– Как мои дела, доктор? – поинтересовался я.
– Дела ваши идут прекрасно, – сказал он. – Вы выжили чудом.
– Где мы находимся? – спросил я, напрасно стараясь приподнять слишком тяжелую голову.
– С вами произошел несчастный случай. Только не волнуйтесь. Вы поправитесь, все будет хорошо.
Из-за спины доктора выскочил шпик.
– Можно мне с ним побеседовать, доктор? – спросил он. – Всего парочку вопросов, не больше. Это не принесет ему вреда.
– Давайте, только быстро, – разрешил врач. – У него очень сильная контузия.
Доктор отошел в сторону, а полицейский занял его место. В руках он держал блокнот и огрызок карандаша.
– Как тебя звать, старик? – спросил легавый. – Не волнуйся. Это мне надо знать просто для протокола.
– Джон Фаррар.
– Твой домашний адрес?
– У меня его нет.
– Но ты ведь где-то ночуешь, не так ли?
– Я голосовал на дорогах.
Полицейский надул щеки и поднял к потолку глаза.
– Ладно, пусть будет так. Ты голосовал на дорогах. А есть ли у тебя отец, мать или какая-нибудь женщина?
– Нет.
– А что за женщина с тобой была?
Какой-то смутный образ возник передо мной: черные как смоль волосы, жадный взгляд и потрясающей красоты лицо.
– Не знаю. Она сказала: «Называйте меня Делла, если хотите». И все. Как она себя чувствует? Тоже ранена?
– С ней все в порядке, – ответил врач. – Вы не волнуйтесь.
– А муж? – поинтересовался я.
– Какой муж? – спросил шпик, глядя на меня круглыми от удивления глазами.
– Да тот тип, что сидел на заднем сиденье. Она его называла Поль. Как его дела?
– О нем тоже не беспокойтесь, – сказал доктор.
Полицейский провел по лицу рукой. Вид у него был обеспокоенный.
– Как это случилось? Постарайтесь вспомнить, – попросил он.
Мне не хотелось вдаваться в подробности истории с Петелли. Долго объяснять. Хотелось просто закрыть глаза и забыть все случившееся. Но я пересилил себя:
– Нам навстречу шла машина. Ее вел какой-то псих. Надо полагать, он нас не заметил. Делла пыталась податься вправо, а он нас задел. Что с ним случилось?
Полицейский вздохнул.
– Теперь мой черед задавать вопросы, – сказал он мрачно. – О том парне не беспокойся. Коли ты занимался тем, что голосовал на дорогах, как могло случиться, что именно ты сидел за рулем того «бьюика»?
– Это был «бентли», а за рулем сидела женщина, Делла. А я рядом с ней, а ее муж, Поль, на заднем сиденье.
– Черт бы меня побрал со всеми потрохами! – взорвался шпик. Он снял шляпу и вытер лоб. – Ты вел машину! Она сидела сзади. И никакого мужа и на дух не было! – Полицейский наклонился и погрозил мне пальцем. – А эта чертова машина была «бьюиком»!
Я стал нервничать.
– Вы ошибаетесь! Это она вела машину. То был черный четырехместный «бентли». А другая машина врезалась в нас. Спросите у водителя, он вам скажет, как было.
Легаш замахал блокнотом перед моим носом.
– Не было никакой другой машины! Ты все врешь! Только зачем?!
– Хватит, сержант! – сухо произнес врач. – Он не в состоянии выносить ваши вопли. Оставьте его в покое.
– Не вру! – вскричал я и попытался встать.
Это меня доконало. Где-то под черепом взорвалась ракета, и все погрузилось во тьму.
Когда я вновь открыл глаза, был день. Одна из ширм, которая стояла в ногах, исчезла, но те, что были справа и слева, остались. Передо мной была еще одна кровать. Судя по звукам, меня положили в общую палату.
Спустя какое-то время стал размышлять над тем, что сказал легавый. Это начинало меня серьезно беспокоить. Ни встречной машины, ни мужа, «бьюик» вместо «бентли», и я его вел. Что все это должно было значить? Может, то был сон? И шпик тоже был частью тумана, из которого я выплыл?
Из-за ширмы с довольным видом появился врач.
– Нет необходимости спрашивать, как вы себя чувствуете, – сказал он. – Это и так заметно.
– Да, чувствую себя неплохо, спасибо! Как давно я здесь нахожусь?
Врач бросил взгляд на карточку, висящую у меня в ногах.
– Вас положили шестого сентября в одиннадцать вечера. Сегодня у нас двенадцатое. Стало быть, вы здесь шестеро суток.
– Сентября?
– Конечно.
– Июля, вы хотите сказать? Авария произошла двадцать девятого июля, в тот день я победил на ринге Кида из Майами.
– Вас положили в больницу шестого сентября.
– Этого не может быть! Не мог же я валяться без сознания в канаве больше месяца.
Врач улыбнулся.
– Разумеется, нет. Полицейский на мотоцикле оказался на месте происшествия спустя пять минут после аварии. Через час вас доставили сюда.
Я облизал пересохшие губы.
– Доктор, вы уверены, что не ошиблись числом?
– Нет, не ошибся. – Он присел на кровать. – Ну, ну, только не волнуйтесь! Все уладится. Вас серьезно ранило в голову. Просто чудо, что удалось еще выжить. Приготовьтесь к тому, что какое-то время все будет казаться не совсем ясным, смутным. В вашем сознании и даты, и воспоминания о людях, которые были или которых не было с вами в машине, собственное прошлое – все будет путаться. Но со временем все придет в норму. В данный момент вы уверены, что несчастный случай произошел двадцать девятого июля. Вам кажется невозможным допустить, что он случился шестого сентября, но через неделю вы все вспомните. И еще: не позволяйте полиции вам надоедать. Им известно, что если вы сейчас и говорите неправду, то делаете это неумышленно. Вам не следует беспокоиться. Старайтесь побольше отдыхать.
Он оказался славным малым. Делал что мог, и я был признателен ему, но тревога не покидала меня. Я знал, что матч состоялся двадцать девятого июля и в тот же вечер произошла авария.
– Не хочу спорить, доктор, но не могли бы вы кое-что для меня сделать?
– С удовольствием. А что именно?
– Делла… Молодая женщина, которая была вместе со мной, ее что, здесь нет? Она бы вам подтвердила, что все было двадцать девятого июля. Спросите у ее мужа. Он вам скажет то же самое.
Врач помрачнел.
– Откуда вы взяли этого мужа, ну скажите на милость? В машине обнаружили только ее и вас.
– Хорошо, допустим, никакого мужа там не было, – спокойно произнес я, – спросите тогда у женщины. Она подтвердит. Вы же не станете утверждать, будто ее тоже не было в автомашине?
Доктор пригладил рукой волосы.
– Несколько дней тому назад вам нельзя было говорить правду, – тихо сказал он. – Но теперь можно. Когда вас обнаружили, она уже была мертва.
