вмешалась Полинг.
Она подошла к расшатанному столу и открыла сумочку. Достала толстый черный бумажник и вытащила из него новенькую десятку. Положила ее на исцарапанную столешницу и сказала:
— Десять долларов. И чертов стул. Так что постарайтесь, чтобы ваши слова того стоили.
Старый китаец кивнул.
— Женщины, — пробормотал он. — Они всегда готовы слушать.
— Расскажите нам, кто купил стул, — сказала Полинг.
— Он не мог говорить, — ответил старик.
Глава 33
— Сначала я ничего такого не подумал, — сказал старик. — Входит американец, слышит, как мы разговариваем на своем языке, и очень часто приходит к выводу, что мы не знаем английского. Тогда он начинает общаться с нами при помощи мимики и жестов. Конечно, это немного невежливо, подразумевается, что мы не способны освоить другой язык. Но мы привыкли. Обычно я даю клиенту возможность немного помучиться, а потом произношу грамотно построенную фразу в качестве укора.
— Как со мной, — заметил Ричер.
— Верно. Таким же образом я поступил и с человеком, которого вы ищете. Однако он не мог дать ответа, не разжимал губ и сглатывал, точно рыба. Я сделал вывод, что у него есть изъян, не позволяющий говорить.
— Опишите его, — попросил Ричер.
Старик немного помолчал, собираясь с мыслями, и повторил рассказ смотрителя с Шестой авеню. Белый, немногим меньше сорока, среднего роста и телосложения, аккуратный, чисто выбритое лицо без усов и бороды. Голубые джинсы, голубая рубашка, бейсболка, теннисные туфли, вся одежда поношенная и удобная. Никаких запоминающихся черт, если не считать немоты.
— Сколько он заплатил за стул? — спросил Ричер.
— Пять долларов.
— А часто ли у вас покупают один стул?
— Вы считаете, что мне следует тут же вызывать полицию, если ко мне зайдет человек, не являющийся владельцем ресторана?
— Кто покупает стулья по одному?
— Многие, — ответил старик. — Те, кто только что развелся, или те, кто недавно потерпел неудачу. Или те, кто начинает одинокую жизнь в маленькой квартире в Ист-Виллидже. Некоторые комнаты настолько малы, что там нужен лишь один стул. Его ставят к письменному столу, который исполняет заодно роль обеденного.
— Хорошо, я понял, — кивнул Ричер.
