Куда бы я ни бросила взгляд, передо мной открывались изумительные виды. На какое-то время я, казалось, забыла о предстоящем опасном деле.
Ахмед невольно напомнил мне об этом.
— На том берегу находятся самые известные достопримечательности Египта: Храм Хатшепсут, Колоссы Мемнона, Долина цариц, Долина царей…
— Это то место, где работает Джелкс?
— Там ему полагается быть, как раз на это он получил разрешение. Там мы все равно найдем его лагерь.
— Адель тоже там?
— Думаю, да.
— А это чертово захоронение?
Он наклонил голову.
— Почему вы первым делом не приехали сюда?
— Я приехал бы, но тут появились вы. Сначала мне пришлось следовать за Аделью до Рима и там наводить о ней справки. А когда она исчезла, надо было придумать, как дальше вести ее поиск. Но затем приехали вы в сопровождении Джона Тредвелла, и я не сомневался, что найду Адель, если последую за вами. Но случилось так, что ее обнаружили мои два агента, которые работают здесь.
— А я найду сестру, следуя за вами.
— Выходит, что так.
— Вы когда-нибудь встречали этого Пола Джелкса?
— Нет. Но мое управление располагает его фотографией и документами еще с того времени, как он обратился к нам за разрешением вести раскопки. Со всем этим я уже ознакомился.
— Если он ведет раскопки с вашего ведома и разрешения, то как он надеется скрыть свою находку?
— Ему вообще не положено вести никаких раскопок, разрешения на это не было дано. Ему разрешили фотографировать находки в уже обнаруженных захоронениях. На все находки еще нет полной документации, а фрески могут пострадать от климатических условий, порожденных Высотной Асуанской плотиной [44].
— Как же он мог вести раскопки без вашего ведома?
— Это большая пустыня. Мы не всегда в силах за всем уследить. Он не мог вести раскопки в самой долине Нила, но в других местах подобную деятельность отнюдь нельзя исключить.
Я взглянула на великолепный Луксорский храм и представила, какая работа потребовалась для того, чтобы его реставрировать. Затем я представила, что Пол Джелкс, британский египтолог, и моя сестра Адель ведут в безбрежной пустыне раскопки в поисках захоронений.
— Жаль, что я не приехала сюда раньше. И совсем по другой причине. Наверное, впечатление было бы более ярким!
— Думаю, вы правы. К сожалению, политические события удерживают многих от поездки сюда. Их пугают наши войны. С 1967 года туристов стало меньше. Затем разразилась война в месяце рамадане [45]. Американцы не хотят приезжать сюда.
— Война в месяце рамадане?
— Это было в октябре.
— Вы имеете в виду войну Судного дня?
— Вы ее так называете? — Он удивленно взглянул на меня. — Война Судного дня? — Он улыбнулся. — Понятно…
— А я думала, что американцев здесь не любят. Однако мои опасения не подтвердились. В Каире люди относились ко мне дружелюбно, особенно когда узнавали, что я американка.
— Некоторые, возможно, завидуют богатству вашей страны или ее мощи. Но я все-таки уверен, что люди везде одинаковы. — Он рассмеялся с присущей ему беззаботностью. — Сегодня прекрасный день, давайте не будем говорить о столь серьезных вещах. К тому же мне пора браться за дело. Но до этого надо переговорить с двумя моими агентами. Возможно, вы хотите отдохнуть. Я знаю, в поезде вам не удалось хорошо выспаться, потому что вам не терпится найти сестру. И мне тоже. Поэтому я хочу, чтобы вы оставались здесь, пока меня не будет.
— Хорошо… — неохотно согласилась я.
— Я вернусь после того, как переговорю со своими людьми. Затем мы пообедаем и обсудим план действий.
— Разумеется, — сказала я без большого воодушевления. — Но почему мне нельзя сейчас поискать свою сестру? Она вполне может оказаться в вестибюле этой гостиницы!
— Это не совсем безопасно. Сестру вы можете и не встретить, а вот Росситер вас не упустит. И тогда уж точно мне придется разыскивать вас обеих.
— Да, понятно. Вы правы. Я сделаю так, как вы говорите.
— Думаю, так будет лучшее. Мы не должны торопить события, чтобы ничего не испортить.
Я проводила его к двери и заперла ее. Затем вернулась на балкон и еще долго любовалась Луксором.
Я приняла душ и вымыла голову. Вскоре вернулся Ахмед. Был полдень, становилось жарко, поэтому я опустила занавески, чтобы преградить путь лучам солнца. Ахмед громко постучал в дверь, и я открыла.
— Ну что?
— Боюсь, ничего хорошего.
Он сел на стул, а я устроилась на кровати напротив него.
— Что вы хотите сказать? Что вы узнали?
— Эта фотография была сделана три дня назад. С тех они вашу сестру больше не видели.
— Разве они не наведывались в лагерь?
— Нет, я им не разрешил. Я обязательно должен присутствовать при встрече с Полом Джелксом. Мои люди могут совершить ошибку, и тогда все пропало. Они сделали так, как я им велел, и поступили верно, когда в толпе сфотографировали вашу сестру и сами не засветились. Затем они потеряли след Адели и с тех пор не видели ее.
— Вы, по крайней мере, надеетесь, что ваших людей не заметили.
— Верно.
— В таком случае моя сестра должна находиться в лагере, — настаивала я.
— Мне бы тоже хотелось так думать.
У меня вытянулось лицо. Он посмотрел на меня, и его взгляд мне не понравился.
— Мисс Харрис, мне не хотелось бы, чтобы вы питали ложные надежды.
— А вы что думаете?
— Я не исключаю, что Арнольд Росситер мог прибыть сюда раньше нас.
— Тогда нам следует сразу отправиться в лагерь! Немедленно!
— Мы поступим не очень разумно, если поедем туда сейчас. Лучше отправиться рано утром. Поверьте, я лучше знаю.
— Ваши люди узнали что-нибудь о Джелксе?
— Только то, что он занимается своей работой в Долине царей, хотя дело продвигается медленнее, чем ожидалось. И что раз в неделю в город приезжает молодая американка пополнить запасы продуктов. Иногда она останавливается на ночь в этой гостинице.
— Адель. Значит, сестра работает вместе с ним. Должно быть, она вернулась в лагерь.
— Надеюсь на это.
— Я тоже.
Некоторое время мы молчали, затем он сказал:
— Мисс Харрис, я проголодался, составите мне компанию?
— Совершенно не хочется есть, — вздохнула я, — но пойдемте…
Ресторан оказался довольно вместительным, там было полно туристов. Мы нашли маленький столик у стены, и несколько официантов принялись нас обслуживать. Хотя еда была вкусной и атмосфера
