ответ Ленину Фрунзе заканчивал так: 'Армия свой революционный долг выполнит'.
В феврале 1920 года строители получили телеграфное указание Ленина сообщать непосредственно ему о ходе работ каждые две недели. Это распоряжение действовало все время и выполнялось неукоснительно. Помимо того, были всякие экстренные сообщения и запросы. Наркомату по военным делам было дано задание направить в Саратов два железнодорожных дивизиона для участия в строительстве. Одно из распоряжений Владимира Ильича обязывало Наркомпуть обеспечить с 1 марта непрерывную укладку пути, для чего принять самые энергичные меры к разборке, отправке, доставке рельсов, скреплений и т. п. Еженедельно наркомат должен был сообщать лично Ленину о количестве материалов, снятых, отправленных и доставленных в Красный Кут.
Ленин указывал, что, принимая во внимание исключительное значение для Республики успешного окончания работ по устройству линии Красный Кут — Алгай — Эмба, должны быть совершенно исключены взаимные междуведомственные распри, трения и волокита. Все действия, тормозящие успешность работ, будут рассматриваться как измена Республике.
В действиях, установках, указаниях Владимира Ильича Ленина неизменно проявлялись его глубокий ум, практическая хватка, настойчивость и революционная целеустремленность.
После предварительных ленинских указаний о начале строительства магистрали Совет Труда и Обороны 21 апреля 1920 года вынес постановление об организации 2-й революционной армии труда (Поволжской) на базе 'трудового использования сил и средств Заволжского военного округа и Туркестанского фронта'. Я был назначен председателем Реввоенсовета этой трудовой армии.
Главной задачей трудовой армии было срочное строительство железной дороги и нефтепровода Алгай — Эмба. Одновременно перед нами был поставлен ряд важных задач по восстановлению народного хозяйства. Среди них: улучшение деятельности Рязано-Уральской дороги; заготовка и вывоз продовольствия и фуража; заготовка дров и подвоз их к железнодорожным станциям и рекам; проведение сельскохозяйственных работ; мобилизация рабочей силы и т. д.
Все продовольственное обеспечение строителей лежало на снабженческих органах трудовой армии. По указанию Ленина воинские части и трудовые формирования на строительстве получали фронтовой паек.
Выполнение всех перечисленных задач было тесно связано с осуществлением главного ленинского задания по сооружению железной дороги и нефтепровода Алгай — Эмба. Это был яркий пример хозяйственно-восстановительных работ раннего периода (1919–1920 годы).
Строительство началось высокими по тем временам темпами. К середине июня путь на участке Красный Кут — Александров-Гай протяжением 250 верст был перешит на широкую колею. Дневная производительность в среднем равнялась 8,5 версты — вдвое больше того, что намечалось. Земляные работы и укладка пути за Александровом-Гаем были развернуты одновременно на пяти участках.
25 июня Ленин по телеграфу предложил трудовой армии принять решительные меры к быстрейшему окончанию работ по постройке железнодорожной линии Алгай — Эмба и нефтепровода.
Однако к этому времени некоторая передышка на фронтах окончилась. Основные воинские части трудовой армии пришлось перебросить на Западный фронт. Потребность строительства в рабочей силе исчислялась в 17–20 тысяч человек. Фактически же в работах принимало участие до 12 тысяч красноармейцев и вольнонаемных. Трудовые мобилизации не могли восполнить убыль рабочей силы, и темпы строительства неизбежно замедлялись.
Помимо сооружения Алгай-Эмбинской магистрали Поволжская трудовая армия по заданию Владимира Ильича уделяла особое внимание увеличению провозной способности Рязано-Уральской дороги, так как от этого во многом зависел успешный ход основного строительства. Положение же на дороге было очень тяжелым: две трети ее паровозного парка были командированы на другие магистрали, не хватало топлива, локомотивы и вагоны были изношены, ухудшалась трудовая дисциплина. Особенно плохо производился ремонт пути и подвижного состава.
