В 146 году до н. э. барабаны передали в глубь континента невероятную весть: Карфаген, этот африканский Вавилон, стерт с лица Земли. Ликовало все Средиземноморье: Иберия и Италия, Сицилия и Сардиния, Корсика и Балеарские острова, Египет и Греция, — все, кто вел с карфагенянами затяжные войны или конкурировал с ними в торговле и мореходстве. Римский полководец Публий Корнелий Скипион Эмилиан, наследник «славы» Герострата, после трехлетней осады взял город штурмом, сжег его дотла и приказал трижды пропахать землю плугом, подсыпая в борозды соль, чтобы никогда больше эта земля не давала никаких всходов. Пятьдесят тысяч карфагенян были проданы в рабство. С пунами (так римляне называли карфагенян) было покончено навсегда. Римский орел впервые осенил своими крылами землю Африканского континента. Поэтому сведения о культуре Карфагена мы черпаем в основном из римских источников, и ранний этап ее развития скрыт от нас за семью печатями. Только археологи сумели слегка приподнять завесу.
Из трудов римских писателей Саллюстия, Сервия, Феста Авения, историков Аппиана и Полибия известно о существовании карфагенской литературы. Плиний Старший обмолвился о сельскохозяйственных сочинениях Магона, хранившихся в городской библиотеке. Римляне придавали им такое значение, что специальным указом сената создали группу, возглавляемую Силаном, для перевода их на латинский язык. Теперь это один из немногих источников для изучения экономической жизни Карфагена. Остальные сбитки, в том числе и исторические хроники, разделили судьбу Александрийского и Пергамского свиткохранилищ: они погибли в пламени пожара. Часть библиотеки римляне подарили своим африканским союзникам. Предположительно библиотека Карфагена насчитывала около пятисот тысяч свитков, то есть примерно была равна Александрийской.
Крайне мало известно и памятников карфагенского искусства. 7 апреля 1879 года французский археолог Альфред Делатр обнаружил карфагенский некрополь. Римские историки упоминают о многоэтажных домах, мавзолеях, величественных храмах. Остатки их найдены при раскопках акрополя — Бирсы. Но этого слишком мало для того, чтобы составить четкое представление о карфагенской культуре. 06 уничтожении всех ее следов позаботились римляне, после разрушения Карфагена превратившие его развалины в каменоломни для строительства своих зданий. Крестоносцы в XIII веке вывезли сохранившиеся произведения искусства в Европу, а из уцелевших после римлян руин возводили свои крепости. В 1536 году множество статуй, колонн, порталов переправил в Испанию Карл V. Позднее почти все следы Карфагена исчезли. Французы соорудили на месте римских построек храм Сан—Луи, в нем теперь Национальный музей Карфагена. Он стоит там, где была древняя Бирса, чей центральный. холм носит имя Луи. Кто знает, сколько, он хранит неожиданных находок. Может быть, Карфаген еще ждет своего открытия?
Значительно больше известна его религия — родная дочь финикийской. Именно религия и искусство Карфагена помогают воссоздать подлинный облик это* го государства, искаженный его врагами — римлянами.
В отличие от Египта, Крита, Греции, Вавилона — Финикия, а вслед за ней и Карфаген, не только не имели стройного небесного пантеона, но даже сами их боги были по существу безымянными. В каждом городе поклонялись своему божеству, и его дружески называли каким-нибудь эпитетом, в нашем сознании превратившимся в имя собственное (подобно тому, как греческое слово «Библия» мы считаем названием литературного произведения, а переводится оно как «книга»; мусульманский Коран обозначает «чтение»). Были боги Ваал (Владыка) и Ваал-Камон (Владыка племени, мужская ипостась Танит, олицетворение плодоносной силы Солнца), Ваал-Пеор (Владыка гор) и Ваал-Самен (Владыка неба), Молох (Царь) и Мелькарт (Царь города). Наконец, было верховное божество, которое называли просто— Эл (Бог). Все эти боги—одиночки являют собой мостик между вавилонской и греческой религиями, а впоследствии кое-кто из них обосновался в греческом и римском пантеонах.
