Чандлер опустил люк и приготовил револьвер.
– Помни, Джесс, – из темноты сказал Мич, – или они нас, или мы их. Я не хочу возвращаться в тюрьму.
Было чуть больше десяти, когда Вонд и Коллон обошли высокие пальмы и оказались перед бунгало Мейски. Они остановились, их потные пальцы так сжимали автоматические винтовки, что побелели костяшки пальцев. Некоторое время они рассматривали уединенное бунгало, сквозь шторы которого просачивались узкие полоски света.
– Если они и могли спрятаться, то только здесь, – сказал Коллон, – то только здесь.
После четырехчасовых поисков они были настолько взвинчены, что теперь заколебались, идти ли туда. Каждый раз, когда стучали в очередную дверь, они рисковали получить пулю в живот без предупреждения.
– Послушай, Майк, – сказал Вонд. – С меня достаточно. Пусть на этот раз идет Пузырь.
Они по большой дуге обошли бунгало и вернулись на пляж, где в машине их дожидался О'Коннор. Через ветровое стекло был виден огонек сигареты. Им пришлось трижды махнуть рукой, прежде чем О'Коннор, ругаясь, запустил двигатель и подъехал к ним.
– В чем дело? – злобно спросил он, глядя на них через стекло.
– За деревьями уединенное бунгало, – сказал Вонд. – Мы считаем, что сейчас ваша очередь идти туда.
– Вы что, издеваетесь? – рявкнул О'Коннор. – Я же сказал, что прикрываю вас. Идите туда! Это приказ!
– Они вполне могут оказаться там, – стоял на своем Вонд. – Вы пойдете с нами, сержант, или же я подам соответствующий рапорт шефу.
О'Коннор злобно воззрился на них.
– О чем же?
– О том, что вы все время просидели в машине, протирая штаны на толстой заднице, а всю работу взвалили на нас. Я напишу это, Пузырь, даже если меня уволят из полиции!
– Назови меня еще раз Пузырь, и я вобью твои чертовы зубы в глотку.
– Прекрасно, Пузырь... Попытайся, – спокойно сказал Вонд.
О'Коннор вытер потное лицо. Затем вышел из машины. Он был на четыре дюйма выше Вонда и значительно тяжелее. Он сжал свои толстые пальцы в огромный кулак.
Коллон спокойно сказал:
– Если вы ударите его, сержант, я ударю вас.
О'Коннор посмотрел на широкие плечи Коллона. Тот был молод, сложен как боксер тяжелого веса, настоящий кремень.
– Вы двое рискуете нажить себе крупные неприятности, – сказал он. – О'кей, мы возвращаемся в комиссариат. Я доложу обо всем шефу.
– Прекрасно. Шеф будет доволен, – сказал Вонд. – Мы оказались возле места, где могут прятаться гангстеры, а вы струсили и хотите вернуться назад и настрочить на нас рапорт. О'кей, сержант, мы возвращаемся. Держу пари, что после этого поступка вы распрощаетесь с пенсией.
О'Коннор злобно смотрел на него, потом грязно выругался.
– О'кей, мы вернемся к этому разговору позднее.
– Так мы продолжаем осмотр бунгало или возвращаемся? – спросил Вонд.
Вновь О'Коннор заколебался, но он знал, что его прижали к стене. Бормоча что-то под нос, он медленно пошел по песку до того места, откуда хорошо просматривалось уединенное бунгало. Теперь он понял, о чем говорили эти двое. Это действительно было такое место, в котором вполне могли спрятаться гангстеры. Он посмотрел на лучи света, выбивающиеся через шторы, и пот потек у него по лицу.
– Так вы идете, сержант? – вежливо спросил Вонд. – Или мы будем стоять здесь всю ночь?
О'Коннор повернулся.
– Идите вперед, а я прикрою.
– Ну уж нет, это мы вас будем прикрывать, сержант.
– Так вы серьезно полагаете, что они там? – тихо сказал О'Коннор.
– Сейчас вы это проверите, сержант.
О'Коннор сделал несколько шагов вперед, его толстые ноги дрожали. Дойдя до калитки, он остановился.
– Я обойду бунгало сзади, – сказал Коллон и исчез в темноте.
Когда он ушел, О'Коннор сказал:
– Послушай, Сэм. Я старый человек. Иди вперед, а я тебя прикрою.
– Ну как же, сержант. Ведь я же так молод, у меня впереди долгая жизнь. А у вас это последний шанс заслужить медаль.
Зашипев от ярости, О'Коннор повернулся к нему.
– Слушай, шутник, я устрою тебе собачью жизнь! Ты отказываешься выполнять приказ. Слышишь! Иди... и постучи в дверь.
– Я предпочитаю вести собачью жизнь, чем быть застреленным у этой двери. Я уже стучал в сотню дверей. Теперь ваша очередь.
Внезапно дверь открылась, и на пороге появилась девушка, освещенная луной. Свет из прихожей обрисовал ее фигурку. На ней было короткое белое платье, сквозь тонкую ткань которого просвечивали длинные ноги.
О'Коннор облегченно вздохнул. Не веря своему счастью, он сделал несколько шагов по дорожке, в то время как девушка шла ему навстречу.
– Что-то случилось? – спросила она. – Ведь вы полицейские, не так ли?
О'Коннор подошел вплотную, глядя в лицо девушки. «Какая красотка! – мелькнула мысль. – Я подыхаю от страха, а здесь...»
Вонд подошел к ним. Взгляд девушки перебегал с одного полицейского на другого.
– Вы здесь живете? – спросил О'Коннор, сдвинув фуражку назад и вытирая сомнительной чистоты носовым платком пот со лба.
– Конечно. – Она ослепительно улыбнулась.
– Как долго?
– Пару недель. Я отдыхаю здесь. А в чем дело, сержант?
– Забудьте, – сказал О'Коннор и улыбнулся. – Простая проверка. У нас и мысли не было вас напугать.
– Вы не возражаете, если мы войдем? – спросил Вонд, гадая, где он мог видеть эту девушку. Он точно ее где-то видел, но где? – Вы одна в бунгало?
– Да... Проходите... А что вы ищете?
Едва Вонд сделал шаг вперед, как О'Коннор взял его за руку.
– Какого черта, – проворчал он. – Не будем беспокоить молодую леди. Пошли, у нас еще много работы.
Услышав голоса, к ним подошел Коллон.
– Уходим... уходим... – нетерпеливо проговорил О'Коннор. Он был так рад, что избежал опасности, что хотел как можно скорее уйти отсюда. – Оставьте ее в покое. – Откозыряв, он повернулся и направился к выходу.
Вонд продолжал рассматривать Лолиту. Затем вдруг вспомнил, где видел ее. Она играла на гитаре и пела в маленьких ресторанчиках на побережье. У Вонда хватило сообразительности понять, что она никак не могла снять бунгало в таком престижном районе.
Она улыбнулась ему.
– Вы хотите войти?
– Да. Хочу. Показывайте дорогу.
Она повернулась и двинулась к бунгало, вертя бедрами.
– Лакомый кусочек, – восхищенно сказал Коллон.
– Осторожно, – прошептал Вонд уголками рта. – Они могут быть здесь!
