надеяться, что с их помощью ей удастся навсегда забыть Уолтера. Эта привязанность пустила слишком глубокие корни в ее душе. Сердце Гвендолин обливалось кровью при мысли о том, что для Уолтера это всего лишь визит вежливости, и он даже не представляет себе, какие страдания ей причиняет. Если бы у нее хотя бы было время подготовиться! Если бы он предупредил о своем визите заранее! Она бы настроилась и не сидела сейчас, спрятавшись от всех и пытаясь успокоиться.
— Гвен, голубушка, ты не подскажешь мне, что именно предпочитает наш гость? — обратилась к ней миссис Фитцвильям. — Я вполне успею приготовить его любимое блюдо и подать к обеду. Ему должно понравиться такое внимание.
— Я… я не знаю, — пробормотала Гвендолин, покрываясь холодным потом при мысли о том, что через два часа ей придется покинуть свое надежное убежище и присоединиться к остальным в столовой.
— Очень жаль, — неодобрительно покачала головой миссис Фитцвильям. — Это пришлось бы очень кстати…
А мне бы пришлось кстати успокоительное, подумала Гвендолин, но тут же устыдилась собственного малодушия. Почему она должна прятаться от этого человека в собственном доме? Неужели леди Гвендолин настолько слаба, что не справится с чувствами и пренебрежет долгом гостеприимства?
Эти соображения воодушевили Гвендолин. Она встала со стула, расправила юбку, гордо вздернула подбородок.
— Я пойду переодеваться, — произнесла она с достоинством. — Надеюсь, вы справитесь без меня?
— Луиза мне поможет, — улыбнулась миссис Фитцвильям.
Луиза была молодая служанка, нанятая недавно в помощь экономке. Теперь МакНорманы могли позволить себе это.
Гвендолин сделала несколько шагов и со стоном прислонилась к дверному косяку. Дневник! Как же она могла забыть о нем?! Вдруг он попал Уолтеру в руки, и теперь тот в курсе всех ее переживаний и размышлений? Естественно, как человек воспитанный он ни взглядом, ни словом не выдаст того, что читал ее дневник, но от этого легче не становилось. Гвендолин знала, что у нее не будет ни секунды покоя, пока Уолтер находится в замке.
Когда она переодевалась в своей комнате, в дверь постучала леди Сесилия.
— Гвен, дорогая, могу я переговорить с тобой?
Гвендолин замерла. Нехорошее предчувствие охватило ее.
— Конечно, заходи, мама, — ответила она ровно.
Леди Сесилия вошла и аккуратно затворила за собой дверь.
— Ты собираешься надеть этот кошмар? — воскликнула она, увидев, что Гвендолин держит в руках свое любимое темно-коричневое платье. — Даже не думай!
— Почему? Оно мне идет, и я его очень люблю…
— Неужели у тебя нет ничего более нарядного? У нас же гости!
Гвендолин пожала плечами.
— Не думаю, что Уолтер заметит, что на мне надето, — возразила она. — Не стоит так суетиться.
— Что между вами произошло? — подозрительно спросила леди Сесилия. — Ты была сама не своя там, в холле. Мне было очень за тебя стыдно, дорогая моя.
Если бы ты все знала, милая мама, усмехнулась про себя Гвендолин, ты бы испытала гораздо больший стыд!
— Я просто растерялась, — проговорила Гвендолин с деланным равнодушием и отвернулась от матери, притворяясь, что возится с замком платья.
— Надеюсь, что за обедом ты будешь вести себя как следует. Я посажу его рядом с тобой.
— Что?! — Гвендолин выронила платье из рук. — Я буду сидеть рядом с Джеймсом и Кэролайн!
— Не говори ерунды, — отрезала леди Сесилия. — Уолтер МакНорман — очень милый молодой человек. Или ты его боишься?
Гвендолин тряхнула волосами. Никого я не боюсь, говорил ее вызывающий вид. Леди Сесилия удовлетворенно улыбнулась.
— Вот и славно. Будь умницей, Гвендолин. Тетя Пэм поведала мне нечто потрясающее, и я надеюсь, что ты будешь
— Что тебе рассказала тетя Пэм? — настороженно спросила Гвендолин.
По лицу леди Сесилии было видно, что с нее взяли слово не раскрывать секрета, однако желание поделиться с дочерью новостью возобладало.
— Уолтер развелся со своей женой! Два дня назад их брак был официально расторгнут.
— Не такая уж это и новость, — хмыкнула Гвендолин.
— Ты об этом знала?! — воскликнула леди Сесилия. — И ничего не сказала нам?
— Об этом ходили слухи, — уклончиво ответила девушка. — Мне не хотелось участвовать в их распространении.
— Странная ты, Гвен, — поджала губы леди Сесилия. — Поделиться с матерью сведениями ты называешь распространением слухов. Но, так или иначе, Уолтер теперь свободен…
Тон леди Сесилии был интригующим.
— Не думаю, что он долго таковым останется, — пробормотала Гвендолин с деланным равнодушием.
На самом деле это известие глубоко потрясло ее. Значит, все, что она подслушала тогда у дверей спальни леди Джулии, правда. Уолтер развелся с Констанцией и теперь собирается жениться на Марион. Все ясно. Непонятно только, зачем он приехал сюда… Но этому наверняка есть логичное объяснение.
— Я с тобой полностью согласна, — проговорила леди Сесилия.
— А, кстати, ты случайно не в курсе, что он здесь делает? — спросила Гвендолин, чтобы отвлечь мать от беседы о будущем матримониальном счастье Уолтера. — Решил развеяться после развода?
— Я думала задать тебе тот же самый вопрос, — сказала леди Сесилия многозначительно. — Ты провела в Питхарли неделю, после которой Уолтер развелся и тут же примчался сюда. Ты не находишь, что это говорит о многом?
— Нет, — отрезала Гвендолин. Если бы мама только догадалась о том, какие муки ей причиняют ее неосторожные слова!
— Ты удивительно наивна, девочка, — покачала головой леди Сесилия. — Я думаю, что за этим что- то кроется. Уолтер — очень интересный мужчина, притом весьма состоятельный… На твоем месте я бы присмотрелась к нему…
Лицо Гвендолин пылало от унижения. Родная мать подвергает ее таким пыткам!
— Кажется, в нашей семье уже нет финансовых трудностей, — сказала она излишне резко. — И нет необходимости устраивать брак по расчету для
— Никто и не говорит о замужестве по расчету, — обиделась леди Сесилия. — Просто если в дом, где есть девушка на выданье, неожиданно приезжает молодой мужчина, по всем статьям годящийся в женихи, вполне естественно, что возникают такие мысли…
— У меня таких мыслей не возникает, — перебила ее Гвендолин. — Смею тебя уверить, что Уолтер МакНорман мне совершенно неинтересен. Как и я ему.
— А у меня сложилось совсем иное впечатление, — протянула леди Сесилия.
Гвендолин подпрыгнула на месте. Неужели она чем-то выдала себя?
— Не знаю, конечно, ничего насчет тебя, ты всегда была со странностями, — развеяла ее сомнения леди Сесилия. — Но он, как мне кажется, к тебе неравнодушен…
Гвендолин поперхнулась.
— За тот час, что мы провели вместе, он говорил только о тебе, — пояснила леди Сесилия. — И когда мы вышли ему навстречу, то первым делом поинтересовался, а где же ты.
— Все это очень легко объяснить, — пожала плечами Гвендолин. — Элементарная вежливость. После того, как я прожила у него неделю, он не мог не спросить обо мне.
— Вежливость? — засмеялась леди Сесилия. — Я бы не назвала воспитанным человека, который в