Командование трудовой армии приняло ряд конкретных мер по восстановлению железнодорожного транспорта и повышению производительности труда его работников. На наиболее важные дистанции пути были направлены трудармейцы в помощь путейцам. Особо тяжелое положение с ремонтом пути сложилось под Астраханью, где в районе дельты путь был размыт на протяжении 40 верст. И здесь нами была оказана помощь железнодорожникам. Наиболее срочные ремонтные работы — по ликвидации размыва пути, по восстановлению разрушенных мостов — выполнялись силами войсковых частей.
По решению правительства квалифицированные рабочие транспорта возвращались на предприятия. Кроме того, для нужд дороги на местах были проведены трудовые мобилизации. Движение поездов на Рязано-Уральской дороге начало улучшаться.
К июлю 1920 года положение на Западном фронте осложнилось и в распоряжении Поволжской трудовой армии почти не осталось крупных воинских частей, и вскоре, 7 июля 1920 года, Совет Труда и Обороны принял постановление о ликвидации трудовой армии. Строительство Алгай-Эмбинской дороги передавалось на ходу Заволжскому военному округу и местным органам.
Во второй половине июля 1920 года мне, как руководителю 2-й трудовой армии, довелось делать на заседании Совета Труда и Обороны в присутствии В. И. Ленина заключительный доклад о проделанной работе и состоянии строительства.
Инициатива товарища Ленина и его постоянная готовность поддержать предложения, идущие с мест, намного облегчали работу. А сколько других строек, сколько фронтов, сколько всяких неотложных дел требовали внимания Владимира Ильича!
Как живой стоит перед советскими людьми образ Ленина, основателя нашей партии и социалистического государства. Радостно сознавать, что мы идем по пути, намеченному величайшим прозорливцем, вождем освободительной борьбы рабочего класса.[146]
Н. Подъяпольский
ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ И ОХРАНА ПРИРОДЫ
16 января — юбилейная дата для советской охраны природы. В этот день в 1919 году Владимир Ильич посвятил некоторое время вопросу охраны природы и дал толчок природоохранительной работе в РСФСР. Вот как это было.
Утром 16 января я, делегат Астраханского губисполкома, был принят Анатолием Васильевичем Луначарским на его квартире в Потешном дворце Кремля. Я обратился к народному комиссару просвещения с целым рядом вопросов, касавшихся культурной работы в Астраханском крае, только что вошедшем в состав РСФСР. Среди этих вопросов был, между прочим, проект Астраханского университета и о создании в крае двух крупных заповедников: дельтового в устьях Волги и солонцово-степного в районе великих соленых озер. Выслушав меня, Анатолий Васильевич продиктовал тов. Петровой, работавшей тогда в качестве его стенографистки, машинистки и личного секретаря, следующую поразившую меня записку: 'Дорогой Владимир Ильич! Прошу Вас принять и выслушать тов. Подъяпольского, крупного советского работника из Астрахани. Думаю, что разговор с ним будет полезен. А. Луначарский. 16 января 1919 года'.
С того момента, как я услышал содержание этой записки, и до того, как вошел в кабинет Председателя СНК, я плохо помню, что было. Я волновался, и это было неудивительно, так как мне, незначительному провинциальному работнику, предстояло видеть и даже разговаривать с самим Лениным. Кажется, передавая записку, Анатолий Васильевич сказал мне, чтобы в разговоре с Владимиром Ильичем я оттенил вопрос об охране природы.
Как во сне мелькнули кремлевская площадь, пропускной пост, лестницы и коридоры бывшего здания судебных установлений, и я уже разговариваю с В. Д. Бонч-Бруевичем, заведовавшим тогда приемом у Владимира Ильича.
Бонч-Бруевич берет у меня записку Луначарского, на минуту уходит с ней и, возвратившись, просит подождать, так как Владимир Ильич занят разговором с Петроградом. Кто-то идет в кабинет передо мной, потом зазывает меня. Прохожу через пустую комнату заседаний, у самой двери 'его' кабинета встречаю
