– Да?
– Не могли бы вы передать миссис Эссекс, что я нашел ее коня, животное цело и невредимо, – сказал я. – Это известие пойдет ей на пользу.
Сестра кивнула.
– А как вас зовут?..
– Джек Крейн. Миссис Эссекс знает меня.
В ее глазах мелькнуло сомнение. Ей вдруг пришло в ее глупую, чванливую головку, что этот потный тип с грязными лапами и в обносках может оказаться важной персоной из придворного окружения Эссексов.
– Я сейчас же доложу доктору Уинтерсу, мистер Крейн. Спасибо, что сообщили.
Я смерил ее холодным взглядом, кивнул, потом вернулся к джипу и поехал на стройплощадку. Не успел я вылезти из джипа, как раздался очередной взрыв. О'Брайен работал не покладая рук. Ему было наплевать на миссис Эссекс – не то что мне.
Я вспомнил, как держал ее на руках. Вспомнил ее лиловые глаза и медно-рыжие волосы и как окунулся в них лицом, когда поднимал ее с земли.
Я подошел к сломанному бульдозеру и снова принялся рыться в моторе. За работой я думал о ней. И даже когда свисток возвестил конец рабочего дня, мысли о ней по-прежнему не покидали меня.
Вернувшись в свой домик, я принял долгожданный душ. Едва я успел натянуть штаны, как в дверь постучали. Решив, что это Тим, я крикнул, чтоб входили, и потянулся за рубахой.
Дверь открылась, и в дом юркнула Пэм Осборн. Она поспешно затворила за собой дверь, и я заметил, что она бледна, а глаза мечут молнии.
– Что тебе надо? – Я вовсе не хотел видеть ее у себя. – Ступай, детка. – Я заправил рубаху. – Мне не следовало связываться с тобой.
По выражению ее лица я понял, что она пропустила мои слова мимо ушей.
– Почему ты ведешь себя как последний тупица? Теперь ты у всех на виду, а как раз этого и не хотел Берни.
Я шагнул к столу и присел на край.
– Что ты мелешь?
– Весь аэродром уже знает. Как ты отвез эту стерву в больницу, а потом нашел ее дурацкую кобылу.
– Ну и что тут такого?
– Все спрашивают, кто такой Джек Крейн. Неужели не понятно, что эти холуи готовы отдать правую руку, только бы оказаться на твоем месте?
– А куда же мне было деваться? Бросить ее там, что ли?
– Дело в лошади! – Пэм сжала кулаки, потом разжала. – Этой заразе лошади дороже всего на свете: дороже себя, мужа, даже денег! Неужто не мог пораскинуть мозгами и не гоняться за проклятой скотиной? Как будто некому больше!
– Откуда мне знать-то?
– И еще… зачем ты ходишь на работу с О'Брайеном? Разве Берни не велел тебе только контролировать О'Брайена и не мозолить глаза на стройке? Разве он не предупредил, чтобы ты не якшался с рабочими? Нет, тебе приспичило ехать туда и копаться в машинах. Берни лопнет от злости, когда узнает!
Я начал терять терпение.
– Шла бы ты подобру-поздорову! Ты мне не указ! Я буду разговаривать с Берни. А сейчас убирайся к черту!
– Придурок, я же предупредить тебя пришла! Глазом не успеешь моргнуть, как окажешься под колпаком у здешнего начальства. Тут слухи вмиг разлетаются. Так что держи наготове какую-нибудь басню. И жди в гости этого мерзавца Уэса Джексона. Он управляющий Эссекса. Остерегайся его! Такой востроглазый, что без ножа зарежет. Он из тебя все вытянет. И что ты здесь делаешь. И кто ты есть. И почему Берни не внес тебя в платежную ведомость. Наплети что-нибудь, иначе нам крышка. Понял?
– Нет. – Я посмотрел на нее в упор. – Не понял, и все это мне не нравится. Если ты…
Мы разом обернулись к окну – на звук подъехавшей к моему коттеджу машины.
– Вот и он… Уэс Джексон! – Пэм побелела, как первый снег. – Нельзя, чтобы он видел меня здесь. – Она в отчаянии огляделась вокруг, потом ринулась в ванную и заперлась изнутри.
Я остался один.
Глава 3
Уэс Джексон стоял на пороге моего домика, точно уменьшенный двойник Кинг-Конга, хотя, если разобраться, не такой уж и уменьшенный: ростом футов шесть с лишним, грудь колесом. На вид лет тридцати трех. Голова, без малейших признаков шеи, тыквой сидела на широких плечищах. Крошечные глазки, нос и рот едва не затерялись на бело-розовых просторах заплывшего жиром лица. Жгуче-черные волосы были коротко подстрижены. Массивные очки в черной роговой оправе немного увеличивали глаза цвета морской волны. Одет он был безупречно: синий клубный пиджак с какой-то затейливой эмблемой на кармашке, белые брюки, белая сорочка и галстук с крупной золотой булавкой.
– Мистер Крейн?
Крошечные губы сложились в подобие улыбки, а тем временем глазки, точно два гвоздика, обмакнутые в зеленоватую краску, искололи меня с головы до пят.
Я сразу понял: передо мной такой прожженный сукин сын, пробы ставить негде, и с ним надо держать ухо востро.
– Да, это я.
Он перенес свою тушу через порог и затворил дверь.
– Меня зовут Уэсли Джексон. Я веду дела мистера Эссекса.
Я чуть было не сказал, что рад за него, но вместо этого произнес:
– Вот как?
– Именно так, мистер Крейн. Миссис Эссекс просила меня зайти к вам и поблагодарить за то, что вы нашли ее лошадь.
– Как ее самочувствие?
Он продвинулся в глубь комнаты и медленно опустился в кресло. Кресло заскрипело под его тяжестью.
– Она сильно ударилась, но это вам известно и без меня. – Он покачал своей тыквовидной головой, и его лицо приняло скорбное выражение. – Да, могло быть и хуже. Легкое сотрясение, но ничего особенно серьезного.
– Ну и отлично. Когда я увидел, как она упала, то испугался, не сломала ли она позвоночник.
Он в ужасе зажмурился:
– К счастью, нет.
Джексон закинул одну ножищу на другую, и я, видя, что он устраивается надолго, сел на стул против него.
– Весьма находчиво с вашей стороны, мистер Крейн, что вы отправились искать лошадь. Никому не пришло это в голову. Она очень дорожит своей лошадью.
Я оставил это замечание без ответа и ждал, что будет дальше.
– Миссис Эссекс признательна вам.
Опять я промолчал.
Он залюбовался своими ухоженными ногтями и вдруг кольнул меня жестким взглядом:
– Вы работаете здесь, мистер Крейн?
Ну, думаю, началось. Этот толстомордый фискал берет быка за рога.
– Вроде того.
Он кивнул:
– Да. – Молчание. – Вас нет в платежной ведомости, мистер Крейн, а между тем вы утверждаете, что работаете у нас.
Я сделал невинное лицо.
– Этого я не говорил, мистер Джексон. Я работаю на полковника Олсона.
