— За ондатрами, — услышали они.
— А кто говорит-то?
— Говорит-то? Эхо говорит, сказало же… — почему-то рассердились внутри.
— Какое же вы эхо, — не согласился Сеня — оно-то все повторяет точно и без сдвигов.
— Фигов, фигов… — донеслось изнутри.
Артем уж было хотел залезть и разобраться с неправильным эхом, но Сеня потащил его к большой карте у входа — искать ондатр.
Взяв нужное юго-юго-восточное направление, они через пять минут нашли озерко, где суетились ондатры и администрацию в старинной деревянной усадьбе.
— «министрация», — удивленно прочитал Артем. Перед словом темнело два темных пятна. — А-а, две первые буквы отвалились. Как у Врунгеля на «Беде». Если в администрации работает администратор, то в министрации? Министр?
— Рация! То есть радио — новости передает… Ладно, хватит шуточек, мы на работу заступаем.
Артем сказал:
— Так точно! — и, печатая шаг, прошел в дом. За дверью тянулся темный коридор.
Похоже, администрация всерьез экономила электричество.
В полумраке на стенах висели фотографии разных ушастых и клыкастых физиономий. Слева обнаружилась дверь с табличкой «Отдел кадров. Б. А. Рышня».
— Стало быть, нам — сюда. — Артем повернул вниз старую кованую ручку и дверь распахнулась.
Ребята вошли в небольшую, с паутиной по углам, комнату. За столом явно сидела сова. И что-то деловито вписывала в толстенный том на зеленой бархатной скатерти.
Артем набрал в грудь побольше воздуха, сделал умный вид и спросил:
— Это не вы — барышня-кадровальщица?
Сова подняла голову и прищурилась:
— Я. Белла Аркадьевна Рышня. А вы из комиссии по Кустам?
— Мы из школы, — сказал Сеня.
— А может, все-таки из комиссии? — жалостливо переспросила она. — В порядке исключения…
— Из школы мы, — твердо повторил Лаптев, — на летнюю практику.
И положил на стол справку.
— Жаль, жаль, — покачала головой совиная барышня, читая направление, — то-то я подумала, с чего бы такой солидной комиссии ходить с вениками.
Затем она взяла огромное увеличительное стекло и посмотрела через него на мальчиков. Они, в свою очередь, увидели через прозрачный круг ее лицо вверх тормашками.
— Чего-то вы на свои фотографии не похожи, — подозрительно проговорила она. — Тут лица синие.
— Есть мнение, — деловито пояснил Артем, — что это просто печати.
— Вот я и говорю… — согласилась сова. — Значит, зверей любите?
— Очень! — сказал Сеня.
— Не ядовитых, — уточнил Артем.
— Тогда я вас в птичий отдел направлю. Ядовитые у нас там не числятся. — Она поднялась и церемонно пожала руки новым сотрудникам. — Поздравляю с временным вливанием в наш трудовой коллектив. И если вы встретите комиссию по Кустам, направьте их ко мне.
— А какие они? — поинтересовался Сеня.
— Да такие… — сова неопределенно повела рукой, — без веников.
— Понятно, — с умным видом сказал Артем. — Так где у нас птичий отдел?
— Это вы, молодые люди, у Справочного Эха спросите. Здесь разделение труда как-никак.
Мальчики проделали знакомый путь в обратном направлении и снова очутились перед африканским домиком с масками.
— Можно справочку одну? — спросил Лаптев пустоту.
— Ну… — ответил сонный голос.
— Где тут у вас территория птичника расположена?
— Где положено, — нагловато отозвались из хижины.
— Что это у вас за персонал невежливый такой? — возмутился Артем.
— Ой-ой-ой, — съехидничала темнота.
— Дайте-ка нам жалобную книгу, — рассердился Стукин, — я кое-что туда напишу.
Тут эхо прокашлялось и до противности примерным голосом произнесло:
— Птичий отдел расположен в левой, западной, части зоопарка. Время перемещения до входа занимает не более пяти минут. По желанию вам может быть предоставлен экскурсовод.
Артем довольно подбоченился:
— Вот что значит защищать права свои!
— Свали! — убедительно порекомендовало Эхо.
3
Дорожка вела по берегу пруда.
В его центре собралась толпа водоплавающих птиц, а над ними, взгромоздясь на лебединый домик, торчал длинноногий марабу. Он произносил речь.
Ребята присоединились к группе посетителям, увлеченно следивших за ходом выступления.
— Граждане водоплавающие, место нашего дорогого директора, уехавшего в длительную экспедицию, занял подлый и коварный тип. Есть сведения, что в детстве он мучил котят, разрушал гнезда и не поливал в классе цветы. Допустимо ли, чтобы такой живодер стал управлять зоологическим парком? Он притащил за собой на место заведующего складом жулика и грубияна. Два месяца мы едим одну кукурузу! Даже тигры! Сколько можно терпеть? Наши птенцы рождаются больными, старики чахнут, перья тускнеют, а шерсть облетает как осенняя листва! Пора поднять голову и свергнуть тиранов!
Старый гусь усмехнулся:
— Вот ты и свергай, а мы поглядим!
— У тебя ведь у самого внук еле на ногах стоит, — прогоготала гусыня. — Дай птице сказать, коли умеет, не наедимся, так хоть послушаем!
Вдруг раздался крик:
— Койоты!..
К берегу, расталкивая посетителей, пробиралась стая койотов в брезентовых куртках и сапогах. Они, суетясь, попрыгали в лодку и принялись грести к птичьей толпе.
— Расплывайся! — крикнул большой черный лебедь с красным носом, и все, хлопая подрезанными крыльями, поспешили спрятаться, кто куда смог.
Марабу попытался прикинуться посторонней уткой. Но его быстро догнали, вытащили из воды и спеленали.
— Долой Министров! — из последних сил все же крикнул он перед тем, как грязная повязка стянула его клюв.
Зрители растерянными взглядами проводили койотов, скрывшихся с марабу среди клеток, и понемногу стали расходиться.
Некоторое время мальчики шли молча. Наконец Сеня проговорил:
— Что-то мне это совсем не нравится.
— Да, — согласился Тёмка, — уж очень это все напоминает…
Что напоминает, он не успел сказать — ребята очутились перед низенькой кособокой калиткой на одной петле, за ней был дворик со строением, в котором когда-то, жила помещичья прислуга. Сооружение,
