— «Радионяня»… я забыл…
Миранда сделала шаг в сторону, чтобы уступить ему дорогу, и он сделал то же самое. Они столкнулись…
Она оказалась в объятиях Данте и почувствовала, как в жадном поцелуе находит выход долго сдерживаемая страсть.
Внутри нее вспыхнуло пламя, и жаркая волна прокатилась по телу. Все будет хорошо! — с ликованием подумала Миранда, когда Данте крепко прижал ее к себе, чувствуя отчаянную потребность ощутить каждую клеточку ее тела.
— Миранда! Миранда! — шептали его губы.
Она почувствовала, что воспаряет к небесам. Сомкнув руки у него на шее, она наслаждалась ощущением шелковистых волос, и знакомым запахом ванили, и мужского тела.
Данте опустил бретельки платья, и принялся покрывать плечи Миранды страстными поцелуями. Его рука потянулась к ложбинке между ее грудями и скользнула в кружевной бюстгальтер.
У нее вырвался вздох, а затем тихий стон удовольствия, когда Данте легонько прикоснулся к ее напрягшемуся соску. Миранда заставила его поднять голову и поцеловала глубоким поцелуем, наслаждаясь искусной лаской Данте, приливами острого желания, и обещанием его напрягшейся плоти.
Должно быть, она распахнула его рубашку, мелькнула у нее мысль, потому что ее руки блуждают по мускулистой груди, которую она знает так хорошо. Тяжелые удары его сердца — чудесное подтверждение, что Данте, как она, испытывает необузданное и неодолимое возбуждение.
Ее сознание отключилось. Как будто, она опьянена наркотиком любви. Когда Данте занимался с ней любовью, она забывала обо всем, теряя собственную волю, и подчиняясь первобытному инстинкту слиться с ним.
Охваченная яростным желанием, Миранда оттолкнула Данте к стене и, извиваясь всем телом, приникла к нему, помня, что это всегда заставляло его терять выдержку.
Почти немедленно он содрогнулся и, глухо застонав, задрал ей юбку и, обхватив за ягодицы, приподнял, прижимая к себе.
Миранда обвила его талию голыми ногами и стянула с себя платье. Данте приник губами к ее груди, лихорадочно расстегивая ее бюстгальтер.
Она сжала ладонями его лицо и поцеловала с медленной и нежной страстью. По телу Миранды пробежала дрожь, когда кружевная преграда пала, и кожа ощутила кожу.
— Я люблю тебя! Люблю! — прошептала она, слыша гулкие удары своего сердца.
Данте окаменел. Отшатнулся, потрясенно глядя на нее.
Зачем она сказала это! Она спугнула его! Данте медленно отпустил ее. Миранда в отчаянии смотрела в его бездонные черные глаза.
Он собирается отвергнуть ее и назвать похотливой шлюхой, в паническом страхе подумала Миранда. Она почувствовала, как стенание, полное страдания и безысходного отчаяния, рвется у нее из груди.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— Данте! Данте!
Миранда удивленно моргнула. Кто-то зовет его.
— Это Гвидо! — сердито сказал Данте.
Миранда не знала, сердится ли он на себя за то, что поддался ей, или на Гвидо, который выбрал для своего появления именно этот момент.
— Что?.. — у нее внезапно пересохло в горле. Она, как безумная, поспешно схватила с пола бюстгальтер. — Что он здесь делает?
Торопливо застегивая рубашку, Данте бросил на нее странный взгляд.
— Думаю, что он привез твои вещи из Англии. Тебе нужно привести себя в порядок, — избегая смотреть Миранде в глаза, отрывисто сказал он, приглаживая взлохмаченные волосы, и распахнул дверь, ведущую в спальню. — Будет выглядеть странно, если ты не спустишься вниз, чтобы поблагодарить его.
