после того, как правда выплывет наружу, Джоанна, пожалуй, согласится с этой суровой, не выпускавшей из рук линейки монахиней, которая на протяжении девяти месяцев держала в страхе десятилетних мальчишек своего класса.
- Что ж, нам, видимо, остается только одно. - Джоанна, похоже, не замечала тревожного выражения на лице Редклиффа.
- И что же? - Он с готовностью ухватился за продолжение разговора, чтобы отделаться от терзавших его невеселых дум.
Он сознавал: за то, что ему пришлось сделать, расплата неизбежна. Но он не был готов к тому, что это случится уже сегодня. Ему нужно время. Оно необходимо ему позарез. Время для того, чтобы расторгнуть постылый брак, чтобы спасти «Сэвидж». Время для того, чтобы определить, на самом ли деле Джоанна - это Элисон, и если да, то как это повлияет на их совместную жизнь в будущем.
- Как это ни трудно, но нам еще какое-то время придется держать свои чувства в тайне, - сказала девушка. - До тех пор, пока ты не найдешь способ сделать так, что никто не посмеет отобрать компанию у Милдред.
- По-твоему, я смогу это сделать?
- Но ты же мой рыцарь в блестящих доспехах. Не забывай! - Джоанна сверкнула улыбкой. От этой улыбки ему стало еще более стыдно за свою ложь в течение всех этих месяцев. - Ты сможешь все.
Вновь заключая ее в свои объятия, Редклифф искренне надеялся, что она права.
Глава 31
Хотя им безумно хотелось уединиться в ближайшем отеле и страстно любить там друг друга всю ночь напролет, оба они понимали, что с нежными чувствами придется повременить.
- Ничего, у нас впереди вся жизнь, - напомнила Джоанна, когда они возвращались в имение.
Пробормотав что-то в знак согласия, Редклифф уже не первый раз поймал себя на мысли, какая все- таки жизнь на редкость сложная штука.
Неудивительно, что их встретили восторженно. Милдред, пропустив мимо ушей извинения Джоанны по поводу машины, испытала неимоверное облегчение, когда собственными глазами удостоверилась в том, что девушка цела и невредима. Берта, как всегда походившая скорее на привидение, чем на живое существо, намекнула на возможность вмешательства потусторонних сил.
- Это какой-нибудь призрак, которому не терпится изгнать Джоанну из Сарасоты, - многозначительно объявила она.
Памела, хотя внешне имела мало общего с этим злым призраком, в точности соответствовала ему по натуре. Она была вне себя от ярости.
- Я тебя предупреждала, - процедила она сквозь зубы, когда они с Редклиффом остались наедине в своей спальне на верхнем этаже. - Я говорила, что произойдет, если бы будешь спать с этой потаскушкой.
- Всегда восхищался твоими актерскими способностями, Памела, но тебе нужен человек, который напишет третий акт пьесы специально для тебя, - парировал Редклифф. - Мне кажется, что-то подобное я уже слышал. - Сняв свитер, он вошел в примыкающую к спальне ванную комнату и закрыл за собой дверь.
- Душ тебе не поможет, лицемерный сукин ты сын! - крикнула она, услышав, как в ванне зашумела вода. - Ты уже весь пропитался духами этой шлюхи.
Сладить с этой фурией, которая всегда отличалась вспыльчивым нравом, похоже, становилось все труднее. К тому же, мрачно подумал Редклифф, глядя, как ванная постепенно заполняется паром, вся ее неприязнь направлена не столько на меня, сколько на Джоанну.
Обеспокоенный растущей неуравновешенностью жены, он почел за благо воздерживаться впредь от действий или слов, которые могли бы дать Памеле повод причинить Джоанне зло.
Понимая, что невозможно скрываться в ванной до бесконечности, Редклифф вышел из-под душа, вытерся полотенцем, обернул его вокруг талии и вернулся в спальню, снова представ перед разъяренной подругой жизни.
- Я хочу тебе кое-что предложить, - произнес он спокойно, доставая хлопчатобумажные трусы с верхней полки старинного комода красного дерева.
Памела окинула его подозрительным взглядом.
- С чего ты взял, что я соглашусь?
- По правде сказать, это деловое предложение.
- Неужели? - откликнулась она, изображая, что оно ее нисколько не интересует. Однако от Редклиффа не укрылся знакомый жадный блеск в ее глазах, и у него появилась надежда, что, возможно, дела обстоят не так уж плохо, как ему казалось. - И что же это за деловое предложение?
- Наш брак с самого начала был фарсом. Ты несчастлива. Я тоже. Может, перестанем портить друг другу жизнь? Пока мы не испортили ее еще больше?
Закурив, она присела на край кровати и закинула ногу на ногу. Редклифф вспомнил о тех временах, когда от одного взгляда на эти гладкие молочно-белые бедра у него становилось тесно в штанах. Но теперь все изменилось. Временами ему даже казалось, что он живет совсем в другом мире.
- Ред, проблема в том, что ты совершенно неправильно оцениваешь ситуацию.
- Может быть, объяснишь, в чем именно я не прав? - негромко предложил он.
- Ответ прост. Ты ошибаешься, думая, что я несчастлива. Напротив, дорогой, мне нравится быть замужем за тобой.
- Как ты можешь так говорить? Мы же почти не видимся. А когда бываем вместе, только и делаем, что ссоримся.
- Ты, похоже, кое-чего не понимаешь, - терпеливо сказала она, обращаясь к нему словно к несмышленышу.
Редклифф снова с раздражением отметил про себя, с каким нескрываемым превосходством она к нему относится. Его скромное происхождение, так подкупавшее ее, когда они только познакомились, теперь то и дело оборачивалось против него, когда ей требовалось подчеркнуть свое более высокое положение в обществе.
- Вот я и пытаюсь понять.
- Правда, как ни неприятно это признавать, состоит в том, что я уже не молода. А в тех кругах, где я вращаюсь, к разведенным женщинам, достигшим определенного возраста, принято относиться с жалостью. Из этого следует, что наличие мужа… - продолжала она, выпуская изо рта клуб сизого дыма и окидывая его взглядом с ног до головы, словно животное, которое она собирается купить, - даже если он все время отсутствует, дает женщине определенное положение, в котором она очень нуждается.
- До меня ты уже дважды была замужем, - произнес он. - Ты и после меня еще найдешь себе мужа.
- Возможно. - Памела встала, затушила сигарету в хрустальной пепельнице и, пройдя через всю комнату, остановилась у зеркального комода. - Но решать, стоит ли нам разводиться и если да, то когда именно, буду я.
- Но я могу подать на развод. Бог свидетель, у меня есть для этого основания.
- У меня тоже. Не забывай, Ред, супружеская измена - палка о двух концах. Ни ты, ни я не были верны друг другу.
Сунув руку под стопку надушенного французского белья, она достала из-под него сложенный пополам лист бумаги.
- Возможно, тебя это заинтересует.
Заинтригованный, несмотря на растущую досаду, Редклифф выхватил у нее листок. Когда он прочитал три напечатанных на нем абзаца, сердце у него сжалось.
- Это меморандум Мартина Гроува.
- Да, он адресован его банкиру в Сингапуре, - подтвердила Памела с дьявольской улыбкой, от которой