Главным богом Финикии, основателем города Тира и покровителем его колоний был Мелькарт, изображавшийся в виде быка. Подобно Гераклу, с которым и отождествлялся, он совершил много подвигов, обезглавил злого колдуна Мезазабала, наконец помог бежать Элиссе из Тира. Элисса, мифическая основательница Карфагена, покончившая жизнь самосожжением ради спасения города, почиталась как одно из главных божеств. Существует даже мнение, что Танит стало посмертным именем Элиссы, как Ромул после смерти стал называться Квирином. Этот обычай переименования сохранился в виде тронных имен государей и официальных — у духовенства, в отличие от их мирских имен. Но авторитет Мелькарта в Карфагене был почему-то намного ниже авторитета Ваал-Камона, хотя карфагеняне по установившейся традиции ежегодно посылали ему богатые дары. «Бросьте жертву в пасть Ваала», — поется в одном из кальвинистских псалмов. Греки называли его Белом и отождествляли с Зевсом. Его имя стало первой частью имени владыки христианского Ада — Вельзевула («повелителя мух» Ваал-Зебуба). Этот бог, во многом напоминавший бога войны Гурзила, всегда жаждал крови, и в кострах, разложенных у подножия его истуканов, карфагеняне под радостные крики сжигали своих детей — таким способом они обеспечивали им светлое будущее. Обязательному сожжению подлежали новорожденные сыновья—первенцы. Эта участь ждала якобы и знаменитого полководца Ганнибала, но его удалось спасти: он был искусно подменен сыном раба и воспитан в уединении на острове Мальта. Поэтому его имя и означает «Милость Ваала». Эта легенда — перепев историй Саргона, Кира, Моисея и прочих выдающихся персонажей.
Детей постарше приносили в жертву редко — обычно во искупление тяжких грехов или в случае крайней опасности для государства: эпидемии, войны, большого пожара. Конечно, все это не более чем сказки, хотя действительно нередко религия оборачивалась горькой пилюлей, облитой сладкой патокой. Нельзя не присоединиться к мнению С. Рейнака о том, что «девять раз из десяти и даже, можно сказать, чуть ли не всегда, о жестоких обычаях народа или религиозной секты свидетельствуют их враги». Безусловно, такие жертвы бывали, как и случаи самосожжения, но если бы они практиковались столь широко и повсеместно, как о том сообщают греки и римляне, народ просто перестал бы существовать, и довольно скоро, тем более что карфагеняне, по-видимому, не имели представления о загробной жизни, хотя обладали бессмертной душой. Речь шла «главным образом, об образных церемониях, о ритуальных представлениях, как, например,
Пепел собирали в урны и хоронили на специальных кладбищах -тофетах, а над могилой устанавливали памятную плиту с повестью, когда, кто и почему был принесен в жертву. По словам святого Иеронима и пророков Иеремии и Исайи, тофетами назывались и алтари. Они размещались в священных солнечных рощах или садах, игравших ту же роль, что современные парки культуры. В них были своеобразные аттракционы, устраивались увеселительные зрелища, гулянья. Один из таких тофетов был уничтожен в VII веке до н. э. иудейским царем Иосией в Долине Плача (Гинном) близ Иерусалима, превратившейся с тех самых пор в «Геенну» — кладбище отверженных и сделавшейся синонимом христианского Ада. Тофеты — один из важнейших источников для реконструирования истории Карфагена и его быта. На многих плитах встречаются изображения карфагенских памятников архитектуры, не сохранившихся до наших дней, — чаще всего храмов. Перед плитами ставили маленькие алтари с благовонными курильницами. Обычай детских жертвоприношений был отменен по условиям мирного договора с сиракузским тираном Гелоном после его победы над Карфагеном в 480 году до н. э., но затем его снова возродили.
Аналогичные жертвы (их называли молх, молем), но уже не детские, а взрослые, приносились другому богу — Молоху. Во время войны с Сиракузами в 396 году до н. э. карфагеняне потерпели страшное поражение в Сицилии и Южной Италии. Полководец Гимилькон, так же как Гамилькар Магонид в 480 году до н. э., подверг ребя самосожжению на алтаре Молоха. Это был бог войны, поэтому карфагеняне (и их союзники этруски) ежегодно бросали на его алтарь военнопленных. Если же опасность угрожала
