– Я должна поговорить с тобой, Дэвид.
– Так я и думал, – ответил я и приготовился слушать.
– Мы расстались вчера ночью врагами, а это ужасно.
– Ничего удивительного: мы говорили об ужасных вещах.
– Надеюсь, ты не думаешь, что я всерьез хотела бы покончить с Бруно?
– Я знаю только то, что ты сказала, Лаура.
– Но я совсем не имела этого в виду.
– Надеюсь, что сказанное тобой было лишь болтовней.
Она со страхом взглянула на меня.
– Это испортило наши отношения, Дэвид?
– Должен признаться, что ты меня здорово напугала.
– Во всем виноват мой сон, дорогой. Мне приснилось, что доктор Пирелли, сестра Флеминг и я были в комнате, когда ты переносил Бруно. Ты споткнулся. Доктор Пирелли вскрикнул – и ты уронил Бруно головой прямо на пол.
– Замолчи! – крикнул я и схватил ее за руку. – Я не хочу больше этого слышать!
Она посмотрела на меня испытующе. В ее глазах появилось какое-то странное выражение, как будто ей хотелось проникнуть в мои мысли.
– Дэвид, почему ты на меня так кричишь? Что я тебе сделала?
– Я закричал на тебя? – Я отпустил ее руку. – Прости.
– Поверь мне, я не хочу, чтобы с Бруно что-нибудь случилось.
– Надеюсь.
– Ты говоришь не очень-то уверенно, – обеспокоенно сказала она. – Мне хотелось убедить тебя. Послушай, Дэвид, если бы у меня действительно было намерение убить Бруно, то сначала мне пришлось бы убрать тебя. Но я не хочу ни того ни другого, а ты значишь для меня больше всего на свете.
– Я уже говорил тебе, оставим эту тему.
Лаура прижалась ко мне, подняла голову, и я поцеловал ее. Алые губы были мягкими и соблазнительными. Она обняла меня одной рукой.
– Дорогой, не знаю, чтобы я без тебя делала?
– Я не останусь больше в лодочном ангаре, Лаура.
– Почему, дорогой?
– Это выдаст нас. Я сниму, как Беллини, комнату в деревне.
– Но тогда мы не сможем встречаться ночами.
– Я ничего не имею против встреч в лодочном ангаре, но жить я там больше не буду.
Лаура опять посмотрела на меня беспокойно и даже подозрительно.
– Помнишь, что ты сказал прошлой ночью? – спросила она. – Ты заявил, что все, что нужно полиции, – это убедительный мотив и что стоит им только увидеть квартиру в лодочном ангаре, чтобы понять наши отношения?
– Я помню, что я сказал.
– Ты боишься полиции, Дэвид?
Мне стоило большого труда выдержать ее взгляд, но я все-таки сделал это.
– Не боюсь. Просто я не чувствую себя в этой квартире спокойно. Она для меня слишком роскошна.
– Если ты решил переехать в деревню, я не стану тебя удерживать.
– Вот и хорошо.
– Но в остальном между нами все по-прежнему?
– Да, все в порядке.
Когда мы вернулись из Ловено и я относил покупки в дом, Лауру ждала телеграмма. Она распечатала ее и издала удивленный возглас:
– Это телеграмма от дочери Бруно. Она приезжает во вторник на следующей неделе.
В этот момент из кухни вышла Мария, и Лаура поделилась с ней этой новостью. Мария засияла от радости и захлопала в ладоши:
– Вот синьор Бруно обрадуется.
– Я думаю, – равнодушно ответила Лаура и, повернувшись ко мне, сказала: – Мне очень жаль, но вам придется подыскать себе квартиру в деревне. Когда приедет синьорита Валерия, квартира над лодочным ангаром мне понадобится.
– Слушаюсь, синьора.
Она повернулась к Марии:
– Вы не знаете, где в деревне можно снять комнату, Мария?
– Может быть, у хозяина гаража? – ответила та. – Джанни говорил как-то, что хочет сдать комнату.
– Тогда спросите у него, Дэвид.
Лаура повернулась и пошла через веранду в комнату Бруно. Я слышал, как она сказала ему:
– Бруно, Валерия приезжает. Она могла бы сообщить об этом намного раньше. Я думала, что она вернется только к осени.
– Где я могу найти этого Джанни? – спросил я Марию, которая открывала на кухне пакеты.
– Он живет в начале деревни. Кратчайшая дорога ведет через сад, а дальше прямо вокруг холма.
– Спасибо… – Я закурил сигарету. – Схожу к нему после обеда. Вы, конечно, рады приезду синьориты Валерии?
– Это не то слово, – сказала Мария. – Больше, чем рада. Она должна была приехать раньше. Синьор Бруно ждет ее не дождется. Вот увидите, как он переменится с ее приездом.
– Надеюсь.
Дожидаясь обеда, я все обдумал и решил, что мне надо делать. Хотя Лаура и пыталась убедить меня, что ее предложение было несерьезным, я чувствовал, что нахожусь в критической ситуации. Повторялась древняя история: двое любовников и богатый муж, стоящий у них на пути. К тому же состояние мужа было огромным, поэтому и искушение было больше. В такой обстановке я не мог доверять ни Лауре, ни самому себе. В сердце у меня уже сидела заноза. Если я еще задержусь здесь, то, возможно, Лауре удастся спровоцировать меня, и тогда мы оба придем к убийству. Так что у меня оставался один выход: как можно скорее убраться отсюда. Конечно, мне будет непросто порвать с Лаурой. Особенно сильно я чувствовал ее притягательную силу в те моменты, когда она была рядом со мной. Мне не слишком улыбалось вернуться в мою одинокую комнату в Милане. Но это было все-таки лучше, чем то жуткое чувство, которое меня теперь одолевало. Через шесть дней приедет Валерия, тогда я сложу свои вещи и вернусь в Милан. Так я решил про себя. В сущности, я понимал, что лучше всего мне было бы уехать прямо сейчас, но искушение провести еще несколько дней с Лаурой на Лагомаджиоре и ожидание еще нескольких ночей с Лаурой были сильнее меня. Кроме того, если я сегодня же уеду, я вряд ли получу мое недельное жалованье, а эти семь тысяч лир могли мне очень пригодиться. Меня интересовало, что удалось сделать Торчи в отношении моего паспорта. Я решил после чая отправиться в Милан и поговорить с Торчи об этом. Возможно, ему известно что-нибудь о Беллини, а мне хотелось узнать об этом человеке как можно больше. После обеда я отправился в деревню, чтобы подыскать себе комнату. Джанни Виччи был небольшой толстячок с лысиной и длинными седеющими усами. Мы с ним быстро договорились, и я сказал, что перееду завтра в течение дня.
– Вы с виллы Фанчини? – с любопытством спросил он.
– Да, ко мне перешла работа Беллини.
– Беллини? Этого ужасного типа? Я рад.
– Что он из себя представлял?
– Грубый и жестокий тип. Постоянно бегал за девушками, всегда полупьяный.
– Он жил в деревне?
– Сначала да, но потом он стал так невозможен, что его вышвырнули. Насколько я знаю, он устроился тогда в лодочном ангаре. Счастье, что его здесь нет.
– Вы уверены, что он жил в лодочном ангаре? – спросил я.
– Он жил там примерно неделю, а потом совсем исчез.
– Почему он ушел?
Виччи провел запачканной маслом рукой по лысине.