Закусив губу, она натянула топик и вошла в спальню. Данте посмотрелся в зеркало, проверяя, как он выглядит. Глаза у него горели, дыхание короткими толчками слетало с полуоткрытых губ.
— Данте! — неуверенно окликнула его Миранда.
— Мне надо идти! — прошептал Данте. — Гвидо! Я уже иду! — закричал он брату и поспешно вышел из спальни.
С легким сердцем Миранда, не чуя под собой ног, вбежала к себе в комнату. Напевая, она подкрасила губы, провела щеткой по волосам и улыбнулась своему отражению, думая, что с искрящими глазами и радостью, светящейся внутри нее, она выглядит совсем по-другому.
Все еще напевая, Миранда легко сбежала по лестнице и пошла на звук голосов.
— Гвидо! — воскликнула она, заставляя себя улыбнуться горячо любимому, младшему брату Данте, курчавому коренастому крепышу, который с распростертыми объятиями шел к ней навстречу.
— Миранда! Потрясающе выглядишь! — промурлыкал он.
И произошло нечто странное. Она посмотрела ему в глаза, и внезапно ее охватил страх. Усилием воли Миранда заставила себя не отшатнуться от него.
— Спасибо! — выдохнула она. Гвидо схватил ее в медвежьи объятия, и она едва не закричала от панического страха. Миранда стала задыхаться, когда он, интимно прижимаясь к ней, с энтузиазмом расцеловал ее в обе щеки. — Эй! Отпусти меня! — вскричала она, стараясь подавить тошноту и притворяясь, что ей весело. Но по его насмешливым глазам она поняла, что он знает о ее ощущениях. — Что скажет мой муж?
— Я — член семьи! — запротестовал Гвидо, но все же отпустил ее.
Миранда чувствовала, что ей необходимо уйти, пока ее не вырвало на их глазах.
— Кажется, Карло проснулся? — склонив голову к плечу, она сделала вид, что прислушивается. — Мне надо подняться к нему. Я скоро вернусь.
Она поспешно поднялась по лестнице. Ноги у нее подгибались. Войдя в ванную и освежив лицо холодной водой, она, некоторое время, стояла с закрытыми глазами, стараясь преодолеть тошноту.
Как странно! Она никогда не чувствовала себя так. И не ела ничего необычного…
Миранда окаменела и широко раскрыла глаза.
Нет. Не может быть! Она беременна? Этим объясняется ее странное самочувствие?
У нее задержка, и это странно. Но они занимались любовью только один раз, по меньшей мере, месяц назад, подсчитала она. Данте так часто бывал в отъезде. Вряд ли она забеременела именно тогда, но это, конечно, возможно. Достаточно одного раза. — Но где же можно сделать тест на беременность так, чтобы об этом не узнала половина Италии? Миранда хихикнула, взволнованная и приятно возбужденная.
Светясь от радости, она спустилась по лестнице и вошла в гостиную. Мужчины умолкли, как будто они говорили о ней, но по их восхищенным взглядам, Миранда поняла, что выглядит намного лучше, чем до того как покинула их.
Однако одного плотоядного взгляда, брошенного на нее Гвидо, было достаточно, чтобы вывести ее из равновесия. По какой-то причине, он страшно раздражал ее.
Она намеренно постаралась сесть как можно дальше от него, опустившись в кресло эпохи Возрождения, стоявшее у стены, на которой висели портреты кардиналов из рода Северини.
— Какие у тебя блестящие глаза! — воскликнул Гвидо. — Прямо реклама для глазных капель! Или чего-нибудь другого.
— Я счастлива, — спокойно объяснила она. — Мне не нужны искусственные средства.
— Надеюсь, что нет! — с преувеличенным ужасом заявил Гвидо. — Я бывал на многих вечеринках, где люди поспешно уходили в туалет, чтобы нюхнуть кокаину, и появлялись с подозрительно блестящими глазами.
— Миранде в голову не придет принимать здесь наркотики, — твердо сказал Данте, и она благодарно
