— Это, леди и джентльмены, смесь, содержащая настойку пурпурной рудбекии, сильного средства исцеления, которым веками пользовались американские аборигены. — Он добавил воды и поднял бутылочку.
Руссо повернул ручку, и смесь исчезла, но тотчас замелькала, то появляясь, то исчезая в трубках и сосудах. Время от времени он добавлял воды и настойки. Наконец жидкость выплеснулась в котелок. Поворот кронштейна, и горелка разгорелась. Содержимое котелка начало бурлить.
Лорел сморщила нос:
— Какой отвратительный запах.
— Как протухшие яйца под пикантным соусом, — заметила Мелинда.
— И вероятно, не большей стоимости, — проворчал Эйдан, он нетерпеливо топтался на месте, и Лорел даже подумала, что он сейчас уйдет.
— Кажется, вы немного раздражены, лорд Барнсфорт. — Лорел с вызовом посмотрела на Эйдана. — Не желаете остаться и дослушать? Или боитесь, что месье Руссо может поколебать ваш скептицизм?
— Он п-по природе скептик, — шепнул лорд Манстер. — Ничему не верит.
Лорел в этом сомневалась. Наоборот, она подозревала, что Эйдан Филлипс — опытный обманщик, человек, способный принять облик различных персонажей, если бы этого требовала обстановка. Он казался ей ловким и хитрым охотником, таким, кто тихо крадется в тени и хитростью соблазняет свою добычу.
Разве накануне она не позволила себе стать его невольной жертвой?
Он, очевидно, не слышал замечание своего друга или предпочел не заметить его.
— Я не намерен бежать, миссис Сандерсон. — От его холодной улыбки у нее пробежали мурашки. — Ни за что на свете не пропустил бы эту демонстрацию.
Леди Фэрмонт тихо шикнула на него.
— Формула почти готова, — провозгласил Руссо, глядя на пар, поднимавшийся над бурлящей жидкостью. — Но не совсем.
Он выбрал три бутылочки, вынул из них пробки и поднял одну из них.
— Теперь надо усилить свойства. Прежде всего быстрота ртути. — Он добавил в формулу каплю какого-то блестящего вещества. — Теперь… блеск серебра. — Подняв вторую бутылочку, он встряхнул ее, насыпая крохотные сверкающие крупинки. Взял третью бутылочку. — Наконец сияющая теплота чистого золота — самого ценного из алхимических элементов.
Публика восторженно переговаривалась.
Эйдан стал еще мрачнее.
У Лорел возникли первые сомнения, и она спросила:
— Разве металлы могут улучшить чье-либо здоровье? Пусть даже драгоценные.
— Конечно, миссис Сандерсон. Взаимодействие принципов алхимии с травяной медициной намного увеличивает лечебные свойства минеральных вод, — с сознанием собственной значимости объяснил лорд Манстер. Несколько человек, стоявших поблизости, слышали его и кивали, как будто прекрасно разбирались в том, что делал Руссо.
Она приподнялась на цыпочки, чтобы увидеть котелок. Вода в нем приобрела странный бледно- зеленый цвет. В лучах света в ней поблескивали искорки.
Эйдан шепнул ей на ухо:
— Вы ведь не вкладываете деньги во что-нибудь подобное, не так ли?
Все его поведение говорило о том, что она окажется дурой, если поверит заявлениям Руссо. Она пожала плечами:
— Я пока ничего не могу сказать. Но хочу, чтобы меня убедили, представив доказательства.
Несколько лакеев внесли в зал подносы со стаканами, уже наполненными эликсиром. Очевидно, презентация Руссо была только демонстрацией того, как он приготавливает свою формулу.
— А он вылечит несварение желудка? — прозвучал вопрос справа от Лорел.
— А боль в груди?
— Головные боли? Я ужасно страдаю от мигрени.
— Я отдал бы половину состояния, чтобы облегчить мой ревматизм.
Руссо терпеливо обращался к каждому.
— А теперь, леди и джентльмены, пожалуйста, встаньте в очередь, если желаете получить образец моего эликсира. Такое маленькое количество не может излечить ваши болезни, но вы почувствуете поразительный подъем сил.
Несколько минут прошло, и те, кто были первыми в очереди, начали шумно восхищаться действием эликсира. Люди заулыбались, затем разразились смехом и удивленными восклицаниями.
— Господи, я думаю, он абсолютно прав!
— Разве я тебе не говорил?
Леди Фэрмонт и леди Девонли стояли около помоста, и каждая получила по стакану чудодейственного средства. Любопытство преодолело отвращение к кислому запаху, и Лорел присоединилась к очереди.
Эйдан схватил ее за руку и повернул к себе. Она увидела пылающий гнев в ясной голубизне его глаз. Девушка вздрогнула от его настойчивости, убежденная, что какими бы ни были его возражения против опытов алхимика, его недовольство вызвано чем-то другим.
Он наклонился к ней, обжигая ее щеку, словно огнем, своим горячим дыханием.
— Не надо.
Это все, что он сказал — «не надо». Он произнес так тихо, так что, кроме нее, его никто не услышал, но слова были выразительны, остры как бритва.
— Пожалуйста, отпустите меня, лорд Барнсфорт. — Несмотря на мелькнувший на ее лице испуг, девушка вполне владела собой. Ее ресницы бросали тени на ее разгоревшиеся щеки, она взглянула на его руку, сжимавшую ее запястье. — Вы делаете мне больно.
Кровь стучала у него в ушах, и он почти не слышал ее. Все происходящее было так знакомо ему. Руссо со своими настойками, процедурами и обещаниями — пустыми, возможно, даже опасными для здоровья — все это слишком напоминало обстоятельства смерти его матери и отчаяние его отца.
Слова Лорел вернули его в реальность. Пальцы, сжимавшие ее запястье, дрожали от напряжения и гнева. Он отпустил ее, даже бормоча извинения, но продолжал сжимать кулак.
Она поджала губы, как будто сдерживая упрек, вполне им заслуженный, и только сказала:
— Все в порядке. Извините меня.
Она направилась к помосту, где лакеи продолжали раздавать «таинственный» эликсир Руссо.
Эйдан не был настолько наивным, чтобы верить человеку, который только что раскрыл перед всеми секреты своей патентованной формулы.
Но Руссо, будь он проклят, был изобретателен. Вопреки своему скромному виду и близорукости во всех его движениях просматривалась тяга к театральным эффектам. Вся эта чепуха о тайных лабораториях и древних храмах создавала нужную ауру таинственности, восхищавшую легковерных.
Была ли Лорел одной из них?
Он протянул руку, чтобы, взяв Лорел за плечо, остановить ее, но тут же сообразил, что допущенных им нарушений приличий вполне достаточно для одного дня, когда он столь импульсивно сжал ее запястье. Но они не были наедине в ночной темноте на балконе. Здесь о них станут говорить, если он забудется хоть на секунду.
— Лорел, — настойчиво сказал он. Она остановилась и обернулась, — я предпочел бы, чтобы вы этого не делали.
Она с вызовом подняла голову, ее губы приоткрылись, на щеке появилась ямочка.
— Почему?
Что он мог ответить? Какие у него были доказательства мошенничества Руссо? Чем он мог доказать, что тот пытался обмануть всех или что эликсир не мог иметь ни одного из рекламируемых лечебных свойств? Как сказал в самом начале Уэскотт, в области медицины были достигнуты лишь предварительные успехи.
Он ожидал, что Лорел спросит, почему его беспокоит то, что она делала. А что тут можно ответить? После того единственного вальса под звездами эта женщина не оставила его равнодушным. Он начал беспокоиться о ней.
